Корона - Кира Касс Страница 8

Остен ринулся к моей кровати:

– Да!

Я покачала головой. Ну что прикажешь делать с этими сорванцами?! Я залезла в кровать, Кейден притулился к моей спине, а Остен положил голову на соседнюю подушку. Я заметила, что забыла погасить свет в ванной, но махнула на это рукой. Нам сейчас и впрямь не помешает чуть побольше света.

– Но без Арена все-таки не то, – прошептал Кейден.

– Да, как-то неправильно, – поддержал брата Остен.

– Знаю. Не стоит расстраиваться. У нас будет новая нормальность. Вот увидите.

Правда, для этого придется очень постараться, хотя бы ради братьев.

– Доброе утро, ваше высочество.

– Доброе утро, – ответила я лакею. – Чашку крепкого кофе, пожалуйста. А на завтрак – то, что наш шеф-повар приготовил для Элиты.

– Будет сделано.

Он принес блинчики с черникой, жареные колбаски и разрезанные пополам крутые яйца. Я ковырялась в тарелке, одновременно просматривая газеты. Там писали о ненастной погоде в некоторых районах королевства, строили догадки, кого я наконец выберу в мужья, но в основном все материалы были посвящены всеобщей озабоченности здоровьем моей мамы. Я была растрогана. Ведь я опасалась, что страна восстанет, когда меня объявят регентшей. В глубине души я по-прежнему боялась, что если проявлю хоть малейшую слабость, то народная ненависть обрушится на меня со всей беспощадностью.

– День-день, ваше высочество, – услышала я чей-то голос.

Хотя нет, не чей-то. Приветствие Генри я узнала бы даже на том свете.

Я с улыбкой подняла голову и помахала им с Эриком рукой. Мне даже нравилось, что на Генри не действовала царящая во дворце мрачная атмосфера. А Эрик, казалось, был тем самым человеком, который спокойно и доброжелательно направлял Генри твердой рукой, помогая спуститься с небес на грешную землю.

Остен с Кейденом вошли вместе с Кайлом. Судя по всему, Кайл явно пытался развеселить моих братьев, и не безуспешно, поскольку те отвечали ему сдержанными ухмылками. Ин появился в компании Хейла и Фокса, и я была приятно удивлена, что ему наконец-то удалось найти общий язык с другими парнями. Ганнер потерянно плелся позади них. Я оставила его в Элите исключительно как автора того памятного стихотворения, рассмешившего меня до слез. Но в принципе Ганнер был для меня загадкой, поскольку я пока не успела поближе узнать его. Придется теперь по мере сил наверстывать упущенное.

Братья заняли свои обычные места, причем оба казались непривычно притихшими. А когда я увидела, как опустел наш семейный стол, у меня закололо сердце. На душе вдруг стало тоскливо, и как-то незаметно меня окутала тихая печаль одиночества. Более того, я заметила, что печаль эта подкрадывается и к моим младшим братьям, которые, сами того не замечая, сидели понурившись и угрюмо молчали.

– Остен? – (Он исподлобья посмотрел на меня, и я поймала на себе взгляды своих мальчиков.) – А ты помнишь, как мама когда-то пекла нам блинчики?

Кейден расхохотался и, повернувшись к присутствующим, сказал:

– Мама в детстве очень любила готовить, а потом время от времени стряпала и для нас, просто развлечения ради. Последний раз это было, быть может, года четыре назад.

– Ну да. Она, конечно, понимала, что растеряла свои кулинарные навыки, но ей вдруг захотелось испечь блинчики с черникой. Но вся фишка была в том, что она решила сделать из ягод узоры в виде звездочек, цветов и смешных рожиц. Но пока она выводила узоры, тесто на сковородке вконец подгорело, что обнаружилось, когда она стала переворачивать блинчики.

Остен весело рассмеялся:

– Ой, я помню! У нее получились не сдобные, а хрустящие блинчики!

– А ты, вредина, даже не захотела попробовать мамину стряпню!

Я виновато покачала головой:

– Да, но я сделала это исключительно из чувства самосохранения.

– А на самом деле блинчики получились что надо! Хрустящими, но вкусными. – Остен положил в рот кусочек лежавшего перед ним на тарелке блинчика. – Нет, этим блинчикам до маминых далеко!

Я услышала чей-то тихий смех. Это был Фокс, который явно хотел что-то сказать.

– Мой папа тоже был ужасным поваром, – произнес Фокс, немного повысив голос. – Но мы в основном жарили на гриле, и папа вечно говорил, что это сплошные угли.

– Типа подгорело, что ли? – поинтересовался Ганнер.

– Ну да.

– А вот мой папа… – застенчиво начал Эрик, и я удивилась, что он решил присоединиться к общей беседе. – У них с мамой было фирменное блюдо, которое они готовили друг для друга. Причем оно требовало обжарки. И последний раз, когда папа занимался готовкой, он так надымил, что, пока комната проветривалась, им пришлось взять меня и уехать из дома на два дня.

– А у тебя что, не было своей комнаты? – поинтересовался Кайл.

Эрик покачал головой:

– Нет. Я спал в гостиной, за что мне приходилось жестоко расплачиваться, когда мама просыпалась в шесть утра и затевала уборку.

Ганнер сочувственно рассмеялся:

– Ну почему, почему у родителей вечно так? И обязательно в тот самый день, когда, по идее, можно подольше поспать.

– А разве нельзя просто попросить их этого не делать? – удивленно сощурилась я.

– Ну вам, ваше высочество, конечно можно, – загоготал Фокс.

Я отлично понимала, что если меня поддразнивают, то вполне добродушно.

– Кстати, именно потому, что жизнь нас не слишком баловала, мы не хотим проиграть и лишиться этой красоты. – Хейл обвел рукой стол, а потом комнату.

– Ко мне это не относится, – ровным голосом произнес Кайл.

Обеденный зал утонул в гуле голосов, все наперебой принялись говорить, каждое новое замечание пробуждало новый поток воспоминаний. Разговор стал таким громким, а смех – несдержанным, что никто и не заметил, как какая-то служанка вышла на середину зала. Сделав реверанс, она прошептала мне на ухо:

– Ваша матушка проснулась.

И я сразу ощутила целую гамму эмоций, среди которых явно преобладала безумная радость.

– Спасибо! – не дожидаясь Кейдена и Остена, я как ошпаренная выскочила из комнаты.

Я бежала по коридору, не чуя под собой ног, но, влетев в больничное крыло, на секунду остановилась перед маминой палатой, чтобы взять себя в руки. Осторожно открыв дверь, я сразу услышала пиканье кардиомонитора, который на мгновение замер, когда я поймала мамин взгляд.

– Мама, – пролепетала я.

Стоявший рядом с ее постелью отец посмотрел на меня через плечо. Его глаза, с черными полукружиями внизу, были полны слез.

– Идлин, – прошептала мама, протянув мне руку.

Я медленно подошла к кровати, на секунду ослепнув из-за туманивших взор слез.