Один прекрасный вечер - Кристина Додд Страница 74

Но он никогда не говорил ей, что любит ее. Никогда не просил ее стать его женой. Даже не выражал желания сделать своей постоянной любовницей, тогда как она уже подумала о такой возможности, которая представлялась разумной для принцессы, влюбившейся в мужчину, за которого ей нельзя выйти замуж.

Клариса отказалась от этой мысли как от недостойной, но выбросить ее из головы не могла. Голова. Она клонилась к коленям. Клариса засыпала.

Что ее разбудило?

Шорох и писк прекратились. И там, далеко, в конце бесконечного коридора она услышала металлический лязг двери. Клариса вскочила. Ноги занемели от неудобной позы, но кровь, подгоняемая надеждой, забурлила в жилах.

Роберт?

Она видела, как язычок пламени – крохотный, неверный – движется по коридору, и, рискуя оказаться в тесной компании с крысами и жуками, бросилась к двери. Прижав к решеткам лицо, она тянулась навстречу свету. Она мечтала окунуться в этот свет, сохранить его, чтобы развеять мглу. Огонек рос, язычок пламени освещал стены. Это было пламя одинокой свечи.

Клариса попятилась…

Эту свечу нес судья Фэйрфут, и на лице его с резкими, грубыми чертами играла улыбка, от которой ей стало жутко.

Кларису начала бить дрожь. Все сильнее. Ей было холодно. Хотелось есть. Ей нечем было обороняться. Она была на десять дюймов ниже и весила килограммов на тридцать меньше, чем Фэйрфут.

Фэйрфут предвкушал удовольствие. На сей раз все козыри были у него на руках. Ему нравилось мучить того, кто слабее.

И тут внутри Кларисы вспыхнул свет. Он был ярче, чем полуденное солнце. Роберт Маккензи обязательно придет к ней на выручку. Не важно, любит он ее или нет, хочет на ней жениться или нет, хочет сделать ее своей любовницей или раздумал. Она была гостьей его дома, и ее силой увели из его вотчины презренные негодяи. Он этого не потерпит.

Более того, он пообещал ей, что она не пострадает, если примет участие в его затее, а полковник Огли сделал Роберта лжецом. И если в этом мире, мире тщеславия и обмана, есть хоть что-то стабильное, так это представление о чести лорда Хепберна, и это чувство долга приведет его сюда.

Ключ провернулся в замке. Дверь открылась.

Клариса распрямила спину.

Когда Фэйрфут шагнул за порог, она улыбалась. Насмешливо улыбалась – насмешка была ее единственным оружием. Растягивая слова, она насмешливо протянула:

– Когда лорд Хепберн явится сюда, он порежет вас на бефстроганов. А я буду смотреть и наслаждаться.

Если мир катится к черту, можно хотя бы получить удовольствие от катания.

Старики Фрея-Крагс

Роберт проехал по мосту, проложенному надо рвом, который некогда был заполнен водой, достал из седельной сумки лом и стал колотить по дубовым воротам крепости.

В ожидании ответа Роберт обвел взглядом мрачную громаду крепости Гилмишель, гадая, как ему вызволить оттуда Кларису. Задача существенно осложнялась тем, что действовать придется ночью, а предварительный наружный осмотр не дал ему ровным счетом ничего полезного для выполнения предстоящей задачи. Крепость была построена четыреста лет назад для охраны английских земель от шотландских набегов к по виду ничем не отличалась от сотни таких же английских крепостей. Громадная, неприступная, не дающая ни единого шанса узнику на побег.

Гилмишель – городок небольшой. Едва ли в этой крепости содержалось так уж много заключенных – и соответственно стражников. Справиться с тремя-четырьмя – не проблема, да и Кларису будет не так уж трудно отыскать. Так что с Божьей помощью Роберт и Клариса уже будут далеко отсюда, когда чертов судья узнает о побеге.

Разумеется, Роберт вернется и поквитается с ним. Хепберн то сжимал, то разжимал кулаки. Однако это удовольствие придется отложить до тех пор, пока Клариса снова не окажется в Маккензи-Мэнор. И если Фэйрфут надругался над ней, смерть его будет долгой и мучительной. Роберт мог изобрести немало способов, как продлить его мучения и унижения, а в этом случае он будет особенно изобретательным.

Роберт еще раз постучал. Дерево глушило звук, но у ворот кто-то непременно должен был стоять на посту. Если бы Вальдемар был с ним, то в это время он бы уже успел перекинуть веревку за стену, забрался бы внутрь и, словно тень, пробирался по коридорам крепости. Возможно, он уже успел бы освободить принцессу и, в случае необходимости, прикрыл бы отход Роберта. Брать крепость всегда надежнее вдвоем, но на сей раз у Роберта не было выбора. Вальдемар сейчас на пути к Лондону, на пути к свободе.

Но должно быть, Роберту не хватало друга сильнее, чем он думал, ибо на мгновение ему показалось, что он увидел человека, взбирающегося по веревке на стену крепости. Роберт хотел было отойти и присмотреться, но как раз в этот момент забранное решеткой окошко в воротах приоткрылось и низкий голос рявкнул:

– Что вы тут шляетесь ночью? Уже комендантский час! – Полным пренебрежения тоном Роберт бросил в ответ:

– Плевал я на ваш дурацкий комендантский час. Вы что, не знаете, кто я такой?

– Не знаю, – ответил охранник уже более уважительно. Свет из караульного помещения осветил стражника. Роберт увидел перед собой настоящего громилу исполинского роста.

Роберт использовал домашнюю заготовку:

– Я полковник Огли. Вы обо мне слышали.

– Нет, – протянул стражник.

– Я герой Пиренейской кампании. У меня полно наград. Я спас жизнь сотням англичан. И захватил ту преступницу, которую вы получили сегодня.

Бегемот почесал затылок.

– Нет, это судья Фэйрфут ее поймал. Вот лжец.

– Вы знаете судью Фэйрфута?

– Да. Я на него работаю.

– Тогда вы знаете правду.

Бегемот пошевелил мозгами и медленно кивнул:

– Ну, вы поймали эту девчонку. И что с того?

– Я хочу увидеть ее. Увидеть немедленно.

– Не вы один.

Роберт начал терять терпение.

– Что вы имеете в виду?

– Судья Фэйрфут сейчас как раз у нее.

Роберта на мгновение ослепила черная ярость. Будь проклят этот Фэйрфут! Он заплатит за все. Роберт быстро взял себя в руки. Голос его звучал лишь чуть раздраженно, когда он сказал:

– Он начал без меня? Видит Бог, я оторву ему яйца. И как давно он с ней?

Бегемот снова почесал затылок.

– С последнего удара часов.

Постучав по воротам ломом, Роберт живо представил себе, что это не лом, а голова судьи.

– Откройте ворота. Немедленно! – На этот раз командирский тон Роберта сработал, поскольку окошко с шумом захлопнулось, и через несколько минут громадная дверь с натужным скрипом отворилась.