Английский для миллионера - Варвара Корсарова Страница 9

– Найдется! – обрадовалась баба Соня. – Отличная оправа, гэдээровская! Взяла по блату у знакомой из «Оптики». В год, когда Черненко генсеком стал... – пустилась в воспоминания старуха. – Так и не пригодилась. Зрение-то у меня как у орла!

Баба Соня порылась в кладовке, в которой, как в пещере Али-Бабы, можно было найти все что угодно, и всучила Марианне массивный футляр. Она открыла его с опаской.

Очки были еще эпатажнее сумки. Черные, в толстой и нелепой роговой оправе. Марианна осторожно надела очки. Переносицу ощутимо сдавило. В зеркало она смотреть побоялась. Баба Соня ахнула и воскликнула:

– Красавица! Вылитая Анжела Дэвис!* Так и ходи, не снимай! И очки себе оставь насовсем. Ты мне только на замену те отдай, темные, с блескучками на дужках. Зачем они тебе, страшенные такие? Как глазища стрекозиные. Бабе Соне все равно женихов не зазывать. Лишь бы от солнышка защититься. Они у тебя на третьей полке в шкафу лежат, да? Так я заберу? Тогда и за сумку можешь не платить.

Очки, которые так жаждала заполучить баба Соня, были фирменные, недешевые. Марианна вздохнула и обреченно сказала:

– Забирайте, баба Соня. Носите на здоровье.

Украдкой стягивая очки, Марианна торопливо выскочила на площадку, пока квартирной хозяйке не пришло в голову потребовать что-то еще за свой антиквариат. Например, душу.

Да и время поджимало, нужно спешить. Миллионеры не терпят опозданий.

*Анжела Дэвис - афро-американская правозащитница и марксистка, ее узнаваемое лицо в очках часто появлялось на экранах советского телевидения, а лозунг «Свободу Анжеле Дэвис!» был в СССР мемом.

До коттеджного поселка Лопухово путь был неблизкий. Разумным решением было бы вызвать такси, но Марианна отправилась на автобусную остановку, считая, что в первый раз следует узнать дорогу с худшей стороны.

Еще одним доводом в пользу автобуса стало то, что почти каждая поездка в такси превращалась для Марианны в тяжкое испытание. Экзотическая внешность пассажирки поражала водителей в самое сердце. Они начинали говорить с шаловливыми интонациями и отпускать неуместные шутки.  А когда Марианна их осаживала, обижались, грубили и вели машину неаккуратно.

Другие шоферы, серьезные, не настроенные флиртовать, со вкусом жаловались на политиков и жизненные невзгоды. Марианна не любила агрессивного нытья, но прерывать считала невежливым. Сидела и слушала, страдая и морщась.

Поэтому она предпочитала общественный транспорт. Ничего, что долго и тесно. Можно и потерпеть – не барыня. Зато спокойнее и безопаснее. И дешевле, что немаловажно в ее нынешнем положении. Загородная поездка на такси влетела бы в копеечку.

Однако вскоре Марианне пришлось признать, что она совершила ошибку.

Пригородный автобус номер двадцать три был старым, тряским, густо пропах бензином, водительскими папиросами и ароматизатором «кокос». Стоило войти в салон, как после первого вдоха к горлу подкатила тошнота.

Все сидячие места были заняты, пришлось ютиться на задней площадке, где Марианну нещадно трясло и мотыляло. Автобус подскакивал на кочке, ее сначала подбрасывало вверх, как на качелях, потом она, клацнув зубами, падала вниз.

Из-под задних колес вылетала снежная жижа, щедро обдавая окно, через которое незадачливая пассажирка пыталась любоваться окрестностями. При выезде из города в салон набились люди. Марианну тесно прижали к поручням, железная палка больно вдавилась в живот. Ну хоть болтать вниз-вверх перестало, и то плюс.

Спустя сорок минут голос в динамике милостиво объявил:

«Поселок Лопухово. Конечная».

Вместе с оставшимися пассажирами Марианну вынесло наружу. Отдышавшись от бензина, она огляделась и горько вздохнула.

Элитный коттеджный поселок располагался на другом конце Лопухово, от остановки пилить и пилить. В тревожных сумерках, по жидкому снегу и грязи, под стылым ветром...

Марианна глянула на полупустой автобус, который подрагивал, ревел и выбрасывал клочья черного дыма, готовясь закрыть двери. Она с трудом подавила желание запрыгнуть в салон — неуютный, но зато теплый – и отправиться обратно в город. Автобус бибикнул что-то ругательное и грозное. В ответ Марианна застегнула верхнюю пуговицу пальто, поглубже натянула шапочку на брови и насупилась. Миллионер Аракчеев ждет свою учительницу, и он ее получит.

Уточнив дорогу у местной тетки, которая продавала семечки у киоска с разливными напитками, девушка мужественно двинулась к месту назначения.

Она старалась думать о цели и не глядеть по сторонам. Потому что Лопухово, где жили простые смертные, оказалось неприятным местом. Похожим на Чистилище.

Марианна медленно шла мимо угрюмых домов в шапках слежавшегося снега, мимо дымной котельной, покосившихся заборов. Из-за заборов лаяли собаки и торчали голые ветки деревьев. По веткам прыгали черные птицы и вопили хриплыми голосами. Редкие прохожие хмуро поглядывали исподлобья. Мир вокруг показывал всю гамму оттенков серого.

Сначала она старалась смотреть, куда ставит ногу. Но провалившись пару раз в замаскированную ледком лужу и испортив сапоги, плюнула.

Вот они, все прелести репетиторства. Бегаешь, как бобик, высунув язык, по лужам и грязи, боишься опоздать… Уж лучше устроиться доставщиком пиццы. Этих славных ребят люди ждут с большим нетерпением, чем доставщиков знаний.

При мысли о сочной пицце в животе заурчало.

Марианна поскребла подошвой о поребрик, достала бумажный платочек, безуспешно потерла дорогую кожу сапога. Только хуже вышло. Ладно. Будем надеяться, что чистая обувь – не главный критерий, на который ориентируется миллионер Аракчеев при выборе репетитора для дочери. Уж раз он поселился в этом самом Лопухово, то должен знать, какие сели приходится преодолевать его гостям. Жадюга несчастный, мог бы спонсировать чистку снега. Да и асфальт заодно подновить не мешало бы.

Марианна досадовала на миллионера, которому вздумалось поселиться у черта на куличках, и на себя за свою глупость. Пожадничала ехать на такси и теперь чапает вдоль свалок и бетонного забора, пошатываясь под ледяным восточным ветром. Пальто нещадно продувало, в сапогах хлюпала вода. Марианне казалось, что хуже уже быть не может.

Однако вскоре дело приняло совсем дурной оборот.

На улице было пусто. Жители Лопухово не желали гулять в хмурую весеннюю непогодицу. Они попрятались в домах перед телевизорами, с тарелками горячих пельменей под рукой. Марианна сглотнула – одновременно от голода и страха.

Отчего-то не оставляло чувство, что ее преследуют. Беззвучно идут за спиной, оценивают, примеряются. В какой-то миг чувство стало настолько острым, что она обернулась. И выяснила, что действительно обзавелась спутниками.

За ней увязались собаки. Три штуки. Большие, лохматые. Черная, с флегматичной мордой мастифа. Рыжая, с волнистой шерстью сосульками. И грязно-белая, вислоухая и хитроглазая. Увидев, что их заметили, черная собака басовито гавкнула, а белая и рыжая сноровисто взяли чужачку в клещи. Белая ткнулась носом в правое бедро, обнюхивая карман, рыжая полезла мордой в сумку.