Затаенная страсть - Маргарет Пембертон Страница 8

– Пожалуйста, не задерживайтесь долго, княгиня! – попросила Сара, изгибая розовые губы в чарующей улыбке. – Ваше присутствие принесло мне сегодня удачу.

Шарлотте показалось, что едва они поднялись, как черная и рыжая головы сблизились.

Легкий морской ветерок был прохладен и свеж. В отдалении светлячками горели огни яхт в порту. Воздух, напоенный ароматом бархатистых магнолий, был душист и сладок. По террасам гуляли пары: великолепные джентльмены во фраках и дамы в шиншилловых и собольих палантинах, накинутых на обнаженные плечи. Здесь признавались в любви, назначались свидания, слышался низкий, призывный смех.

– Мадемуазель Бернар попросила вас позировать для скульптуры, – заметила княгиня.

– Но я… я не могу… – встревожилась Шарлотта.

– А по-моему, можете, – твердым, не допускающим возражений голосом перебила княгиня Наталья. – Было бы грубо с вашей стороны отказаться. Мадемуазель Бернар – признанный скульптор. Мраморный бюст ее сестры Реджины, работы Сары Бернар, был выставлен в парижском салоне.

Шарлотта окончательно расстроилась. События принимали неожиданный оборот. Сначала овация в Мавританском зале, теперь – бюст, вылепленный самой мадемуазель Бернар! Нет, это уже слишком!

Из темноты выступила графиня Бексхолл под руку с элегантным молодым гусарским офицером. Дамы обменялись приветствиями. Графиня, уже немолодая, но все еще ослепительно красивая, потребовала познакомить ее с Шарлоттой. Спутник графини также был представлен и не сводил глаз с девушки. По его мнению, англичанка излучала ауру не менее магическую, чем знаменитая актриса. И волосы почти такого же цвета, только более блестящие, гладкие, чуть темнее. Но даже в лунном свете можно различить золотистые проблески среди медных локонов, уложенных высоко на макушке. А глаза… огромные, сияющие, поразительно застенчивые. И все же он угадывал скрытую страсть, пренебрежение к опасности, которое подтолкнуло Шарлотту рискнуть жизнью ради чужого ребенка. Вероятно, из нее выйдет восхитительная ученица, а позже и посвященная в искусство любви.

Граф Жюстен де Вальми низко поклонился. – Счастлив познакомиться, мадемуазель, – учтиво сказал он, не скрывая своего восхищения.

Графиня, не заметив, что ее спутник нашел новый предмет обожания, с очаровательной улыбкой попросила княгиню представить ее мадемуазель Бернар. Княгиня, уже привыкшая к бесчисленным требованиям приятельницы, только вздохнула и повела ее в многолюдный зал.

Жюстен пропустил дам вперед, а сам шел рядом с Шарлоттой. У него кружилась голова: шелковые юбки девушки соблазнительно шелестели, от нее исходил пьянящий аромат. Он любовался силуэтом груди под сиреневым атласным лифом ее платья, изящным изгибом бедер под драпировкой верхней юбки, невероятно тонкой талией. Желание охватило его. Она будет польщена его вниманием! Ведь он удостоит ее такой чести! Граф Бексхолл через несколько дней вернется в Монте-Карло, так что графиня уже не будет столь свободна, как сейчас. Сколько приятных мгновений может доставить ему эта девушка!

Граф твердо решил развлечься с Шарлоттой.

Стопки золотых монет перед Сарой Бернар становились все выше. Заслышав шаги, Шандор поднял голову. При виде Жюстена, шагавшего неприлично близко от Шарлотты, глаза его сузились.

А вот Шарлотта снова ощутила, как бешено бьется сердце.

Неужели ее присутствие так ему неприятно?

Шандор коротко приветствовал графиню и снова повернулся к колесу рулетки.

Шарлотта опустила глаза. Он хотел предъявить пра-1Ш на Сару. Не делить ее внимание со знакомыми княгини.

Заняв место рядом с княгиней, Шарлотта вдруг подумала, что, как ни привык Кароли добиваться своего, на этот раз его ждет жестокое разочарование. Магия личности Сары никогда не будет принадлежать одному мужчине, потому что сама она принадлежит всему миру.

Игра началась. Граф слегка нахмурился, видя, что Шарлотта столь усердно исполняет обязанности компаньонки. Неужели княгиня Яковлева никогда не позволяет ей играть? Ну конечно, нет!

Де Вальми улыбнулся, представляя ее восторг, когда он насыплет ей полные пригоршни золотых луидоров и позволит оставить хоть все за игорным столом.

Шарлотта неловко ежилась под его испытующими взглядами. Глаза почти незнакомого мужчины восхищенно блестели, на губах играла нежная улыбка. Ничего не скажешь, он молод и красив. Судя по всему, ему и тридцати нет. Роскошно одетые кокотки постоянно пытались увлечь его, но он не видел никого, кроме Шарлотты. И даже отказался играть, чтобы ничто не помешало ее разглядывать.

Шелковистые волосы девушки были расчесаны на прямой пробор, блестящими дугами спускались на уши и собирались бархатной лентой на затылке, рассыпаясь каскадом натуральных локонов.

Он залюбовался милым лицом, пользуясь тем, что графиня поглощена знакомством с мадемуазель Бернар и не обращает внимания не странное поведение спутника. Княгиня со своей стороны не отрывала глаз от стучавшего по колесу шарика, в полной уверенности, что сейчас выиграет целое состояние.

Один лишь Шандор ничего не упускал из виду. Сам он ограничивал свои завоевания пресыщенными кокотками и умудренными жизнью замужними дамами, всегда готовыми пойти на связь от скуки и любопытства. Тогда как жертвами графа де Вальми слишком часто становились молодые невинные девушки, польщенные вниманием знатного человека и почти сразу же безжалостно им брошенные. В поместьях де Вальми уже бегало немало незаконных отпрысков Жюстена, до которых никому не было дела. Ослепительно красивая девушка в глазах графа была лишь очередной забавой.

– Весь Монте-Карло говорит о вашем сегодняшнем героическом поступке, – заметил Жюстен, когда Сара потребовала еще шампанского, чтобы отпраздновать очередной выигрыш.

– О, этот граф Кароли – настоящий храбрец, – застенчиво выговорила Шарлотта, с легким английским акцентом. – Я действовала, повинуясь минутному порыву, и не смогла бы спасти ребенка. Это сделал граф Кароли, а заодно спас и мою жизнь.

– Я и не подозревал, Шандор, что это вы истинный герой дня, – бросил Жюстен, наблюдая, как медленно наполняется его бокал.

– Вовсе нет, – раздраженно процедил Шандор, не потрудившись глянуть в сторону графа. – Я всего лишь убрал глупенькую молодую женщину и еще более глупого ребенка с пути испугавшейся лошади, чтобы не дать несчастному животному переломать ноги и затем погибнуть от пули.

Шарлотта вспыхнула. Сара и княгиня не слышали разговора, увлеченные процессом игры.

Уголки губ Жюстена насмешливо дрогнули. Похожу, граф Кароли чрезвычайно выведен из себя тем обстоятельством, что слава по поводу сегодняшней эскапады выпала на долю компаньонки княгини.

– Значит, если бы мадемуазель Грейнджер не действовала так быстро, вы не посчитали бы себя обязанным броситься на помощь ребенку? – вкрадчиво спросил де Вальми, злорадно наблюдая, как Кароли едва не выходит из себя.

– Думайте что хотите, – резко ответил Шандор, жалея, что не может выкинуть из зала графиню и ее любовника.