Зигзаги судьбы - Ребекка Уинтерз Страница 8

— Вы не понимаете, Сидни. — Джаред не дал ей договорить. — Любовь к Богу останется со мной навсегда, но я — влюбленный мужчина, который хочет стать вашим мужем. Ничто не изменилось между нами, лишь чувства стали сильнее. — Прежде чем Сидни успела сделать шаг назад, Джаред положил руки ей на плечи. — Здесь, в этом месте я прошу вас стать моей женой.

— Женой...

— Да. Мы можем обменяться брачными обетами в присутствии священника, который совершает богослужение в этой церкви. Я уже поговорил с ним.

— Подождите... — Сидни прижала руки к груди, словно защищаясь от порывов сильного ветра.

Зеленые глаза Кендалла вспыхнули.

— Я не могу ждать. Нам не вернуть потерянного времени. Я хочу прожить с вами всю оставшуюся жизнь. Хочу, чтобы у нас были дети.

Покачав головой, Сидни стряхнула его руки.

— Вы не понимаете того, что говорите! Выслушайте меня, пожалуйста. Я согласилась встретиться с вами после работы только для того, чтобы попытаться искупить мой эгоизм.

— Сидни...

Страдание, прозвучавшее в голосе Джареда, потрясло ее.

— Пожалуйста, Джаред... позвольте мне договорить...

Его лицо болезненно исказилось.

— Продолжайте.

— Вы уже знаете, что я не исповедую никакой религии, но чту любого, кто делает это, особенно вас — человека, который принес не одну жертву, чтобы посвятить свою жизнь Богу. Я приняла решение попросить у вас прощения за свои поступки. Особенно за последний.

Джаред вопросительно поднял черные брови.

— За последний?

— Да. — Запинаясь, Сидни рассказала ему о неудачной поездке в Кэннон. — Я очень испугалась, подумав, что вы серьезно заболели.

— Так и есть, — напряженно подтвердил Джаред. — Я болен любовью.

— Не повторяйте это снова и снова. Зная, с какими трудностями вы сталкиваетесь каждый день в желании как можно лучше исполнять обязанности священника, я очень стыжусь того, что натворила. Наши отношения не развились бы в нечто большее, если бы я нашла в себе смелость или благородство не встречаться с вами.

— Не мучайте себя упреками, Сидни. Если бы вы избегали меня, я нашел бы способ быть с вами, — возразил Кендалл.

— Теперь это не имеет значения. Вы должны возвратиться в Кэннон ради себя и ради меня и спокойно выполнять свой пастырский долг.

— Слишком поздно, — прошептал он.

— Нет, вовсе нет! — испуганно запротестовала Сидни. — Сейчас вы не в состоянии мыслить разумно. Джаред, я не хочу стать помехой для вас. Пятнадцать месяцев я жила в одиночестве, и, несмотря на то, что в субботу эмоции возобладали над осмотрительностью, я смогу провести так всю жизнь. Честное слово! Обещаю! Когда-нибудь вы поблагодарите меня. А теперь, пожалуйста, отвезите меня домой.

Сидни бросилась к машине. Она дрожала от мысли, что решение Джареда вызвано ее необдуманными поступками. Из-за нее он оставил священство, которое любит всей душой.

Спустя несколько минут он сел в машину.

— Сидни! Посмотрите на меня.

— Не хочу, — не поднимая головы, сказала она. — Для меня вы всегда будете отцом Кендаллом.

— Тем не менее я больше не священник. Наконец мы свободны и можем поговорить. Спрашивайте обо всем, что вас интересует.

— Я не смею.

— Потому что боитесь.

— Не только. Священник не отказывается от сана из-за того, что женщина вводит его в соблазн!

— Иногда такое происходит. Если он не испытывает радости в служении, ему пора уйти. Встретив вас, я уподобился Иакову, который боролся с ангелом тьмы. Эти муки должны прекратиться.

Из груди Сидни вырвался стон отчаяния.

— Но вы замечательный священник! Я заметила, что люди не просто любят, но даже боготворят вас. Никогда не приходилось видеть, чтобы кто-то вызывал такое уважение и восхищение. Мне... мне становится плохо от мысли, что я неумышленно заставила вас отвернуться от людей, которых вы любите. — Она откинула голову назад, чтобы посмотреть Кендаллу в лицо. — Я знаю, что вы любите их!

— Безусловно, люблю. Как я могу отрицать? Я сохраню это чувство навсегда. Какая-то часть моего существа никогда не забудет, что я был отцом Кендаллом. Но есть другая часть моей души, которая пробудилась, когда вы вошли в мой мир и изменили привычный уклад жизни. Признайтесь, что вы испытываете такие же чувства.

Помоги ей Бог, но это правда...

Пламя вспыхнуло в первый же день, когда Сидни привела Бренду к отцу Кендаллу. Зная, что девушка нуждается в моральной поддержке, она предложила пойти с ней к священнику, чьими прихожанами были родители Бренды.

Когда они вошли, Джаред поднял глаза. Одного взгляда на священника, с которым Сидни договорилась о встрече по телефону, оказалось достаточно, чтобы она почувствовала, как сердце ее сжимается от восхитительной боли.

Этот момент навсегда останется в ее памяти. Сидни смахнула слезы.

— Как вы узнали, что я еще не вышла замуж?

Джаред спокойно посмотрел на нее.

— Я чувствовал это, но убедился в своем предположении два месяца назад, когда Джинайна,

секретарь в средней школе Кэннона, помогла мне напасть на ваш след.

Сидни судорожно вздохнула.

— Как ей удалось это?

— Я сказал, что мне необходимо найти Бренду, и предположил, что вы, как ее бывшая учительница, возможно, поддерживаете с ней связь. Вероятно, вы не знаете, что семья Бренды покинула Кэннон вскоре после вашего отъезда. Короче говоря, секретарь узнала телефон ваших родителей, которые сказали, что вы работаете лесничим в Иеллоустоне. Когда она спросила, не знают ли вас там под фамилией мужа, ваша мать сказала, что вы не замужем.

— Понимаю.

Изобретательности Джареда нет предела. Он приложил массу усилий, чтобы найти ее, подумала Сидни с радостью, которая немедленно сменилась угрызениями совести. Что с ней происходит?

— Прошло много времени с тех пор, как мы расстались, Сидни. В вашей жизни мог появиться другой мужчина.

Она почувствовала, как от собственнической, ревнивой нотки, прозвучавшей в голосе Джареда, по ее телу пробежала дрожь.

— Я подумывала о том, чтобы выйти замуж за человека, который работает в национальном

парке, — опустив голову, тихо сказала Сидни, — но не смогла...

— Из-за меня, — с удовлетворением продолжил Кендалл.

Сидни не стала отрицать, она до сих пор не могла поверить, что этот разговор происходит на самом деле.

— Джаред... мы не можем...

— Что? — спокойно спросил он.