Запасной вариант - Лия Аштон Страница 8

Он не удивился, когда отец положил ему на плечо тяжелую руку. Потом Патрик Купер круто развернул сына к себе… От неожиданности Дев замахнулся, сжал кулак. Он действовал механически. Он бы ни за что не ударил отца — он это знал. Точно знал.

Наверное, отцу показалось, что он его вот-вот ударит. Он считал, что младший сын способен на все…

Дев широко раскрыл глаза от удивления. Отец врезал ему в скулу с такой силой, что он отлетел к стене, согнувшись от боли. Он ощутил во рту вкус крови. И стал ждать новых ударов.

Вдруг отец упал на колени, баюкая правую руку в левой.

Очень долго было тихо; Деву показалось, что ни один из них не дышит.

Сверху, стуча каблуками, сбежала мама. Ахнула, опустилась на колени рядом с мужем, положила его руку себе на плечо.

— Что случилось?

— Мам, я ухожу из университета, — сказал Дев. — Я актер. — Он морщился от боли, но говорил звонко и четко.

— Актерство — не профессия, — презрительно отозвался отец.

— Но я хочу стать актером!

— Девлин, я не стану тебе помогать и ждать твоего провала…

— Знаю, — перебил он.

Никто из родных не верил в его успех.

— Тогда уходи, — сказал отец. — И можешь не возвращаться.

Слова отца не удивили его. Все назревало уже давно. Он оставался дома только из-за мамы.

Девлин кивнул. И молча ушел.

Он не произнес ни слова. Никакого театрального прощания.

Он точно знал, что никогда сюда не вернется.

Грейм притормозил у ворот; охранник махнул им рукой. Грунтовая дорога вилась вокруг невысокого холма. И вот они уже среди вагончиков, окруживших съемочную площадку. Продюсер рассказал, что снимают они на настоящей ферме, где разводят овец и выращивают рапс. Ферма раскинулась на почти идеально плоской равнине, окруженной зубчатыми горами. Вчера Дев мельком видел эвкалипты, прямоугольники полей, на которых рос ярко-желтый рапс, и овечьи загоны. Сегодня все расплывалось сплошным пятном.

Но что-то приковало его взгляд, когда Грейм остановился рядом с его вагончиком. Яркое пятно…

Ему навстречу шла женщина в ярко-синем платье, больше похожем на длинный свитер. Он сразу узнал короткие светлые волосы, блестящие на солнце. Руби Белл.

Он совсем забыл о ней, как только вступил в еженощную борьбу с бессонницей, но теперь Руби вернулась.

Он понял, что она из себя представляет для него: отвлекающий момент. На время.

Что-то такое ему сейчас необходимо.

Он успел. Благодаря Грейму и, косвенно, Веронике… он будет и дальше приезжать на съемку вовремя.

Но сейчас ему трудно было сосредоточиться на фильме и на роли.

Он, конечно, сыграет, как надо, постарается, приложит все свои способности. Но ему все равно. Уже все равно. Ну не смешно ли?

После смерти его отец — наконец-то — настоял на своем.

Он все-таки приехал вовремя — в последнюю минуту.

Руби наблюдала, как он не спеша вылезает из машины.

Сама она кипела от негодования. Прижав к груди бумаги, приказывала себе дышать глубоко и ровно. Она справится. Это ее работа!

Ей просто невероятно повезло с работой. Утром Пол отозвал ее в сторону и поручил новую задачу: следить, чтобы Дев приезжал вовремя и не выбивался из графика.

Все связанные с Девом слухи — а утром стали поговаривать, что он не просто так всюду опаздывает, — не должны были ее удивлять. В конце концов, требование Пола элементарно. И все же она буквально ахнула, услышав слова Пола, а потом притворилась, будто ей в рот залетела мелкая мошка.

Координатор производства обычно опекает актеров. Ведь в его обязанности входит, среди прочего, организация рабочего графика.

Актеры славятся своей непредсказуемостью и ненадежностью. Одно дело — составить вызывной лист: извещение о вызове на съемку. И совсем другое дело — добиться того, чтобы актеры соблюдали составленное тобой расписание.

Дев молча смотрел на нее, прислонившись бедром к машине, и Руби вдруг поняла, что его трудно заставить сделать что бы то ни было.

Сегодня перед ней не тот человек, который вчера улыбался ей в пабе и потом поддразнивал на улице. И не тот высокомерный силач в заляпанной футболке… Его лицо оставалось абсолютно непроницаемым.

— Доброе утро! — Руби надеялась, что поздоровалась громко и четко.

В ответ он сухо кивнул.

Она показала ему распечатку сцены, которую ему предстояло репетировать:

— Вот сегодняшний текст.

Он взял бумаги, почти не глядя на нее. Он как будто чего-то ждал… что-то высчитывал.

— И что дальше? — спросил он.

— Сначала я поведу вас на примерку в костюмерный цех, — продолжала она. — Потом мы зайдем к гримерам.

— И вы будете меня сопровождать?

Руби вздохнула:

— Да. Сегодня я буду за вами присматривать.

Она сразу поняла, что сказала что-то не то. Глаза у него сверкнули.

— График у меня есть. Где я должен быть, я знаю. Меня не нужно водить за ручку.

— Пол просил, чтобы я… — Он снова наградил ее гневным взглядом, и она не договорила. И все же решилась: — Мистер Купер, я здесь для того, чтобы вам помочь.

Последние слова все изменили, как будто она включила свет. Из обвиняющего он стал сочувствующим?

Но Руби не обманывалась. Он не просто смирился с тем, что она делает свое дело. Все по-другому. Он более… расчетлив.

— Помочь… — повторил он и вдруг улыбнулся ослепительной улыбкой кинозвезды.

И Руби совершенно не поняла, что только что произошло.

Удивляться глупо — по-настоящему глупо! На месте продюсера он поступил бы точно так же.

Но это не значит, что он должен радоваться.

Он не допускал, чтобы его водили на поводке. Ну и дела! Он-то надеялся, что надзор ограничится одним Греймом!

Разумеется, к нему приставили именно Руби. Совершенно напрасно, кстати… На площадке он заставляет себя быть в форме — по-настоящему, а не как ночью, когда уговаривает себя заснуть.

Он немного отстал. Руби что-то довольно быстро говорила, но он ее почти не слушал.

Она нервничает, это точно. Вот и хорошо… А неплохо все обернулось. Вчера она командовала, сегодня его очередь.

Мальчишество? Да.

Смешно? Да, наверное.