Два пути нашей жизни - Долли Нейл Страница 8

— Зачем? Вы поедете в Париж со мной и познакомите меня лично.

— С вами? В Париж? — изумилась Джейн. Она глупо повторила: — В Париж?

— Это не за миллион миль отсюда, и вам будет полезно получить консультацию специалиста.

— Нет, — отрезала Джейн. — Только не в Париж. Я… я не могу.

Этому была важная причина. Они с Робом хотели провести там медовый месяц, но после его гибели ей не хочется приезжать в этот город, а тем более с Рэем.

— Только не в Париж! — в замешательстве повторила она.

Она с трудом сдерживала себя. Рэй пристально посмотрел на нее, заметив, как она побледнела. Что, если он спросит почему? Она не сможет ответить. Разве может человек объяснить свои потаенные чувства тому, кто их не имеет вообще? Она напряженно ждала. Но страшного вопроса не последовало. Рэй безразлично пожал плечами.

— Достаточно убедительно. Тогда я приму другое предложение.

— Но… Пьер…

Голос Рэя стал жестким.

— Я не могу тратить время на розыски Левого берега и потомков фламандских ткачей. Либо вы едете со мной, либо забудьте об этом. Все зависит от вас.

Он снова небрежно передернул плечами. Этот жест заставлял предположить, что в его жилах течет капля галльской крови.

Джейн сжала губы. Он уже использовал такой неприкрытый шантаж в вопросе с конюшнями и прибегает к нему снова. Если она откажется поехать с ним, Пьер и его жена лишатся возможности хорошо заработать. Если же она поедет, она только причинит себе боль.

Рэй прекратил ее сомнения:

— У вас есть действующий паспорт?

— Конечно.

Джейн с удивлением услышала собственный голос. Как он мог звучать так спокойно, когда сердце ее разрывалось?

— В таком случае… — он не стал дожидаться ее согласия, — я сегодня же закажу два билета на самолет. Надеюсь, вы не упустите шанс сделать покупки в Париже. Ни одна женщина не упустила бы.

Рэй не дал ей и рта раскрыть и все решил за нее! За кого он ее принимает?

— Мне нужно сделать покупки перед поездкой. Я не могу поехать в Париж в этой одежде.

Она чуть не прикусила язык, произнеся эти слова. Она признала свое поражение! В черных глазах зажглись победные огоньки. Но, казалось, он не намерен показывать свое торжество. Он только заметил:

— В таком случае, я отвезу вас в город завтра рано утром.

— Благодарю, — сухо ответила она.

Сказать по правде, ее гардероба было вполне достаточно для деловой поездки, но Рэю об этом знать необязательно. Поездка в город послужит удобным предлогом, чтобы избежать его общества на два часа и собраться с мыслями, подумать.

Нет, только не думать. Думать о Париже значило растравлять свою рану. Ей нужно действовать, чтобы перестать думать.

В этом ей помог Рэй, не подозревая о том. Он загрузил ее работой на весь остаток дня. Когда осмотр дома был завершен, он принес ей массивную папку с бумагами, касающимися истории поместья.

— Найдите себе где-нибудь солнечный уголок и приступайте к чтению. Если вы прочтете это, вам будет легче восстановить всю былую красоту.

Он не сказал «былое великолепие», отметила она про себя. Он был высокомерным и властным, но хвастливым не был.

— Если вам нужны какие-то дополнительные сведения по тому или иному вопросу, в библиотеке есть книги, которые помогут вам. Кроме того, на полях документов я делал свои пометки.

— Хотите разделить мой труд? — спросила она.

Он холодно улыбнулся.

— Вы занимайтесь своим делом, а я буду заниматься своим.

Конечно, она будет заниматься своим делом, ради Элис. Да он, наверное, и не собирался вмешиваться.

Джейн неохотно взяла папку и, найдя укромное местечко на террасе, принялась читать. К счастью, Рэй куда-то исчез по своим делам. Она расположилась на деревянной скамейке. Если Рэй оставил ее одну, чтобы она погружалась в древнюю историю дома, она продлит эти часы насколько возможно.

Где-то вдалеке замычала корова, найдя замечательный обед из осенних маргариток. Джейн невольно начала успокаиваться. Она открыла папку. Печатные страницы были испещрены заметками, написанными его четким почерком с нажимом. Джейн отметила, что Рэй пользовался черными чернилами, а не шариковой ручкой. Это консервативная черта. Присутствие автора ощущалось с такой силой, что Джейн обернулась, чтобы проверить, не стоит ли он у нее за спиной, но на террасе были лишь она и запечатленная в словах история.

Джейн мысленно приказала себе сосредоточиться и уткнулась в папку, пока не сработала многолетняя привычка и она не оказалась полностью погружена в работу. Обладая проницательностью и способностью схватывать суть дела, благодаря которым она стала незаменимым партнером отца, Джейн теперь увлеченно следила за перипетиями судеб предков Рэя из века в век, радуясь вместе с ними свадьбам и рождениям, бывшим давным-давно, и скорбя об их потерях в прошлых войнах. Она уже знала, что семья носила фамилию Шелдон. На одном из документов была подпись Рэя. Он не использовал свой новый титул лорда Брутна — и это говорило в его пользу.

Дважды Джейн отправлялась в библиотеку, чтобы уточнить некоторые детали, а один раз пошла искать Марту, чтобы попросить письменные принадлежности. Она хотела делать собственные записи, когда не соглашалась с описанием оформления той или иной комнаты и интуиция подсказывала ей иные образы.

Однако когда она открыла кухонную дверь, то не обнаружила никаких следов пребывания экономки. Зато там был Рэй с отверткой, стоящий на коленях перед перевернутым кухонным шкафом. Джейн поспешно повернулась, чтобы незаметно уйти, но было уже поздно. Рэй оторвался от своего занятия и спросил:

— Потеряли что-нибудь?

Господи, пусть ответ прозвучит правдоподобно! Джейн злилась на себя за то, что у нее учащенно забилось сердце, когда ее глаза встретились с его прямым взглядом. Но ей удалось справиться с волнением, и ответ прозвучал по-деловому четко:

— Мне нужны блокнот и ручка, чтобы записать то, что приходит в голову. Я могу забыть свои идеи, если не запишу их.

Утопая в этих черных бездонных глазах, которые обещали так много, можно забыть обо всём на свете, подумала Джейн. Она с трудом оторвала свой взгляд от них и повернулась, чтобы уйти. Но он уже вскочил на ноги. Отвертка осталась лежать на полу.

— Я покажу вам кабинет. Вы сможете взять все, что потребуется.

Он отвел ее в свой кабинет и ушел, но и после того, как дверь закрылась за ним, она явственно ощущала его присутствие в комнате. Он был ее наваждением.

Его авторучка с золотым пером лежала на маленьком резном подносе на письменном столе, как будто он только что закончил писать последнюю заметку на полях. Рядом стояла бутылочка с черными чернилами. Ослепительно белые полосы на промокательной бумаге сменялись выпуклыми, черными, оставленными его рукой.