Чёрт из табакерки - Сандра Бушар Страница 9

Я была уверена, что позже получу за свою реакцию на подобное поведение его «друга». Керн не из тех, кто пускает подобное на самотек. Хуже сегодня ничего произойти не могло! Так что просто расслабилась и спокойно протянула:

– Девушка за вашей спиной, которой вы выбираете сумку… Она, кажется, расстроена, что про нее забыли. Может, представите?

– Думаешь? – моментально перейдя на «ты», усмехнулся Давид. Казалось, он наблюдает за мной, как за диковинной игрушкой, параллельно желая позлить Сэма полным игнором. Только вот в голове крутился другой вопрос: почему Сэм позволяет ему это, хоть и пыхтит от злости? – Это не моя девушка. Просто детка заработала поощрение, а я не могу быть в долгу. Вот такой я романтик…

Как девушка «заработала поощрение», я моментально представила и одернула руку, поморщившись. Этот день становился все более неприятным для меня, и дело не только в походе по магазинам. Я чувствовала, что за этим стоит нечто большее, о чем молчит Сэм. И Давид как-то в этом замешан, возможно, невольно.

Львова никак не задела моя реакция, он просто выпрямился и, кивнув в сторону нашего прежнего консультанта, подмигнул:

– Ты молодец. Правильно поступила. Уже не первый раз замечаю, как эта Вельвета оскорбляет покупательниц. Но ты первая, кому хватило смелости поставить ее на место.

В этот момент я четко поняла, что Давид Львов мне совсем не нравится. Его улыбка была такой приторной, что хотелось выпить воды и забыть о нашем разговоре. А красивые глаза были насквозь пропитаны фальшью. Наверное, они бы смогли стать идеальной парой с Анджелой.

– Если вы заметили, как обращаются с девушкой, почему сами смолчали? Вас это забавляло? – даже не пытаясь быть милой, спросила я. Лишь на одно мгновение лицо Давида вытянулось, но затем тот звонко рассмеялся, будто я рассказала ему анекдот.

– Где ты нашел это чудо? Она прелестна! Тоже хочу! Уверен, у меня ей будет лучше… – повернувшись к Сэму, якобы иронично протянул мужчина, но так явно акцентировал внимание на слове «хочу», что намек стал более чем явным. Но больше напрягало то, что он говорил о человеке, как о комнатной собачке.

Я сложила руки на груди, пытаясь закрыться и спрятаться. Сальный взгляд Давида, который прошелся по мне от пяток до макушки, кричал, что ничем хорошим это не закончится. Впервые на меня так сильно давило чужое внимание, вызывая мурашки и желание провалиться сквозь землю. Как вдруг внезапно рука Сэма легла мне на талию и притянула к себе, будто закрывая в кокон. Он словно кричал: «Моя», при этом не опускаясь до грубых слов и неуместных драк.

И в этот момент, на одну крохотную секунду, я была безумно ему благодарна, что защитил, закрыл собой от этой грязи и липкого взгляда, дал опору, не позволил ударить лицом в грязь. Была… Пока не вспомнила, что вообще оказалась в этой ситуации по его вине.

– Таких там уже нет, не ищи. Тем более это не твой уровень, – в тон Давиду с иронией протянул Сэм, а затем глянул за спину Львова и помахал его забытой спутнице. – Тебе больше подходят такие девушки… Готовы «отрабатывать» ночами напролет брендовую сумку, – мужчина нагнулся к моему уху и почти беззвучно прошептал: – Иди, малышка. Если будут проблемы – одно слово, и я сам их решу. Никакой инициативы больше.

Я знала, что это был театр одного актера, и все равно на душе стало как-то странно… Будто выпила горячий чай и укуталась в плед с головой.

Вышагивая к примерочной, я все время думала лишь об одном: если его последние слова предназначались только для ушей Львова, то почему он говорил их так тихо. Словно только для меня? Тайная игра, которую раскрыть не выходит.

Как любая девушка, я любила выглядеть красиво и опрятно. Но никогда не ставила на первое место бренд, даже во время проживания в доме Романа Викторовича. Бутики, вроде того, в который привел меня Сэм, созданы только для того, чтобы потешить самолюбие обеспеченных людей. В обычных магазинах можно найти вещи ничуть не хуже, а порой и лучше.

Но Керн был один из тех, кто любил самое лучшее во всем. Еще с юности он походил на идеального миллионера, и корона ему совсем не жала. Так что, читая контракт, я настроилась не падать в обмороки перед ценниками, не строить недотрогу и не спорить по поводу его выбора. Чем уступчивее я буду, тем спокойнее для меня пройдет его авантюра. Точнее, без последствий.

Но окунувшись снова в ту роскошь, от которой в памяти остались лишь воспоминания, я почувствовала укол в живот. Приятный, сладковато-мускатный запах, обилие цветов, зеркал и благородного белого цвета – все это располагало к хорошему настроению и покупкам.

– Я выбрала все, что подходит вам по размеру. Нужно померить и решить, что сидит хорошо, а что мы отправим портным, – мило улыбаясь, Мария указала рукой на пять передвижных плечиков, одежду на которых мне предстояло померить. Увидев, как побледнело мое лицо, она тут же поспешила заверить: – Не переживайте! Это только выглядит ужасно. На самом деле мы управимся за час.

Все и вправду происходило быстро. На меня надевали одежду, делали пометки и сразу снимали. Никто не спрашивал, нравится ли мне. Наверняка подобного вопроса даже не возникло в светлой голове Марии. Уверена, бренд и ценник должен был гарантировать мой интерес.

Но если бы кто-то спросил, я бы совершенно точно ответила: «Это великолепно!». Сидело отлично, не вульгарно, да и идеально подходило к моему стилю, балансирующему между строгим деловым и женственным. Я чувствовала себя «дорого». В хорошем смысле этого слова.

И между тем, стало так грустно, что сердце защемило. Не я покупаю эту одежду. Меня наряжают как модель. Как вариант «идеальной» жены. Никто даже не спросил, готова ли я носить подобное? Сэму просто повезло. И он даже не соизволил хоть раз постучаться в примерочную, чтобы поинтересоваться мнением.

– Не нравится это платье? – взволнованно поинтересовалась Мария, подворачивая шлейф вечернего наряда. В какой-то момент я настолько углубилась в свои мысли, что выполняла всё требуемое на автомате. Идеальная кукла, чтоб ее…

– Платье? – растерянно одернувшись, я посмотрела в зеркало. Назвать подобное произведение искусства платьем – извращение. Оно было шикарным, изысканным, нежным. Кроме того, элегантно сидело на фигуре, подчеркивая все достоинства и сглаживая недостатки. Даже шлейф из прозрачной ткани, который я презирала ранее, тут выглядел уместно.

– Я могу обрезать шлейф. Или укоротить его по вашему желанию. Что скажете? – немного взволнованно протараторила консультант, явно нервничая от моей реакции.

И тут мне в голову пришла странная идея. Она больше походила на детское, нечем не аргументированное «хочу!», но я понимала, что если не сделаю этого, то просто позволю сделать из себя игрушку. Ту, которую так жаждет получить Сэм.

– Думаю, нужно показать моему жениху. Пусть он решит, – якобы равнодушно спросила я, а затем просто открыла дверь и вышла. Он должен был сказать, что у меня есть выбор, и я могу в случае чего выбрать одежду по своему вкусу. На тот момент это казалось важным до безумия!