Он, она и ее дети - Джил Мансел Страница 8

Или она дойдет до того, что проткнет его чем-то покрупнее коктейльной палочки.

Ради Ната и Руби, еще до того как ненависть и горечь отравили ей душу, Лотти объявила Марио, что их брак закончен. Марио ужасно расстроился и попытался отговорить ее, но Лотти стояла на своем. Это был единственный выход, если они хотели остаться друзьями.

— Но я люблю тебя, — возражал Марио.

Он действительно ее любил, она знала это.

— Я тоже тебя люблю. — Ей стойло огромного труда быть отважной и пройти весь путь до конца. — Но у тебя роман со своей секретаршей.

— Нет, у меня нет никакого романа! — настаивал ошеломленный Марио. — Это не роман. Дженнифер? Да она для меня ничего не значит!

Последнее скорее всего тоже было правдой.

— Может быть, но для нее ты значишь все. Вчера вечером она звонила мне, рыдала в трубку и рассказывала, как много ты значишь для нее. Целый час. — Лотти вздохнула. — И не уверяй меня, будто ты сможешь измениться, — мы оба знаем, что это все вранье. Поверь мне, так будет лучше. А теперь предлагаю присесть и решить, кто где будет жить.

К счастью, вопрос о деньгах не стоял. Марио был менеджером филиала фирмы по продаже машин в Челтнеме. Будучи продавцом от Бога, он имел соответствующий доход. Они договорились, что Лотти с детьми поселится в «Домике волынщика», а Марио купит себе один из новых домов на другом конце поселка. Ни одному из них даже в голову не приходила мысль жить где-то еще, кроме Хестакомба. Нат и Руби получали возможность видеться с отцом всегда, когда пожелают, а Марио — оставаться для них достойным отцом.

Все прошло на удивление хорошо. Окончание семейной жизни всегда сопровождается болью и грустью, но Лотти позаботилась о том, чтобы скрыть эти чувства. Очень быстро она поняла, что приняла правильное решение. Это было все равно что выбраться на мелководье после долгой борьбы с неистовствующими волнами. Может, Марио Карлайлу было далеко до идеального мужа, но лучшего «бывшего» трудно было найти.

Если не брать в расчет то, что он по глупости учит своих детей втыкать палочки в пластилиновую фигурку ее нового начальника.

— Эй! Ты где? — Марио махал рукой у нее перед лицом.

— Прости. — Возвращение Лотти в реальность оказалось резким. — Я просто думала, насколько приятнее не быть за тобой замужем.

— То есть ни за кем не быть замужем. — Марио нравилось издеваться над полным отсутствием у нее личной жизни. — Будь осторожна — скоро ты превратишься в убежденную старую деву. Это называется «застопориться». Еще девять лет, и дети уйдут, а ты останешься одна, будешь сидеть в качалке, ругаться на телевизор, и если к тебе придет инспектор из газовой компании, чтобы проверить счетчик, ты не впустишь его, потому что инспектором может оказаться мужчина.

Лотти швырнула в Марио шариком пластилина.

— Через десять лет мне будет сорок.

Марио неустрашимо продолжил:

— И будешь грозить свой клюкой любой особи мужского пола, если она осмелится приблизиться к тебе на полмили. Ты превратишься в мерзкую старуху, и твой дом будет забит куклами. Ты будешь шить для них крохотную одежду из кружев, давать имена и посылать открытки на их день рождения.

— Только не в сорок. Я собираюсь заниматься этим не раньше шестидесяти шести, — заверила его Лотти. — Как бы то ни было, у меня нет нужды хватать первого попавшегося мужика. Мне хорошо самой по себе. Между прочим, мне нравится отдыхать. — Она лучезарно ему улыбнулась. — Советую и тебе когда-нибудь попробовать.

Так как это было равноценно тому, чтобы предложить ему в балетных туфлях взобраться на Маттерхорн, [6]Марио проигнорировал ее совет.

— Я серьезно. После нашего развода у тебя было всего одно свидание. — Он выставил один палец, как будто опасался, что без этого Лотти не уяснит позорную малость числа «один». — И посмотри, чем оно закончилось. Лотти, это ненормально.

Разве? Может, и так, только Лотти искренне не позволяла себе беспокоиться об этом. Она чувствовала: гораздо легче быть свободной и одинокой, чем вынуждать себя ходить на свидания вроде того, что было у нее в прошлом году и превратилось в самую настоящую катастрофу. Она всего лишь согласилась поужинать с Мелвом Дергунчиком, потому что он уже трижды приглашал ее, а у нее не хватило духу отказать ему в очередной раз. Кроме того, он был милым и доброжелательным человеком и не относился к тем, кто способен плохо обращаться с женщиной. К тому же это был простой ужин. Что может испортить такое свидание?

Как ни грустно, многое. Вероятно, тут сыграли роль нервы Мелвина. В общем, ей было трудно получать удовольствие от общества мужчины — ладно, налогового инспектора — с ужасным нервным тиком и весь первый час свидания слушать лекцию о налоговых декларациях. Лотти, которая почти всю предыдущую ночь провела у постели Ната (расстройство желудка, причем сильное), едва не вывихнула челюсть в попытке сдержать зевоту, вызванную подробным рассказом Мелвина о том, до какой глупости могут дойти люди, чтобы не платить налоги. Покончив с закусками, она почувствовала, что больше сдерживать зевоту не может, и, извинившись, сбежала в туалет, где, утомленная донельзя, тут же заснула.

Проснувшись в кабинке и обнаружив, что прошло целых полтора часа, Лотти поняла, что дела плохи. Вернувшись зал и узнав, что Мелвин заплатил по счету и ушел, она поняла, что дела еще хуже. Вероятно, решив, что она сбежала, потому что ей стало скучно, он даже не счел нужным попросить официантку сходить в дамскую комнату и выяснить, что с ней случилось.

«Он повторял, что сам во всем виноват, — с готовностью сообщила официантка Лотти, — потому что снова заговорил о работе. Между нами, я думаю, девушки не раз делали от него ноги. Бедняга, мне так его жаль. Он выглядел таким Сбитым. Но я сказала ему прямо: мужчина не может рассчитывать произвести впечатление на девушку, если бубнит и бубнит о процентной ставке и НДС».

Последнее унижение Лотти испытала, когда обнаружила, что у нее не хватает денег на такси. Ей пришлось позвонить Марио и просить его приехать за ней в Челтнем. Страшно голодная, она позволила ему купить ей в «Бургер кинг» тройной чизбургер и картошку и все это съела по дороге домой.

Как же он смеялся над ней в тот вечер!

Хорошо, что Мелвин больше не приглашал ее на свидания. Иногда надо быть благодарным за маленькие радости.

— Одно неудачное свидание, — повторил Марио, продолжая усмехаться, — с Мелвом Дергунчиком. Даже не целое свидание, а половинка. Честно говоря, ты безнадежна.

— В этом я виню свой брак с тобой. Он навсегда испугал меня, — спокойно сказала Лотти.

— Ты слишком разборчива, в этом твоя проблема.

— В отличие от тебя. Ты моя прямая противоположность.