Изумрудная паутина - Ника Муратова Страница 8

Однако судьба — известный мастак расставлять ловушки и Зоя убедилась в этом с самого начала. С институтом ничегошеньки у нее не получилось. Она, конечно, решила, что попробует еще раз в следующем году, но реальность успеха была ничтожна мала. Так ей казалось. Провинциальное образование и нехватка поддержки давали о себе знать. Ей советовали — езжай обратно домой, там и поступай, легче будет. А что учиться, кроме как на машинистку, ткачиху или повара в ее городке больше не на кого, никого не волновало. А она большего хотела. А на большее знаний не хватало. А может и силы воли, может, надо было заставить себя сесть за книжки поусерднее, из библиотеки не вылезать, может и так… Ведь поступают же другие. А жить тогда на что, спрашивается? Ведь не на бабушкину же пенсию. И возвращаться совершенно не хотелось. Опять в эту дыру, те же лица, те же разговоры, абсолютно нечем заняться, уныние и тоска. Нет, спасибо. Лучше уж какую никакую работу поискать здесь, в столице, а там… А там видно будет. Комнатку сняла на окраине у старушки одной. За то, что готовила ей, убиралась да в магазин за покупками ходила, старушка та совсем мизер с нее за комнатку брала. Устроилась Зоя сначала уборщицей в магазин один, потом официанткой в маленькое кафе, где платили получше и кормили, иногда и домой кое-что забирала. Жизнь текла довольно скучно и однообразно, хотя время от времени выбиралась она с приятельницами с работы куда-нибудь. Иногда появлялись у нее и приятели мужского рода, но она почему-то панически их боялась, крепко сидели у нее в голове слова деда, что пойдет она, как и мать, по дурной дорожке, а ей так хотелось доказать, что она другая! Потому отношения с ребятами не складывались, ну кому интересна полная комплексов девушка, хоть и симпатичная, но со странностями. Мужчинам нужна были легкость, доступность и отсутствие обязательств, именно этого они ожидали от Зои и, не находив этого, исчезали с горизонта очень быстро. Но Зоя не расстраивалась. Нет, и не надо. Дождется она своего счастья. Вот встанет на ноги, получит образование, и найдет свою судьбу. Еще все ее подружки обзавидуются.

Так и жила она, пока кафе это маленькое не прикрыли, то ли хозяин кому не доплатил, то ли еще что, им причину не сказали, а просто распустили в один прекрасный день на все четыре стороны. Хозяин к Зое относился хорошо, даже удивительно хорошо для разницы в их положении, и, пожалев девушку, устроил ее в кофейню в центре города, где работал его знакомый. Правда там Зое сразу сказали, что кофейня, мол, репутацией своей дорожит, и абы кого держать не будет, дают ей на пробу неделю а там решат, оставят или нет. Парень, который отвечал за работу с персоналом, Зою почему-то невзлюбил. Слишком уж гордый взгляд у нее был, с такими работницами тяжело работать, такие хоть и нуждаются в работе, но брюхом по земле ползать ради этого не будут, ни пригрозить таким толком не получается, ни приструнить. Тяжело, одним словом. Раз попробовал он ей ее место указать, так она его таким взглядом окинула, что пот прошиб. И не скажешь ничего, так как обязанности свои она выполняла безупречно. И вот надо же такому случиться, что бы Зоя чайник на себя опрокинула. Пока вылечиться, пока на работу явиться, он успеет так сделать, что о ней и не вспомнят в кофейне этой. Какая такая Зоя? Не было никакой Зои. Не помним, не знаем. Кто не успел, тот опоздал…

Полина притормозила около больницы и помогла Зое выйти.

— Мы сейчас с врачом поговорим, а потом посмотрим, что он скажет нам делать. Все будет хорошо.

— Спасибо вам, тебе то есть. Ты ведь совсем не обязана, я и сама виновата в этом ожоге, мне очень неудобно ну, словом, неудобств столько причинять . — Зоя и впрямь чувствовала себя не в своей тарелке. Не любила она быть обязанной кому-либо. Лучше уж все самой.

— Еще раз заведешь эту песню — обижусь, — шутливо пригрозила Полина, поддерживая Зою под локоток, пока вела в клинику. А ведь другая бы на месте этой Зои могла наибольшую выгоду их этой ситуации извлечь, подумала Полина. Деньги бы попросила, или еще что-нибудь, а эта все от элементарной помощи отказывается. Нет, не зря она ее внимание там, в кофейне, привлекла. Есть в ней что-то….что-то нестандартное.

— Приветствуем вас, Валерий Ильич. Вот, привела к вам знакомую свою. Посмотрите? — Полина начала разговор сходу, едва они в кабинет вошли. Валерий Ильич, седой, но с моложавым лицом хирург, широко улыбнулся Полине, словно старой доброй знакомой.

— Привет, Поля, давненько не виделись и слава богу, значит поводов не было! Что там у вас стряслось? — он вымыл руки, поправил очки и принялся осматривать ожог. — Да, угораздило. Я тебе деточка, сейчас его промою, потом просто повязочку наложу, а потом посмотрим, должно все пройти в течении одной-двух недель. Ожог не глубокий, но побеспокоит немного. Главное, повязка чтобы всегда чистая была, дабы инфекция не попала. А так я проблем не вижу. Ясненько?

— То есть — ничего страшного, а, Валерий Ильич? Обойдется? — Полина внимательно наблюдала за действиями врача.

— Обойдется, обойдется. На молодой коже все хорошо заживает. Диабета нет?

Зоя выдавила «нет», хотя не совсем понимала, что это такое, и поморщилась от боли, . Обработка была довольно чувствительной.

— Ну и прекрасненько. Тогда у меня все. Можете бежать домой. Главное, не забудьте — чистота и сухость — ваши лучшие друзья на ближайшие несколько дней. Если что не так — приходите.

Валерий Ильич проводил их до двери, поцеловал Полину на прощание, та сунула ему в кармашек халата вознаграждение, и выскочила за дверь.

У выхода из больницы девушки в замешательстве остановились. Зоя не знала, как поскорее распрощаться и уйти, а Полина не знала, как еще можно помочь этой девушке.

— Послушай, а давайте ко мне махнем на чай? Посидим, поговорим, а то я совершенно четко чувствую, что если я тебя сейчас отпущу, то уже не найду никогда. А мне очень хочется поближе познакомится. — Полина взяла Зою за руку и заглянула ей в глаза. — У меня, честное слово, нет никаких задних мыслей, просто хочется с тобой поближе познакомиться. Да и тебе отдохнуть нужно.

— Нне знаю. Неудобно это как-то. — Зоя насторожилась. Полина была то ли до странности навязчивой, то ли слишком добросердечной и жалостливой. Правда, ни в том, ни в другом случае Зоя ничем не рисковала. Сегодняшний день все равно убит, насчет будущего можно и завтра подумать. Полина тем временем уже отрывала двери своей машины, предлагая Зое сесть в нее.

— Поехали, поехали, нам еще о твоем трудоустройстве надо поговорить. Я тебе это обещала, так что за мной еще один должок!

Ах, Зоюшка, Зоюшка! Если бы у меня были руки, то я бы изо всех сил пихал бы в этот момент тебя в бок, чтобы она не сопротивлялась и ехала с Полиной. Я не мог сказать в тот момент, чем это все обернется, но знал, что Зое в ее жизни надо что-то срочно менять. И Полина виделась мне той самой соломинкой, за которую Зое следовало ухватиться обеими руками. Почему? Да потому что Полина так и искрилась энергией, радостью, живым интересом ко всему вокруг. И она могла заразить этой энергией окружающих ее людей. Зоя имела все это раньше, в юности, но, пройдя через несколько разочарований и не получив от жизни немедленного исполнения своих мечтаний, она несколько погасла. И это тревожило меня. Я знал, что Зоя не боец по натуре, но все же так уж слишком плыть по течению, как это делала она, было, на мой взгляд, чересчур. Единственным отчаянным шагом в ее жизни стало решение уехать из дому и этим изменить свою жизнь. Но после этого, встретив первые препятствия в своей до того тепличной жизни, Зоя сразу же в тень отступила, даже не попробовав вызов судьбе кинуть, не попытавшись найти другие пути для достижения своих целей. Вращаясь только среди людей своего круга, она толком не видела другой жизни и потому стимул ее к лучшей жизни не получал должной подпитки. Я почему-то думал, что Полина сможет дать ей эту подпитку, толкнуть ее к действиям, к новым стремления. Почему бы и нет?