Если башмачок подойдет... - Оливия Дрейк Страница 78

Саймон рассказывал это шутливым тоном, но не смог обмануть Аннабелл. Она представила себе его ребенком, буянившим, чтобы скрыть боль отверженного.

– О, дорогой, им не следовало обижать тебя. Родители должны любить всех своих детей, а не только долгожданного наследника.

Он на мгновение отвел глаза, а затем снова встретился с ней взглядом.

– Наверное, это и сделало меня таким, каков я есть. В противном случае я определенно не был бы так предан моей бабушке. Я хотел, чтобы ты владела ее кольцом, потому что ты напоминаешь мне ее.

Аннабелл взглянула на него из-под ресниц.

– Ты совершенно уверен, что я напоминаю тебе твою бабушку? В ее возрасте?

Саймон тихо рассмеялся, поглаживая ее обнаженные ягодицы.

– Шалунья. Я имел в виду силу твоего характера. Она была такой же прямодушной и искренней, как ты. Это благодаря ей я научился ценить дерзких независимых женщин.

– Что с ней случилось? – тихо спросила Аннабелл.

– Она умерла, когда я был далеко, на военной службе. – Он умолк, лицо его стало печальным. – Уехав из дома, я порвал все связи с семьей. Но похоже, она всегда знала, где я находился. Она писала мне время от времени, упрашивая вернуться домой и помириться с братом. Потом письма прекратились. – Желваки заходили по его скулам. – Частично из-за этого я и решил подать в отставку. Я вернулся в Лондон и узнал, что она умерла от старости прошлой весной.

– Джордж не написал тебе, не сообщил?

Саймон отрицательно покачал головой, лицо его стало жестким.

– Мы ни разу не разговаривали с ним, после того как он увел Диану у меня из-под носа. Я долгое время ненавидел и презирал их обоих. Но теперь… теперь все это кажется напрасной тратой сил. Мы с Джорджем часто соперничали, но были также и друзьями. Если бы я не был таким упрямым, может, нам удалось бы наладить отношения. А потом стало уже слишком поздно.

Хотя и не положено плохо думать об усопших, Аннабелл искренне не одобряла Джорджа и Диану.

– Ты не мог знать, что они погибнут в трагическом происшествии – при крушении кареты. Один из слуг рассказал мне.

– Там было и еще кое-что. – Саймон угрюмо взглянул на нее. – Джордж всегда был безрассудным, любил рисковать. Он гнал карету, состязаясь с еще несколькими приятелями. Диана сидела рядом с ним, когда карета потеряла колесо, съехала в канаву и перевернулась. Я часто думал: что, если бы я разыскал его, когда вернулся в Лондон? Смог бы я удержать его от подобных дурацких поступков?

Рассказ его потряс Аннабелл. Ее охватила глубокая печаль. Желая облегчить его боль, она ласково погладила его по щеке.

– Это не твоя вина. Произошел несчастный случай. Но как они могли так рисковать, имея маленького ребенка, который нуждался в них?

Саймон на мгновение закрыл глаза, повернув голову, чтобы поцеловать ее ладонь.

– Возможно, все это случилось по воле судьбы. Ты ведь понимаешь, что если бы они не погибли, мы с тобой никогда бы не встретились?

– Да. – Тихо вымолвив это, Аннабелл задумалась о странных поворотах жизни, приведших их обоих к этому моменту. Затем, в надежде улучшить его настроение, она добавила: – Конечно, мне следует напомнить, что сначала ты упорно отказывался нанять меня. Ты даже пытался отослать меня прочь.

Легкая улыбка озарила его лицо.

– Я сразу почувствовал, что ты непременно разрушишь хорошо отлаженный механизм моей жизни. И слава Богу, тебе это удалось. Если бы не ты, я до конца своих дней оставался бы озлобленным старым ворчуном.

– А я стала бы высохшей старой девой и никогда не познала бы радостей любви, не обрела бы настоящую семью.

Он коснулся ее губ нежным поцелуем.

– Я намерен дать тебе семью, которой у тебя никогда не было, Аннабелл. Однако пока тебе придется довольствоваться только мной и Николасом.

Хотя его слова наполнили ее счастьем, она внезапно вспомнила что-то и порывисто села, тихонько ахнув.

– Николас! О, Саймон, я совсем забыла, что Элоуэн покинула его. Он остался совершенно один в детской.

– С ним все будет в порядке, любовь моя. – Саймон слегка коснулся пальцами ее грудей, затем с сожалением убрал руку. – Ну ладно, как ни соблазнительна ты, моя дорогая, мы больше не можем задерживаться. Злые языки уже работают вовсю по поводу нашего долгого отсутствия.

Когда они поднялись с постели, Аннабелл положила ладонь ему на грудь.

– Ты будешь сильно возражать, если я больше не вернусь на бал? Уже поздно, и у меня нет желания отбиваться от сплетен после того, что мы пережили сегодня.

Улыбка заиграла в уголках его губ, когда он заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо.

– У тебя аура женщины, с которой усердно занимались любовью.

– А у тебя вид мужчины, который полностью удовлетворен. По крайней мере в данный момент.

Аннабелл поднялась на цыпочки, и их губы встретились в волнующем обещании на будущее. Она не желала ничего больше, чем снова лежать с ним рядом, но понимала, что у него есть обязанности перед его гостями. Поэтому она вложила всю свою любовь в этот поцелуй, давая ему понять, как сильно она будет скучать по нему.

Когда они наконец оторвались друг от друга, в глазах Саймона появилась решимость.

– Мы поженимся, как только я смогу все устроить.

Она одарила его чувственной улыбкой.

– Как пожелаете, милорд.

Они помогли друг другу одеться, прерываясь на легкие ласки и короткие поцелуи, пока весь процесс не занял вдвое больше времени, чем было необходимо. Поскольку некоторые из гостей собирались остаться на ночь, Саймон осторожно выглянул в коридор, чтобы убедиться, что никто не увидит, как они вместе покидают его спальню. Затем они прошли через пустынный коридор к лестнице, ведущей в детскую.

Он протянул ей свечу.

– Думай обо мне.

– Всегда, любовь моя.

Они поцеловались в последний раз. С подгибающимися коленями Аннабелл прислонилась к каменной стене, а он ушел прочь и скрылся за углом. Слабые звуки музыки доносились снизу, из бального зала. Праздничный ужин, наверное, закончился, и все гости снова танцуют. Если бы только она могла пойти туда вместе с ним. Она уже чувствовала себя покинутой и одинокой.

Но Аннабелл могла только вообразить, как она, вероятно, выглядит, растеряв половину шпилек, с выражением бесконечного счастья на раскрасневшемся лице. Сейчас ей лучше всего вернуться в свою комнату и больше не давать пищи для сплетен. Они и без того уже цветут пышным цветом.

Поднявшись по лестнице, Аннабелл вошла в классную комнату. Она выглядела совсем как прежде, темная и тихая. Это были ее владения последние несколько месяцев. А теперь она станет хозяйкой также и всего замка. Реальность этого еще не улеглась как следует в ее мозгу.