Греховный напиток - Джерри Уандер Страница 8

— Погода — как на заказ, — заметила Маргарет. Она взглянула на небо и слегка поморщилась. — Хотя, кажется, вон те два гадких маленьких облачка собираются испортить нам картину. Ага, похоже, Уинстон что-то напутал.

Дэн остановил камеру и обратился к Уинстону Бруксу, актеру, который из-за своей лени, вальяжности и профессионального обаяния как нельзя лучше подходил на роль Криса. Наверное, Дэн настаивает на каком-то жесте или интонации, которые кажутся ему необходимыми, а Уинстон без пререканий соглашается. Еще в студии Бетси успела убедиться, что все — операторы, актеры, гримеры и прочие — выполняют требования Хартинга без малейших возражений. Ее взгляд упал на лежавшую на столе папку. Все, кроме нее.

Но почему она должна вставать по стойке смирно, подобострастно брать под козырек и без умолку повторять: «Да, сэр, нет, сэр, слушаюсь, сэр»? В зеленых глазах Бетси появился упрямый блеск. Режиссер может иметь за плечами хоть столетний опыт работы, но сюжет сериала создан ее фантазией. Только ей решать, что можно, а что нельзя. И она не видит причин заставлять своих героев скакать на одной ноге, чтобы ублажить «мастера бристольской школы».

Надо сознаться, за прошедшие шесть недель она чересчур часто размышляла об этом человеке. Раньше такого с ней не бывало, но после того дурацкого случая в приемной Коула многое изменилось. И вот, стоило дать себе волю — часто это случалось, когда она уже лежала в постели, — и Дэниел Хартинг пробирался в ее мысли, вызывая трепет и непонятный страх.

Но теперь с этим покончено, убеждала себя Бетси. После сегодняшнего случая покончено навсегда! Довольно тратить всплески своего воображения — вовсе непрошеные — на мужлана, который при всем честном народе снял с нее стружку из-за вполне простительной оплошности. Нечего нюни распускать…

Бетси вздохнула. Кого она собирается обмануть? У нее руки чешутся нанести удар, который повергнет ее обидчика наземь… Но, поскольку это задача невыполнимая, выбросить Дэна из головы вряд ли удастся.

— Кажется, ты говорила, что наш гений тебя не привлекает? — не без ехидства припомнила Маргарет.

— Нисколько, — с подкупающей искренностью подтвердила Бетси. Чувствовалось, что проницательная собеседница внимательно наблюдает за ней. И как давно? Минут пять… или десять? Должно быть, продолжительное время, поскольку на площадке снимали уже другой дубль. — Я… э… мне было любопытно, как удается Уинстону изображать сибаритство Тейна. Есть что-нибудь интересное в «Стайл»? — спросила она, желая сменить тему. — Я так заработалась в последнее время, что давно не просматривала прессу.

— Ничего особенного, — успокоила Маргарет, снова беря в руки иллюстрированную газету, которую перед этим читала. — Кто-то из рабочих бросил, а я со скуки подобрала. Хотя нет, подожди, — внезапно оживилась она. — Я тебе соврала. Здесь есть заметка о Доре Макферсон. Не знаю почему, но я всегда находила ее очаровательной.

Бетси насторожилась. Интерес бульварной прессы к ее матери носил нерегулярный характер. О Доре забывали на месяцы, а иногда и на несколько лет. Странно, что она заинтересовала их снова и так скоро, поскольку «очаровательная леди» вернулась в Испанию, кокетливо жалуясь, что «замучилась давать интервью».

— Ее имя тебе вряд ли что-нибудь скажет, но в пятидесятые годы Дора Макферсон была своего рода звездой, хотя едва ли совершила что-то из ряда вон выходящее. Эта дамочка была потрясающе хороша собой и осталась такой до сих пор. Погляди-ка, вот ее фотография. Не слабо, а?

Склонившись над газетой, Бетси увидела хорошо знакомый снимок, который был сделан пару лет назад, когда ее мать принимала участие в выпуске альбома популярной в свое время рок-группы «Блэк энд уайт», ударник которой был когда-то ее возлюбленным. Предполагалось выручить за пластинку хорошую сумму, но попытка ветеранов оказалась неудачной.

— А о чем статья? — спросила она, позевывая.

— Репортеру попалась одна захолустная газета, которая пыталась разыскать дочь Доры Макферсон. Им это не удалось, вот «Стайл» и решила теперь внести свою лепту в поиски.

Бетси бросило в жар, потом в холод. Круг читателей «Стайл», увы, гораздо шире.

— Господи… — прошептала она.

— Вот прохвосты! Им нет дела до того, что бедная девочка, может, вовсе не желает такой популярности. Все делается только для того, чтобы подогреть читательский интерес.

— Марго, твоя очередь! — закричал кто-то в рупор.

— Иду! Это будет последний дубль. И очень вовремя, — заметила актриса, устремляя взгляд на огромную зловещую тучу, которая успела затянуть горизонт, — солнечный денек накрылся.

Когда ее собеседница ушла, Бетси схватила газету. Автор прицепился к словам Доры, что ее дочь «сама делает себе имя», и заявлял, что заинтригован; рассказывал, как попытался связаться с леди Макферсон в надежде убедить ее хоть чуточку приоткрыть завесу тайны, но потерпел неудачу. Так что не будут ли так любезны дорогие читатели, знакомые с этой самой дочерью, а может, даже и она лично, поделиться столь любопытной информацией с отделом светской хроники.

Будь все проклято! Если назовут ее имя и — не приведи Господи! — напечатают фотографию, то лицо Бетси Лайн увидят сотни тысяч читателей, а среди них может оказаться единственный свидетель той грязной ночной разборки… Боже, ведь тогда жуткая история с Брюсом станет достоянием гласности! Бетси содрогнулась. Никто не должен знать о ее позоре!

Бетси лихорадочно размышляла. «Стайл» — одна из популярных бульварных газет, где короткие, броские корреспонденции перемежаются фотографиями красоток с оголенными бюстами. Среди любителей такого коктейля вряд ли окажутся те, кто сможет или захочет узнать растворившуюся во времени и пространстве Элизабет Шекли-Макферсон в писательнице Бетси Лайн? Очень бы хотелось на это надеяться. Конечно, газета может попасться на глаза случайно, скажем, как только что случилось с Маргарет. Но не все станут изучать ее с такой дотошностью, с какой это делают люди, желающие намеренно убить время. Да и обращение к читателям помещено в самом низу.

Итак, насколько реальна угроза разоблачения? Бетси пыталась убедить себя, что опасность ничтожна, когда вдруг заметила, что все вокруг засуетились и стали поспешно собирать свои вещи и покидать столики. Она посмотрела на небо.

— Дождь пошел! — бросил пробегавший мимо актер.

Бетси взяла папку с многострадальным сценарием и встала. Свинцовые облака плыли совсем низко, начинало накрапывать. Можно подумать, что землетрясение начинается, мысленно съязвила она. И тут прогремел слегка искаженный мегафоном до боли знакомый голос:

— Съемка окончена, по домам, ребята!

При этих словах из пикапа, служившего полевой кухней, высыпали ассистенты в белых куртках и принялись убирать столы и стулья. Камеры погрузили в большие алюминиевые короба, а змеящийся кабель свернули в кольцо. Актеры побежали переодеваться.

— Коротышка так и не появился? — спросила Маргарет, подходя к Бетси, как только она добралась наконец до арки.