Между Сциллой и Харибдой - Ирена Гарда Страница 8

Повисла неловкая пауза, в процессе которой последовал разговор глазами между супругами, после чего женщина проговорила, тронув своего несчастного жильца за рукав:

— Мистер Шевалье, мне очень жаль, но если я нарушу приказ шерифа, то действительно заимею кучу проблем. С другой стороны, муж сейчас запрет входную дверь, так что полицейские не смогут попасть внутрь до утра, а мне придется отлучиться по своим делам. Знаете, что-то живот прихватило. Такая незадача! А оставить бедную женщину вообще без присмотра запретил сам детектив… Думаю, что есть смысл вам появиться здесь минут через десять. Договорились?

Элле было чрезвычайно жаль этого красивого мужчину с выразительными карими глазами, в которых сейчас поселилась глубокая печаль, но еще больше ей хотелось избежать неприятностей, с которыми было связано последнее указание Стоуна. Парню явно нравится новоиспеченная вдова за стенкой, и если сильно закрутить гайки, то резьба может сорваться, а этот красавчик, похоже, не тихоня. Вон как разозлил Стоуна!

Как любая другая хозяйка отеля в любой части Соединенных Штатов, будь то Аляска или Техас, Элла недолюбливала полицию и была рада хоть немного ей насолить.

Поэтому она просто расцвела, когда Алан благодарно кивнул и скрылся за дверью своего номера. Ну вот, теперь будут и волки целы, и овцы сыты… Или как это там у них в природе бывает?

На всякий случай Элла заглянула в номер Кристины. Та спала тяжелым сном без сновидений, под дурманом снадобий, которыми ее накачал врач. Поправив у нее в ногах одеяло, хозяйка гостиницы, стараясь не шуметь, подошла к лестнице и тихо поинтересовалась в полумрак первого этажа:

— Ну как, Питер?

— Запер все, что мог, — донеслось заговорщицким тоном в ответ.

Элла удовлетворенно кивнула, напоследок бросила взгляд в даль коридора, отметив, что в комнате миссис Хендриксен захлопнулась оставленная открытой дверь, и начала спускаться по лестнице. Она была уверена, что до утра ничего плохого в подведомственном ей хозяйстве больше не произойдет.

Алан еле дождался, пока хозяйка направится к лестнице, и проскользнул в номер напротив, где еще не выветрился специфический запах. Впрочем, мужчина не обратил на него никакого внимания. Замерев в ногах постели, он смотрел на осунувшееся лицо Кристины, и ему ужасно хотелось прижать ее к себе, убаюкать, согреть своим теплом. Но, увы, он не мог себе позволить даже прикоснуться к любимой женщине.

Да, он любил ее давно и безответно, но ставил мужскую дружбу превыше всего. И пока был жив Майкл, ни за что на свете не позволил бы себе посмотреть на Кристину глазами не друга, а мужчины. Сильного, здорового самца, у которого не было женщины уже несколько лет.

Алан вдруг подумал, что самым ужасным испытанием для него были не участие в спецоперациях на военной службе и не лазание по горам с Майклом, на что он шел только ради спокойствия любимой женщины, боявшейся и отпускать мужа одного, и ехать вместе с ним. Нет! Самым ужасным испытанием было, когда расшалившаяся молодая женщина шутливо обнимала его или целовала, и ему стоило страшных усилий делать вид, что он относится к ней только как к другу.

Но вот теперь Майкла не стало. Что ему делать в такой ситуации? Как поступить, чтобы не напугать и не оттолкнуть Кристину, тем более, после сегодняшних событий, когда ему пришлось применить, прямо скажем, экстраординарное средство. Да она никогда в жизни ему этого не простит! Но что еще оставалось делать, когда счет ее жизни шел на минуты, и уговоры бы отняли у нее единственный шанс остаться в живых? Но это он так думает, а что скажет Кристи, когда проснется? Впрочем, чего гадать на пустом месте?

Он осторожно подоткнул сползшее одеяло и, беззвучно подобравшись к окну, осторожно задернул шторы, потому что успевшее уже изрядно приподняться над горизонтом солнце, прокравшись по подушке, того и гляди попало бы спящей женщине в глаза.

По улице прошуршала машина, и Алан подивился тому, что где-то люди живут нормальной жизнью: спят, едят, ходят на работу, изменяют женам. И никому нет дела до того, что у двоих людей, потерявших третьего, вся жизнь полетела под откос.

Все так же беззвучно, проверяя на «певучесть» каждую паркетину, он прокрался к креслу, стоявшему рядом с изголовьем Кристины, и, опустившись в него, приготовился нести свою нелегкую вахту.

Кристина то ли вздохнула, то ли застонала, тоненько, словно чихнул котенок, и этот звук резанул его по сердцу, словно удар кинжала.

Приподнявшись, он склонился над спящей девушкой, и, не удержавшись, тихо поцеловал ее в лоб. В ответ она что-то пробормотала во сне, и тоненькая морщинка, поселившаяся между ее бровями, разгладилась, словно мужской поцелуй внес в душу Кристины умиротворение.

А Алан, постояв еще несколько мгновений, склонившись над спящей красавицей, снова занял свой наблюдательный пост, ожидая, когда девушка откроет глаза.

— Мистер Шевалье, вам пора уходить! Он даже не заметил, как задремал. Да, дружок, похоже, ты теряешь форму… Раньше мог не спать по нескольку суток…

Интересно, сколько сейчас времени?

С усилием выдираясь из объятий дремы, Алан скользнул взглядом за окно на серую промозглую пелену, за которой невозможно было разглядеть даже горные отроги, охватившие полукольцом городок. А ведь еще недавно светило солнце! Сейчас же не погода — а наглядная иллюстрация состояния его души. Такие же тоска и хмарь.

Бедная Кристина, даже небо — и то против нее! Его глубокие карие глаза нежно посмотрели на молодую женщину. Та спала, тихонько посапывая, и он порадовался, что, похоже, ночная суматоха закончилась благополучно.

— Мистер Шевалье, — снова раздался настойчивый шепот Эллы, — муж уже отпер входную дверь, и в любую минуту здесь может появиться детектив Стоун со своими ребятами. Я не очень-то люблю полицию, но и ссориться с ней тоже не собираюсь.

— Да-да, я сейчас ухожу. — Алан легко поднялся и попятился к двери, не отводя глаз от лица спящей женщины. — Не могли бы вы сварить мне кофе? Самого крепкого, какой только существует в природе… Боюсь, что у меня сегодня будет трудный день.

— Нет проблем, мистер Шевалье! — В глубине души Элле было ужасно неудобно выставлять бедного парня из номера, и она очень хотела хоть чем-то загладить невольную грубость.

— И еще, Элла… — замялся он в дверях. — Не могли бы вы…

— Конечно, сообщу, как только она очнется, — впервые улыбнулась хозяйка отеля, поняв незаданный постояльцем вопрос. — Вы бы прилегли отдохнуть хоть ненадолго.

— С превеликим удовольствием, но позже.

Проводив Алана до порога и закрыв за ним дверь, Элла повернулась к больной и пораженно остановилась: только что спавшая мертвым сном женщина сидела на постели, глядя на нее прозрачными голубыми глазами, в которых не было и намека на сонливость.

— Он ушел?

— Да, — озадаченно проговорила Элла, с трудом приходя в себя после такой метаморфозы.