Владычица грез - Кэтрин Гарбера Страница 9

ГЛАВА ПЯТАЯ

Его живот был твердым, как скала, и мышцы на нем перекатывались при движениях. Он прижимал ее к себе все сильнее, пока ее соски не коснулись его груди.

— Грейс… — Ее имя прозвучало как надежда.

Из книги Стефани Грейс «Владычица Адама»

Грейс была ошеломлена. Адам буквально выбил у нее почву из-под ног, но это было так прекрасно — раз в жизни просто забыть обо всем и наслаждаться. Обхватив плечи Адама, она окунулась в его объятия.

Ей вдруг показалось, что весь мир закружился, и в следующее мгновение она почувствовала спиной мягкую подушку шезлонга. Через секунду Адам уже лежал рядом с ней. В объятиях Адама Грейс ощущала его напрягшуюся плоть, и это оказалось гораздо приятнее, чем она себе представляла. Грейс знала: он никогда не причинит ей боли. Эта мысль поразила ее: уже много лет она полагала, что мужчины используют свою силу против нее.

В глазах Адама было столько огня, что Грейс удивилась, как она еще может дышать. Ей хотелось запомнить каждый миг, пока длился их поцелуй, его ощущение и вкус.

Застонав, Адам перекатил ее на другой бок так, что теперь она уютно устроилась на изгибе его руки. Когда он положил другую руку ей на живот, она напряглась, понимая, что у нее отнюдь не безупречная фигура модели, но Адам успокаивал ее пьянящими долгими поцелуями.

Оторвавшись от ее губ, он расстегнул ее блузку и множеством поцелуев прошелся от подбородка к шее, глубоко вдыхая аромат Грейс. Покусывая кожу у нее на шее, Адам нашел языком бьющуюся жилку и принялся посасывать ее.

Грейс извивалась в руках Адама; от его прикосновения ее соски отвердели, и, чтобы он коснулся их, Грейс попыталась вращать плечами. Но он крепко держал ее под собой.

Он начал вынимать ей руки из рукавов блузки. Грейс села, дав ему снять ее с себя. Затем потянулась к пуговицам его рубашки.

Снова уложив Грейс, Адам провел пальцем по ее лицу, обвел контур губ и стал перемещаться ниже. Погладил бьющуюся жилку у нее на шее, которую до этого нежно целовал, а затем скользнул пальцем под ткань бюстгальтера и слегка сжал холм округлой груди, прежде чем отправиться вниз, к поясу юбки.

Грейс застонала от нестерпимого желания. Адам продолжал ласкать ее языком; его пальцы оставляли дразнящие прикосновения на внутренней стороне ее бедер, все ближе и ближе приближаясь к теплому центру ее тела. Туда, где она так мучительно желала ощутить его прикосновение. Адам разжигал в ней страсть, доводя до кипения, но не давая этой страсти прорваться через край.

Положив ей руку на низ живота, Адам поднял голову и взглянул на Грейс, ожидая, позволит ли она ему большую интимную близость. Грейс знала: она умрет, если он не сделает этого.

— Адам, прошу тебя! — взмолилась она.

Адам не предполагал, что дело зайдет так далеко, но в Грейс, в ее прикосновениях и аромате, было что-то настолько пьянящее, что остановиться было невозможно. И он не хотел останавливаться раньше, чем войдет в глубину ее шелковистого тела.

Она так красиво отвечала на его ласки; ему хотелось полностью в ней раствориться.

Оторвавшись от ее груди, Адам поднял ей юбку на талию, стянул с нее трусики, отбросив их в сторону. Тело Грейс было намного стройнее, чем можно было бы подумать, судя по ее мешковатой одежде. Девушка непрестанно двигалась в шезлонге под его прикосновениями. Адам приподнял ее бедра, утопив пальцы в мякоти ягодиц, слегка покачивая ее так, что Грейс оставалась полностью открытой для него.

— Адам…

— Ммм…

— Я больше этого не выдержу!

— Хорошо. — Он закинул ноги Грейс себе на плечи так, чтобы видеть ее раскрасневшееся лицо и слышать ее стоны с придыханием, которые казались ему сладчайшей музыкой, которой он уже давно не слышал.

Тело Грейс сжималось от прикосновения его пальцев, и, упираясь пятками ему в спину, она извивалась под ним. Когда по ее телу прокатилась волна блаженства, имя Адама прозвучало тихим вздохом на ее устах.

Грейс придвинулась ближе, ощутив, каким болезненным было его желание. Когда она провела ногтем по «молнии» его брюк, он напрягся еще сильнее.

— Грейс, тебе пора остановиться!

— Почему?

Он путано объяснил, почему.

— Да, — согласилась Грейс.

— Да?

— Я хочу этого, — сказала она.

Он хрипло прошептал ее имя и в ту же секунду понял: отступить он уже не в силах.

Адам взял Грейс на руки и отнес в темный дом. Обвив руками его шею, она не хотела ничего говорить — боялась, что тогда все исчезнет и она проснется. И поймет, что это был прекрасный сон, а не явь.

Огромная кровать занимала полкомнаты, на окнах от потолка до пола были натянуты жалюзи. Адам вошел в ванную и поставил Грейс на пол. Затем зажег свет, и перед Грейс предстала ванная комната с душем, самая большая, какую она когда-либо видела.

Грейс в замешательстве посмотрела на Адама, который, почувствовав этот взгляд, прижал девушку к себе, вновь целуя ее. Но ей хотелось большего.

Адам отстранился.

— Пойду принесу чистую одежду, — пояснил он.

Глядя ему вслед, Грейс слегка остыла. Она была не сильна в искусстве сексуальных игр. Для нее это было связано с какими-то более глубокими чувствами, а для Адама, может быть, и нет. Он сам сказал за ужином, что не замечал ее до сегодняшнего дня.

Грейс быстро разделась и включила воду в душе, желая — нет, чувствуя необходимость — вымыться и уйти отсюда. Чем, черт возьми, она думала? Адам остался в городе, чтобы помочь ей, а теперь она должна сидеть с ним на собраниях и вспоминать, как он прикасался губами к ее груди, как она ласкала его плоть.

Она вошла в кабинку и подставила голову под струю воды, надеясь, что это поможет смыть охватившее ее смятение.

Дверца кабинки приоткрылась, и Адам шагнул внутрь. Грейс подняла на него глаза, молясь о том, чтобы лицо не выдавало ее чувств.

Он ничего не сказал. Просто обнял, прижав к себе ее обнаженное тело. Закрыв глаза, она склонила голову ему на грудь.

— Что случилось? — спросил он.

На глаза девушки навернулись слезы: она столько раз мечтала о том, чтобы он ее вот так обнимал.

— Да ничего… просто я не привыкла так быстро соглашаться на такую близость.

— Не думай об этом. Все, что произошло между нами, — это нечто иное.

Грейс знала это. В отношении себя. Но она была уверена в том, что Адам привык к тому, что женщины штабелями укладываются перед ним, и не хотела стать одной из многих.

Адам запрокинул ей голову.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— О том, что я — идиотка.

— Грейси…