Бижутерия - Мередит Рич Страница 82

В заключение все модели одновременно закружились в танце, а Саман появилась в образе танцовщицы фламенко прежних времен и исполнила ча-ча-ча с Гарри, который тоже был одет в костюм испанского танцора: ярко-красные облегающие панталоны, сапоги из черной змеиной кожи и куртку-болеро. Публика засвистела, захлопала и восторженно закричала «браво!». Гарри несколько раз поклонился и снова пустился в танец, от которого чуть не рухнул зал.

— Очень неплохо, — похвалила Джуэл. — И сразу после того, как о Гарри написали, что у него не осталось в запасе трюков. Вот вам — выкусите! Я пометила номера восьми моделей, которые хочу заказать.

— Прекрасно. Гарри будет как шелковый. Пошли протолкаемся — надо его поздравить.

Морщась от всполохов фотовспышек, они шли сквозь массу элегантно одетых и украшенных драгоценностями людей и раскланивались со знакомыми и верными покупательницами «Бижу». Как вдруг Джуэл лицом к лицу столкнулась с Кэтлин Коламбиер.

— Привет, — холодно поздоровалась она.

Кэтлин ответила такой же ледяной улыбкой и положила руку на плечо Джуэл.

— Хочу познакомить тебя со своей хорошей приятельницей Анной Фергюсон.

Джуэл похолодела и повернулась к Анне, с которой боялась встретиться семнадцать лет.

— Здравствуй, Анна.

Со времени их последней встречи ее бывшая подруга сильно изменилась. Она похудела так, что почти просвечивала, а черное платье подчеркивало бледность кожи. Резкая очерченность высохшего лица старила, хотя явных морщинок не было видно. Джуэл пыталась разглядеть в ее глазах ту девушку, с которой когда-то дружила, но не увидела ничего, кроме холодности. Анна не поздоровалась. Только бросила Кэтлин:

— Мы были знакомы. В то время, когда ее звали Мадлен Латем.

— С тех пор много воды утекло, — к Джуэл возвращалась ее выдержка, — много всего приключилось. Для меня прошлое умерло.

— Это для тебя, Мадлен, — ответила Анна. — А я вспоминаю прошлое, чтобы не совершать тех же ошибок.

— Какой в этом смысл? Прошло столько лет. — Джуэл очень хотела, чтобы Анна отбросила свою враждебность.

— Смысл в том, чтобы не забывать, кто нанес удар сзади, и в присутствии этого человека держаться спиной к стене.

— Но, Анна… мы были тогда такими юными. Сейчас все по-другому. Пора бы забыть и простить.

— Неужели ты полагаешь, что я способна простить после того, что ты сделала? Ты шлюха, Мадлен, или Джуэл, или как тебя там? — В ее глазах сверкнула такая же ненависть, как во время их последнего свидания в Пфорцхайме. — Пошли, Кэтлин. Мой водитель ждет. — Анна повернулась и стала продираться сквозь толпу; француженка последовала за ней.

Джуэл оглянулась — она хотела отыскать Эдварда, но встретилась глазами с Гарри. Он стоял всего в нескольких футах и наверняка был свидетелем разыгравшейся сцены. Его улыбка выражала нескрываемое удовольствие.

Так вот на что он намекал вчера. Гарри знал Анну и предвкушал скандал. Ну нет, она не порадует его гневом. Джуэл подошла и расцеловала Харпера в обе щеки.

— Здорово, дорогой! Такой замечательной демонстрации мод я давно не видела. — Она показала свой бланк заказа. — Видишь, я совершенно сошла с ума.

— Я рад, что тебе понравилось. — Харпер обнял ее за плечи. — А ты молодец. Я думал, не выдержишь.

— Рано или поздно я должна была на нее наткнуться. Теперь все позади. Она меня ненавидит — я ничего не могу поделать. Но как, черт побери, она подружилась с Кэтлин?

— Видимо, понравились ее украшения, — пожал плечами Гарри. — А теперь, дорогая, прости, мне надо возвращаться к своим баранам.

— Иди. У тебя хорошо получилось. Я тобой горжусь, — проговорила она с наигранной живостью.

Улыбка слетела с губ Джуэл, как только она отвернулась. Глаза лихорадочно искали Эдварда. Наконец она обнаружила его в дальнем углу зала. Джуэл выбирала путь так, чтобы не встретиться со знакомыми, которые могли втянуть ее в разговор.

— Пошли отсюда. Быстро! — Она оторвала Эдварда от молодого человека, с которым он только что оживленно болтал.

Расставшись с Эдвардом у конторы, Джуэл вывела из гаража свою машину и поехала в Коннектикут. Именно этот день школа, где учились ее дочери, назначила родительским, и она обещала Эмбер и Берил присутствовать.

Ехать до смерти не хотелось. Она была вне себя, вновь и вновь прокручивая в голове стычку с Анной. Так психовать после стольких лет! Анна вела себя так, будто Джуэл совершила убийство. Смешно столь долго лелеять обиду — Джуэл явно забыла о своей все еще жившей ненависти к Саше.

Когда машина свернула на ведущую к школе обсаженную дубами аллею, у Джуэл снова невыносимо разболелась голова. Ну что за неделя! Она узнала, что у Аллена есть любовница, нос к носу столкнулась с Анной. А теперь весь уик-энд предстоит улыбаться и разыгрывать из себя примерную мать.

Иногда ей хотелось, чтобы все пошло в тартарары. Особенно ее головные боли.

Комната ослепительно сверкала, словно ее освещали гигантские киношные стробоскопы. Однако Джуэл не испытывала желания достать свои темные очки. Что она тут делает одна? И где находится? Она не могла припомнить.

Как ни странно, Джуэл не была напугана. Она точно знала, что бывала здесь раньше. Правда, в памяти случился провал… но память восстановится, если отвлечься и подумать о чем-нибудь другом.

Джуэл медленно повернулась, однако не увидела ничего, кроме того же ослепительного, всюду проникающего света. В центре комнаты, если это была, конечно, комната, находилась точка, которая привлекла ее внимание, и Джуэл остановила на ней взгляд. Цвет постепенно изменился от ярко-оранжевого до бледно-лимонного. Стал зеленым, синим, фиолетовым. Фиолетовый разлился и заполнил большую часть комнаты.

У Джуэл возникло ощущение, что она двигалась, но не чувствовала движения. Время шло; она оказалась ближе к эпицентру, теперь насыщенно пурпурного цвета. И глубоко вдохнула. В тот же миг ее охватил покой и приятное возбуждение. Место было очень знакомым. Так где же она?

Джуэл сосредоточенно чего-то ждала, но сама не знала чего. Фиолетовый цвет занял все пространство, стал люминесцировать. Джуэл вытянула вперед руки и посмотрела на ладони: они мерцали, как вся остальная комната.

Появилась кровать. Скорее даже не кровать, а прямоугольная плита, с виду мраморная, но на ощупь упругая. Джуэл села на нее, опять глубоко вдохнула и почувствовала сонливость. Легла. Как хорошо лежать!

Кто-то подошел и накрыл ее. И только тогда Джуэл сообразила, что обнажена. Покров был легким, шелковистым. Она видела под ним очертания собственного тела. Цвет шелка как будто изменялся каждый раз, когда она на него глядела, но Джуэл это не заботило.

Вскоре пурпурная дымка стала рассеиваться. Цвет внезапно изменился и стал янтарным, словно комнату озаряли невидимые свечи.