Тайна черного янтаря - Филлис Уитни Страница 73

Не заходя в киоск Сильваны, Трейси направилась прямо в яли, не встретив никого по дороге. Она поднялась в салон второго этажа и поняла, что, кроме нее, в доме никого нет. Должно быть, все сейчас находились в киоске на холме. План Трейси заключался во встречах с каждым из участников разыгравшейся драмы, и это необходимое условие делало весь план крайне сомнительным. Как, например, ей сейчас увидеться с Сильваной?

Оставалось только ждать. Рано или поздно на ее отсутствие обратят внимание, и искать ее в первую очередь придут в яли. Трейси положила белую кошку на колени, спрятав в складках пальто. Она шептала ей ласковые слова и нежно гладила. Кошка лежала зажмурившись и довольно урчала.

Сидя в огромном салоне, Трейси прислушивалась к скрипам, наполнявшим дом. Из угла невесело смотрела высокая изразцовая зеленая печь. В комнате было холодно и сыро, хотя за окнами и светило яркое солнце.

В мраморном коридоре внизу раздались шаги, кто-то начал подниматься по лестнице. Трейси выпрямилась в ожидании и учащенно задышала. Ее рука непроизвольно напряглась вокруг теплого комочка, удобно устроившегося у нее на коленях. Конечно, вспомнив о ней, они выбрали для дипломатической миссии Нарсэл. Трейси еще раз проверила, чтобы кошка была спрятана под пальто, и приготовилась к первой встрече.

Нарсэл вышла из-за поворота, увидев спокойно сидящую Трейси, она растерялась, остановилась, глаза ее забегали… Нетрудно было догадаться, что ее терзает чувство вины по отношению к гостье. Если бы только удалось использовать эту вину и сыграть на ней…

– Мой брат хочет поговорить с вами, – негромко сообщила Нарсэл.

– Пусть придет сюда и скажет, что хочет, – твердо ответила Трейси. – Мне надоело выполнять чьи-то приказы. Я не сделала ничего плохого, и я не заключенная в этом доме. Или я ошибаюсь?

Нарсэл тяжело вздохнула.

– Лучше будет, если вы сделаете, как велел Мюрат. Он рассердится, если я вернусь без вас.

– Это ваша проблема, – смело парировала Трейси. – А может, вы собираетесь отвести меня к нему силой?

Трейси вызывающе развалилась на стуле. Она не думала, что Нарсэл попытается отвести ее в киоск силой. Она останется в салоне и заставит их приходить сюда всех по одному. Только бы это оказалось возможно!

Нарсэл сделала нерешительный шаг по направлению к ней, но в этот самый миг кошка громко мяукнула, потому что Трейси непроизвольно крепко сжала ее. Турчанка вздрогнула и замерла как вкопанная.

– Что это? – удивилась она. Настал момент первого испытания.

– Ну, конечно же, это Ясемин, – ответила Трейси и распахнула пальто.

Белая кошка села и посмотрела на Нарсэл своими зелеными глазами. Потом освободилась от руки Трейси и прыгнула в воздух. Нарсэл словно приросла к одному месту, и Трейси увидела у нее на лице суеверный страх. Потом сестра доктора Эрима попятилась, чтобы освободить кошке дорогу, и вскрикнула.

Трейси чуть не задохнулась от неожиданности: именно это, искаженное злостью, жестокое лицо изобразил Майлс Рэдберн в отражении самовара на портрете Сильваны Эрим.

Трейси облизнула языком пересохшие губы и перешла в наступление.

– Неужели вы надеялись, что сумеете дважды заставить умереть Анабель? Неужели тешили себя надеждой, что она не вернется, чтобы разоблачить вас? До самой смерти вам не загладить зло, которое вы сделали!

Но Нарсэл уже пришла в себя и яростно замахала руками на белую кошку. Ее глаза дико блестели.

– Это не Ясемин! – закричала она.

– Конечно, не Ясемин, – мягко согласилась Трейси. – Как это может быть Ясемин? Вы утопили кошку Анабель и оставили ее труп так, чтобы я нашла его и испугалась. Вы надеялись, что испугаете меня и заставите уехать, да? Это вы разыгрывали все эти злые шутки с Анабель и потом со мной! С Анабель потому, что она поняла, чем вы занимаетесь, и знала, что это не Сильвана и не ваш брат Мюрат, которого вы так цинично использовали. Это вы давали Анабель наркотики, чтобы она молчала. С помощью героина вы могли какое-то время контролировать ее, не так ли? Вам удалось даже настроить ее против Майлса. Но как вам удалось толкнуть ее на самоубийство? Можете теперь рассказать это, Нарсэл, потому что все остальное я уже знаю.

Глаза Нарсэл Эрим продолжали яростно блестеть. Она опустила ресницы и постаралась взять себя в руки.

– Мы не можем здесь разговаривать. Если хотите, чтобы я ответила на ваши вопросы, пойдемте ко мне.

Нарсэл осторожно обошла кошку и направилась в свою спальню. Долю секунды Трейси колебалась. Конечно, безопаснее оставаться в салоне, но сейчас, когда она знала, от кого исходит опасность, она не слишком боялась турчанки. К тому же ей еще так многое нужно узнать. Пока у нее не было доказательств, чтобы убедить остальных в вине Нарсэл. Трейси нагнулась за кошкой и пошла вслед за девушкой в ее спальню.

Трейси впервые попала в спальню Нарсэл Эрим. Комнатка была заставлена массивной мебелью из черного ореха, окна закрывали плотные шторы, не пропускающие солнечного света. Трейси растерянно замигала в полумраке, пытаясь сориентироваться. Нарсэл быстро подошла к комоду и достала из него какой-то предмет, завернутый в платок. Потом повернулась и с нескрываемой злобой посмотрела на Трейси Хаббард.

– Вы такая же дура, как и ваша сестра! – прошипела она. – Как я вас презираю! Вы только и делали, что твердили мне, будто я робкая и меня так легко подчинить… будто любой, кому не лень, может помыкать мной. Это мной-то, которая сама всеми распоряжается и командует! Это я использую всех и заставляю выполнять мои желания. Они далеко не так умны, как воображают о себе. Мюрат верит только в то, во что я ему позволяю верить. Сильвана, как последняя дура, попадается в каждую ловушку, которую я ставлю. Хасан ползает передо мной на коленях и готов сделать ради меня все, что угодно. Он любит меня… а я не отнимаю у него иллюзию, что во всем слушаюсь его. Конечно, это я придумала шифр и пририсовала несколько безобидных с виду штрихов и черточек. Теперь мне придется расправиться с вами… со второй глупой Анабель!

Нарсэл сдернула платок с предмета, который держала в руке, и Трейси увидела его. Он казался олицетворением не только зла, но и самой смерти. И все же, как ни странно, Трейси не боялась. С неожиданной ясностью она увидела себя как бы со стороны. Она Трейси Хаббард, а не Анабель Рэдберн, и не сядет в лодку, с которой не сможет справиться, как сделала ее до смерти перепуганная сестра. Ее заставила пойти на это смерть, таящаяся в руках Нарсэл. Она вспомнила слова Майлса: «Десятая часть грамма чистого героина способна убить человека». Анабель была, наверное, убеждена, что ей не избежать смерти, и у нее не хватило сил и смелости, чтобы бороться.

Трейси с удивлением обнаружила, что волнение придает ей необъяснимую уверенность в своих силах. Она знала, что всего в нескольких дюймах от нее находится смерть, но даже не шелохнулась. Сейчас Трейси могла рассчитывать только на свои собственные силы. Только на себя… «цельную натуру», как сказал Майлс.