Наперекор судьбе - Мэри Бэлоу Страница 8

Нэнси начала быстро спускаться в долину, к дому. Уже темнело, но день прибавлялся и вечера становились длиннее. Впереди было лето.

Девушка почувствовала, что ее платье в песке, когда зашла в отделанный мрамором холл. Да и волосы растрепаны. Но ее никто не увидит, прислуги в холле не было, впрочем, слуги привыкли к ее необычному виду. Наступило время обеда, нужно было подняться наверх, чтобы переодеться, умыться и привести в порядок волосы.

Но не успела девушка дойти до лестницы, как до нее донесся какой-то звук. Нэнси остановилась и замерла. Похоже, лошади? Трудно было сказать наверняка, потому что никто давно не заезжал к ним, но она была уверена, что не ошиблась. В Пенхэллоу стояла такая тишина, что можно было различить любой едва слышный звук, особенно в такое время суток.

Нэнси нахмурилась. Кто бы это мог быть? Но не успела она что-то предположить или убедиться, что это действительно лошади, как тяжелые дубовые двери резко распахнулись и в холл вбежал невысокий плотный мужчина.

— Боже мой? — воскликнул по-французски человек, оглядываясь вокруг и не замечая девушку, которая стояла в тени с прижатой к груди рукой. — Где все? Да помогите кто-нибудь, ради Бога!

Двое слуг, один из которых был дворецким, выбежали из комнаты. Нэнси тоже шагнула вперед. Но она быстро отступила, когда в открытых дверях появился другой мужчина — высокий, в темном плаще и без шляпы. Он держал на руках женщину.

— Кристофер! — воскликнула Нэнси и снова выбежала вперед.

Он посмотрел на девушку, его лицо было суровым и бледным.

— Нэнси, — заговорил он, — мне нужно положить ее на кровать. Похоже, она сильно ушиблась. И доктора надо. — Он повернулся к дворецкому: — Хеммингс, пошлите за доктором.

Скажите ему, что это очень срочно.

— Что случилось? — Глаза у Нэнси округлились. У нее не было времени ни удивиться, ни обрадоваться. Она даже не успела заметить, как изменился ее брат.

— Она выпрыгнула из экипажа и ударилась головой о камень, — мрачно ответил Кристофер и прошел мимо нее к лестнице. — Антуан, присмотри за лошадьми.

Выпрыгнула из экипажа? У Нэнси не было возможности подумать над его словами. Она посмотрела на женщину, когда брат проходил мимо нее, и ей показалось, что это кошмарный сон. Элизабет!

— Элизабет? — вымолвила она, снова прижимая руку к груди.

Но Кристофер уже поднимался по лестнице, а слуги побежали выполнять указания. Девушка поспешила за братом.

— Неси ее в зеленую спальню. В этой комнате кровать всегда готова для гостей.

Кристофер направился к зеленой комнате. Нэнси обогнала его, поспешно открыла дверь и откинула покрывало. Он осторожно положил Элизабет, поправил ее платье, снял ботинки и укрыл одеялом.

— Мне кажется, она может умереть, — хриплым голосом произнес он. — Она не приходила в сознание, после того как это произошло. Это было в семи или восьми милях отсюда.

— Кристофер, — произнесла Нэнси, переведя взгляд с лежавшей без сознания женщины на него. — Что ты делаешь в Англии, да еще вместе с Элизабет?

Брат повернулся к ней, и Нэнси увидела, как он изменился.

Она увидела мужчину — мужчину, который выглядел хозяином своей судьбы. Этот несчастный случай, похоже, стал исключением, судя по его бледному лицу.

— Кажется, я опять начал с того, на чем остановился, — ответил он. — У меня снова неприятности, Нэнси. Я похитил ее.

— Похитил? — В голосе сестры послышался ужас.

Он повернулся к кровати и склонился над Элизабет, взяв ее за руку, чтобы проверить пульс.

— Совсем холодная, — пробормотал Кристофер. — Я был проездом в Лондоне и случайно узнал, что она собирается замуж за лорда Пула. Вот такое совпадение! Я не мог все так оставить, не смог оставить ее одну. Я похитил ее прямо у церкви.

Нэнси глубоко вздохнула. Она считала, что все неприятности позади. Как она молилась, чтобы все закончилось и для него, и для нее. Прошло почти семь лет, и эта старая история стала забываться. И вдруг Элизабет лежит без сознания в Пенхэллоу. Кристофер похитил девушку, украл с ее собственной свадьбы.

— Что ты собирался с ней делать? — спросила Нэнси, Он едва заметно покачал головой и ничего не ответил.

— Она вся холодная, — глухо повторил он. — Как бы она не умерла.

Нэнси тоже не знала, что сказать. Все происходящее казалось совершенно нереальным. Почти через семь лет Кристофер снова оказался дома. Он рядом. Элизабет тоже здесь. Она ненавидела Элизабет. Ненависть вдруг снова наполнила девушку. Причиной отъезда Кристофера была Элизабет, а теперь она отравила его возвращение домой. Если она умрет, то и вовсе уничтожит его. Тогда Кристофер станет не только похитителем, но и убийцей.

— Где же этот доктор? — раздраженно произнес он, оглянувшись на дверь.

В этот момент в комнату вошла миссис Клавел, экономка. Она несла кувшин с горячей водой, полотенца и ночную рубашку. При виде неподвижной Элизабет женщина покачала головой. Вместо приветствия она потребовала от своего только что вернувшегося хозяина, чтобы он вышел из комнаты, дав ей возможность поудобнее устроить бедняжку. Затем она занялась больной.

Всю ночь он просил Бога оставить ей жизнь. “Пощади ее, — молил Кристофер, — и как только она встанет на ноги, я отвезу ее в Лондон, ни слова не скажу против, пусть она выходит замуж за Пула, я никогда больше не буду пытаться встретиться с ней”.

“Пощади ее, — умолял он позже, — я никогда никому не скажу о том, что случилось семь лет назад. Я оставлю все как есть, и пусть позор того, что я не совершал, лежит тяжелым грузом на моих плечах до конца моих дней, как это было все семь лет. Я забуду о том, что хотел доказать ей, что все это время она ошибалась во мне”.

“Пощади ее, — не переставал молиться Кристофер; ночь казалась ему бесконечной, а состояние Элизабет не улучшалось. — Господи, не дай ей умереть. Я останусь в Пенхэллоу до конца жизни. Я даже готов вернуться в Америку, если Ты оставишь ее в живых”.

Кристофер отправил миссис Клавел спать, несмотря на ее желание провести всю ночь возле больной. Уже далеко за полночь Нэнси тоже пошла спать, увидев, что Кристофер не собирается ложиться.

— Хоть один из нас утром должен быть бодрым, — пояснила она.

Кристофер остался в комнате. Иногда он сидел возле кровати Элизабет, прикасаясь к ее руке, но в основном ходил перед кроватью или стоял возле окна, глядя в темноту.

Все семь лет он презирал и ненавидел ее, презирал ее мягкость и безволие, ее недоверие и зависимость от семьи. Кристофер с удивлением обнаружил, что за все эти годы ему не удалось изгнать ее из своей памяти. Презрение и ненависть не принесли ничего хорошего. Ему следовало просто забыть ее, прогнать из своей жизни. Надо было оставить свое желание вернуть себе доброе имя. Кому это нужно, кроме него самого? Но он и так знает, что ни в чем не виновен, нет необходимости доказывать это себе.