Тайное прикосновение - Вирджиния Браун Страница 74

Алиса содрогнулась.

– Какой ужас!

Блейк засмеялся, и Алиса ощутила на щеке его теплое дыхание.

– Возможно, ты и права. Но Бронуин нравилось такое обхождение. Она была сильной женщиной, во всяком случае ни в чем не уступала мужу. Это было жестокое время. И когда Джеффри оставил ее, она вернула его с помощью того же кнута. Говорят, после этого он стал как шелковый.

– Ты подал мне прекрасную мысль! – воскликнула Алиса. – Теперь я знаю, как тебя вернуть, если ты решишь снова уехать в Лондон.

– Я буду иметь это в виду.

– Откуда ты знаешь все эти истории?

– Дедушка много рассказывал мне в детстве о Деверилле. Но все это пустые басни. Ты хотела о чем-то спросить меня?

Собравшись с духом, Алиса посмотрела в глаза мужу.

– Скажи, почему ты вернулся?

– Ты жалеешь об этом?

– Нет, конечно, – ответила Алиса и, увидев, что он насторожился, продолжала: – Я хочу, чтобы у нас все было хорошо и чтобы ложь обходила нас стороной.

– Я никогда не лгал тебе, – возразил Блейк.

– Я знаю. Речь идет не о нас с тобой, а о нелепых слухах и домыслах.

Блейк на минуту задумался. Прищурившись, он взглянул в окно, сквозь которое в галерею проникали солнечные лучи.

– Я вернулся, потому что мне так захотелось, – наконец сказал он. – Надеюсь, такое объяснение тебя удовлетворяет?

– Нет, не вполне. Мне хотелось бы знать, скучал ли ты по мне?

Блейк усмехнулся:

– Я не буду утверждать, что не скучал по тебе, но это не было причиной, заставившей меня вернуться.

– В таком случае ты, может быть, просто захотел повидать детей?

– Естественно, мне хотелось увидеть детей. Но я вовсе не из-за этого вернулся домой. – Взяв жену за руку, Блейк подвел ее к залитой солнечным светом скамье у окна, и они сели. – Не в моем характере объясняться или просить прощения, Алиса, Аделайн утверждает, что это наша семейная черта. Могу сказать одно: я вернулся потому, что мне надоело, что нас с тобой постоянно ссорят какие-то недоразумения. Я решил больше не разлучаться с тобой.

– Но почему ты принял такое решение?

Блейк пожал плечами:

– Недавно я разговаривал с Аделайн, и она сказала мне, что мы не должны расставаться. Разлука сделает нас обоих глубоко несчастными. Я поразмыслил над ее словами и вспомнил инцидент с Хартфордом. Мне пришла в голову мысль, что я тогда испытал те же чувства, что и ты, когда увидела меня с Нелли.

– Да, я понимаю, о чем ты говоришь.

Алиса потупилась, не зная, что еще сказать. Из сбивчивой речи мужа она поняла лишь одно: он вернулся, потому что хотел быть с ней. Однако гордость не позволяла ему признать это. Алиса теперь жалела о том, что набросилась на мужа с расспросами. Однако как бы то ни было, кое-что она теперь выяснила.

– А что ты скажешь по поводу своего свидания с мисс Спенсер в тот день, когда крестили наших малышей? – спросила она.

Блейк хотел, как всегда, бросить какое-нибудь насмешливое замечание по поводу ревности жены, но сдержался. Он понимал, что Алисе было важно узнать от него правду.

– Ты неправильно истолковала то, что увидела, Алиса, – сказал он. – У меня есть свои моральные принципы, и я не стал бы устраивать свидание с любовницей в своем собственном доме, где нас бы могли увидеть десятки гостей.

– Хорошо, я удовлетворена твоим ответом. Но у меня есть еще вопросы к тебе. Если Глория Уитфилд родила ребенка не от тебя, Блейк, то почему ты дал ей столь крупную сумму?

Блейку не хотелось говорить жене правду. Он не знал, как Алиса отнесется к тому, что Глория родила ребенка от ее брата.

– Я хотел, чтобы она оставила в покое нашу семью, – объяснил Блейк. И это было правдой. – О ней ходило много разных слухов, и я боялся, что они дойдут до тебя. Я оберегал твой душевный покой, Алиса. Но мои усилия ни к чему хорошему не привели.

Алиса некоторое время пристально смотрела на него. Она и хотела, и не решалась поверить ему. Впрочем, что ей оставалось? Если сейчас они опять поссорятся, то, пожалуй, окончательно расстанутся. Алиса не могла допустить этого.

– Значит, несмотря на все сложности, ты все же вернулся ко мне, – улыбаясь, сделала вывод Алиса.

– Здесь нет ничего удивительного. Я принял решение спокойно и без суеты. Мне не нравятся шумиха и бурное проявление эмоций. Быть может, ты ждала, что я появлюсь под дробь барабана и звуки флейт, но меня гнало к тебе нетерпение, а не желание произвести дешевый эффект. Тебя, наверное, разочаровали мои слова?

– А что бы ты сделал, если бы я не пустила тебя на порог? – насмешливо спросила она.

Блейк опешил.

– Ты хочешь сказать, что могла бы не пустить меня в мой собственный дом? – изумленно спросил он.

– Да, я подумывала об этом.

– Но для этого тебе потребовалось бы связать Пауэрса и Кэррика, – шутливо заметил Блейк. – А теперь давай спустимся в детскую, навестим наших мальчиков. Они растут не по дням, а по часам.

– Постой. Я хочу взглянуть на твой портрет. Где он висит? Я обошла весь дом, но не нашла его.

Блейк, нахмурившись, пожал плечами.

– Он был настолько неудачным, что я убрал его.

–А где портрет твоих родителей? Неужели его ты тоже спрятал в кладовку? – удивленно спросила Алиса, чувствуя, что муж чего-то недоговаривает. – Ты очень многое утаиваешь от меня, Блейк. Так нельзя. Мы должны быть откровенны друг с другом, иначе рано или поздно прошлое начнет преследовать нас.

– Не понимаю, как портрет моих родителей может преследовать нас, дорогая, – с наигранной бодростью проговорил Блейк.

– Речь идет не о портрете, а о прошлом. Кроме того, я хочу побольше узнать о своем дедушке. Почему-то никто не желает рассказывать мне о нем. У меня такое впечатление, что все вокруг сговорились держать меня в неведении.

– Тебе следовало обратиться к сплетникам. Они не заставили бы себя долго упрашивать и многое рассказали бы тебе о Чарлзе.

– Хорошо, я так и поступлю. А сейчас покажи мне все же свой портрет. Я хочу посмотреть, похож ли на тебя Стивен.

Хмыкнув, Блейк все же повел жену на чердак. Они подождали у дверей, пока лакей принесет им ключи, а потом вошли в пыльное, тускло освещенное помещение. Чердак был завален всяким хламом – сломанной мебелью, сундуками со старой одеждой и тщательно зачехленными картинами. Порывшись среди полотен, Блейк достал большой портрет в тяжелой раме.

Прислонив полотно к поддерживавшему крышу столбу, Блейк снял чехол и отошел в сторону. Алиса увидела изображение мальчика во весь рост. Ребенку было лет десять, он смотрел на зрителя таким суровым, без тени улыбки взглядом, что у Алисы дрогнуло сердце. Она пожалела о том, что заставили мужа показать ей этот портрет.