Жемчужина Карибов: В круиз без жениха - Агата Эмералд Страница 8

Мануэла прислушалась к себе, но угрызений совести не ощутила. Она вспомнила о Ларсе, и впервые это воспоминание не отозвалось в ней болью. Кажется, она даже стала понимать его… Им надо было расстаться, он был прав. Лучше уж одно мгновение счастья, чем долгие годы супружества без него! Свою вновь обретенную свободу она не собиралась растрачивать на скорбь и уныние. Есть более привлекательные вещи, которые стоят того, чтобы их испытать.

Секс с Валом Фейберном, например.

Она закрыла глаза. Это было бесподобно! Ни с Ларсом, ни с другими до него она не испытывала ничего похожего. Такого хмельного, такого упоительного, такого… бесстыдного. Вал открыл ей глаза на то, чего она никогда не видела… во всяком случае, в таком размере! Мануэла чуть не расхохоталась вслух над двусмысленностью своей фразы. Ну и штучкой же она стала! Но как бы пошло это ни звучало, сказано было прямо в яблочко. Вал показал ей такие грани плотской любви, о которых она и не подозревала, не могла даже мечтать.

Мануэла подмигнула бесу, севшему ей уже на голову. «И я ничуть не раскаиваюсь! Полжизни прожила пай-девочкой, читая про страсти только в книжках, а что толку?» А теперь она ощущала себя настоящей женщиной и с вожделением ожидала того момента, когда Вал снова увлечет ее за собой в пучину страстей, касаний, поцелуев… Нет, то, что так прекрасно, не может быть неправильным. Пусть убивается ангел у нее за спиной.

«Я точно сошла с ума!» Мануэла нежно взглянула на спящего любовника. Нет, она вовсе не собирается вступать с ним в долгие отношения. Это уж точно добром не кончится. А еще одной любовной катастрофы и крушения надежд она не переживет.

Нет, она собирается лишь чуть-чуть поразвлечься — в четко намеченных пределах, конечно…

Вала Фейберна разбудил аромат крепкого кофе. Не открывая глаз, он зевнул во весь рот.

Внезапно ему припомнились события минувшей ночи, и по его губам скользнула довольная улыбка. Он протянул руку, чтобы погладить Мануэлу, но его пальцы ощутили пустоту. Он открыл один глаз, потом другой, но место подле него так и осталось холодным и осиротевшим.

Нехорошее сомнение закралось ему в душу. Может, ему все только приснилось? И прекрасная Мануэла Штурм по-прежнему была его непримиримым врагом? Неужели все это лишь его ночные фантазии? Он и сам не мог бы сказать, почему эта мысль так напугала его.

— Доброе утро, мистер соня! — раздался у него за спиной глубокий грудной голос.

Он выполнил перекат вполоборота на матрасе и увидел ее. На ней был умопомрачительно облегающий наряд, но надень она хоть дерюжный мешок, и тот не смог бы скрыть прелестей ее тела.

Она поставила на ночной столик поднос, на котором дымился кофе и соблазнительно пахли свежие французские круассаны, и забралась с ногами к нему на постель.

— Я подумала, возможно, вы голодны, мистер Фейберн.

— А тебе не кажется, что нам уже пора перейти на имена?

Ее смех, зазвеневший как колокольчик, снова шевельнул в душе Вала что-то, что он долгие годы считал потерянным.

— Возможно, вы… прошу прощения, ты и прав. — Она протянула руку. — Мануэла, о’кей?

— Вал. — Он со смехом шлепнул ее по ладони.

Она задумчиво поджала губы.

— Все хотела тебя спросить: твое имя — сокращение от Валерии, как я вначале подумала, то есть Валерия? Или нет?

Вал скривился.

— Знаешь, давай оставим эту тему. Чтобы раскрыть тебе такой секрет, мы еще недостаточно близко знакомы.

— Что? — рассмеялась Мануэла. — Ну, давай! Это же не государственная тайна! Или?..

— Ну, как бы сказать… — Он заерзал под ее пристальным взглядом. — В общем, да.

— Неверный ответ, мистер! — Гибким кошачьим движением Мануэла подвинулась к нему ближе. — Теперь ты меня и правда заинтриговал!

От ее неожиданной близости кровь снова закипела у него в жилах, и ему пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы тут же не накинуться на нее. «Черт подери, Вал Фейберн, ты уже не семнадцатилетний юнец, а взрослый дядя! Тебе тридцать восемь лет, — увещевал он себя, — так будь мужчиной и держи себя в руках!»

Закончив внутренний монолог, он заметил, что Мануэла неотрывно смотрит на прикрывающую его простыню, как раз посередине туловища. Он смущенно застонал. Ему-то не за чем было опускать взгляд, чтобы понять, что привлекло ее внимание. Он поспешно сел и прикрыл причинное место подушкой.

— Несколько запоздалое стеснение, ты не находишь? — кокетливо спросила Мануэла. — Если не возражаешь, я буду считать это комплиментом.

— Не знаю, как ты это делаешь, но ты меня с ума сводишь.

— И это будем считать комплиментом.

— Валентине.

— Что?

— Мое полное имя — Валентине, в честь бабушки. — Он вздохнул с видом кроткого мученичества. — Теперь можешь смеяться надо мной. Но берегись, если до моих ушей дойдет, что ты разболтала мою тайну!

— О, моя сладкая валентинка, — затянула Мануэла во все горло, приложив правую руку к сердцу, и Валу пришлось срочно натянуть страдальческую мину, чтобы не расхохотаться. — Ты таешь на губах, и, клянусь, мои губы слипнутся навек, чтобы не выдать твою страшную тайну!

Когда они оба отсмеялись и более или менее успокоились, Вал обиженно опустил пушистые ресницы.

— Издеваешься, да? — Он снова попытался нахмуриться, но подрагивающие уголки губ портили весь эффект.

— Я? — Мануэла изобразила испуг. — Как бы я посмела!

— Ну, погоди! Отольются кошке мышкины слезки!

— Жду с трепетом.

— И правильно. Моя месть будет жестока!

Не успела она оглянуться, как он, сбросив подушку и простыню, уже сидел на ней, повернувшись спиной, и крепко прижимал ее колени к матрасу.

— И что же будет дальше?

— Сейчас увидишь, дорогая, — зловеще пригрозил он.

Этого она никак не ожидала: он начал щекотать ей подошвы. Мануэла завизжала и попыталась вырваться, но не тут-то было! Он сидел на ней, как медный колосс.

— Пощады! — завопила она в перерыве между приступами истерического смеха. — Милости, сэр! Я больше не выдержу!

Вал остановился и посмотрел на нее через плечо с широкой ухмылкой.

— Раскаиваетесь ли вы в своих прегрешениях, миледи? — Она изо всех сил закивала головой. Он разочарованно вздохнул. — А жаль, я только-только начал входить во вкус.

Мануэла ткнула ему кулаком в бок.

— Ты изверг, Вал Фейберн! Но в одном тебе не откажешь, — в ее глазах промелькнула вызывающая искорка, губы растянулись в обольстительной улыбке, — ты чертовски хорош в постели!

Ему пришлось судорожно хватать воздух, потому что кровь снова забурлила. И опять Мануэла не стала ждать, пока он проявит инициативу. Она взяла бразды правления в свои руки. Не успел он опомниться, как она властно прижала свои теплые чувственные губы к его губам. Схватив его за плечи, она притянула его ближе к себе, и он почувствовал, что его сметает ураган безумия. Он вплел пальцы в ее шелковистые волосы и принялся целовать лицо, шею… Она откинула назад голову, чтобы дать ему доступ к самым потаенным ложбинкам. Играя языком по ее ключицам, он повторял про себя: «Боже, как же я ее хочу!»