Найти тебя - Санта Монтефиоре Страница 75

— В отличие от нас, Хэмиш, она не большой ценитель литературы. Глупая женщина, ничего в этом не смыслящая. Раздать — означало бы оторвать кусок от самого себя.

Хэмиш энергично похлопал его по спине.

— Не волнуйся, мы их все затолкаем, а если нам вдруг не удастся, то соорудим книжные полки прямо внутри Конвенто. Фредди придется освободить место, избавившись от части ее собственной коллекции.

— Если все зайдет так далеко, Хэмиш, то лучше ты скажи ей об этом. Ведь ты единственный человек, чье рычание заглушает ее лай и делает его похожим на едва слышное «гав-гав»! — Они оба разразились громким смехом.

Услышав гам внизу, Селестрия выглянула из-за занавесок. Она увидела, как Хэмиш и Гайтано идут по мощеному двору к парадному входу. Хэмиш по-свойски положил руку на плечо тестя, который казался хилым и лысым на фоне мускулистой фигуры зятя и его густой лохматой шевелюры. И в том, как Хэмиш похлопал пожилого человека по спине, было что-то необычайно трогательное, как будто они были двумя закадычными друзьями одного возраста и одинаковой физической силы. Но как Гайтано мог его любить? До сих пор девушка не обнаружила ни одного проявления его учтивости, в чем так пылко пыталась убедить ее миссис Халифакс. Да и образ Хэмиша — ценителя великого романа Александра Дюма тоже никак не укладывался в голове Селестрии. В ее представлении он был отъявленным грубияном, совсем не отличавшимся хорошими манерами, в то время как ему надлежало быть более учтивым. Она смотрела им вслед со все возрастающим чувством негодования. Если он был столь любезным с миссис Халифакс и нежным по отношению к Гайтано, почему же он вел себя таким неподобающим образом с ней?

Она сидела за ленчем в обществе Уэйни, Фредерики и миссис Халифакс, горюя о крушении всех надежд на встречу с Салазаром.

— Он, возможно, еще долго будет отсутствовать! — восклицала она.

— Но твоя неудача сыграет нам на руку! — сказала миссис Халифакс. — Ведь мы сможем наслаждаться твоей компанией чуточку дольше.

— Ну, хоть Гайтано дал мне почитать роман.

— Вот как, он нашел-таки родственную душу, — сказала Фредерика с кривой улыбкой. — Что ж, он будет необычайно рад. У меня на чтение просто не хватает терпения, и в этом мы с Наталией были очень похожи. У нее обычно не возникало никакого желания осилить ту или иную книгу. Она отдавала предпочтение симпатичным вещицам, которые могла надеть на себя. Хэмиш, напротив, страстный ценитель книг. Они на пару с Гайтано могут целый вечер напролет обсуждать какой-нибудь роман.

— Мой дедушка называет это «докапываться до сути стоящей книги», — произнесла Селестрия, пропуская мимо ушей упоминание о грубияне Хэмише. — Мы проводим за этим занятием довольно много часов, совершенно позабыв о том, что уже давно перевалило за полночь. В этих дискуссиях есть что-то поистине волшебное: вот-вот наступит рассвет, но все люди еще пребывают в объятиях сна, и только мы вдвоем находимся в другом, удивительном мире.

— О, как я тебя понимаю, это все мне так знакомо! — воскликнула миссис Халифакс, угощаясь еще одним ломтиком ветчины. — Я предпочитаю вставать очень рано, когда едва забрезжит рассвет. Человек в эти часы наиболее остро чувствует быстротечность окружающего его мира и то, что людская жизнь — всего лишь блик времени. Я люблю находиться в одиночестве, так, чтоб ничто и никто не отвлекал… Именно тогда я размышляю над своей жизнью и, как ни странно, начинаю ценить ее еще больше.

— А вы читаете, миссис Уэйнбридж? — спросила Фредерика. Уэйни вся зарделась и покачала головой. Ей совсем не хотелось говорить им, что она неграмотная.

— Она вяжет очень красивые свитера, — вставила слово Селестрия, догадавшись о ее чувствах.

— Я сейчас вяжу для Селестрии кардиган, — прибавила Уэйни. — Зеленого попугайчикового цвета.

— Зеленого попугайчикового? — переспросила миссис Халифакс. Ее глаза загорелись от восхищения. — Попугайчиковый зеленый — мой любимый цвет. У меня есть восхитительные туфли такой же расцветки, украшенные пурпурными цехинами. Ну разве тебе не повезло, Селестрия? Жду не дождусь, когда ты в нем появишься. — Селестрия выдавила из себя улыбку, представив, что ей, не дай бог, придется надеть этот кардиган.

— О, он еще долго не будет готов, — с надеждой сказала она.

Миссис Уэйнбридж покачала головой.

— Напротив, если этот господин Салазар задержится с приездом, Селестрия, то ты и глазом не успеешь моргнуть, как я его закончу.

Вечером Селестрия приняла душ и переоделась, находясь в каком-то возбужденном состоянии. Она была уверена, что Хэмиш обязательно придет на ужин, однако совершенно не знала, как лучше всего вести себя с ним. Может, просто не обращать на него внимания? Или отвечать на его грубость той же монетой? Мысль о том, что придется с ним говорить, была самым тяжелым испытанием в ее жизни. До этого она была всеобщей любимицей и, впервые столкнувшись с проявлением такой бестактности, сейчас переживала неприятнейший момент из всех, какие только могла вспомнить.

Селестрия натянула на себя бледно-голубые слаксы и легкий кашемировый свитер, так как ночью могло быть прохладно, а волосы завязала в «конский хвост». Она отказалась от макияжа, не желая, чтобы Хэмиш предположил, будто она старается хорошо выглядеть ради него.

Спускаясь вниз по лестнице, она приняла решение вести себя с ним очень холодно и с полным равнодушием. Майялино и Фьяметта лежали под крытой аркадой на куче малиновых подушек. Завидев ее, они больше не вскакивали, так как давно привыкли к ее присутствию на территории Конвенто. Свечи уже были зажжены, хотя еще не стемнело. Запах воска смешался с соленым ароматом моря. Пламя было тусклое, какого-то розового цвета, и его отблески падали сквозь маленькое окошко в стене на мощеный монастырский двор, который еще не поглотила ночная тьма. Она прошла через кухню и очутилась в саду, где остальные гости этого дома, наслаждаясь, пропускали по стаканчику вина.

Хэмиш стоял выпрямившись; он был на голову выше, чем все остальные, включая и отнюдь не низкорослого Гайтано, и, как только Селестрия появилась, он поднял глаза и стал наблюдать за ней. Она усилием воли приказала себе не смотреть на него, хотя ей стало не по себе от его пристального взгляда. Фредерика принесла ей бокал вина и провела к тому месту, где миссис Халифакс болтала с Уэйни, делясь с ней впечатлениями от великолепного заката и обращая ее внимание на розовый цвет облаков, которые плыли сейчас, как легкие шары сахарной ваты, подгоняемые легким бризом.

— Теперь вы можете понять, почему я так люблю приходить сюда и рисовать. Каждый день небо другое. Ежеминутно природа удивляет нас своей неповторимостью. — Она обратилась к Селестрии: — А, моя дорогая девочка! Ты сегодня прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — ответила та, заметив эксцентричные туфли, выглядывавшие из-под длинного пурпурного платья миссис Халифакс. — Попугайчиково-зеленые! — воскликнула девушка со смехом.

— Мои любимые. Я надела их исключительно для миссис Уэйнбридж, — сказала она.