Ица - Анна Евдо Страница 9

Несколько вечеров Аня делала наброски и подбирала нити. Василиса подсовывала ей бутерброды и наблюдала, как порхает в её пальцах тонкая иголка, а на кусочке полотна появляются замысловатые выпуклые мелкие бутончики и переплетения листочков. Наконец, картинка сложилась.

В субботу Аня выгуляла Бимку, привела его домой и втихушку забрала берет Надежды Ивановны. Вечером её попроведала Вася. Девушки выдохнули с облегчением, что пропажа не была обнаружена. В воскресенье Аня принесла из парка несколько сосновых веточек. Девушки упаковали обновлённый берет в подарочную коробку, купили воздушный зефир и отправились поздравлять Надежду Ивановну с наступающими праздниками, на которые обе собирались разъехаться по домам.

За круглым столом, под запах хвои, мандаринов и душистого чая, Василиса получила поварскую книгу в твёрдом переплёте, Ане достался альбом для эскизов с набором карандашей. Девчонки замерли, пока Надежда Ивановна открывала свою коробочку. На её лице промелькнуло удивление. Женщина оглянулась в сторону коридора, взглянула на подружек. Осторожно расправила свой берет и, ахнув, прижала ладонь к губам. Она проводила дрожащими пальцами по красиво нанесённому узору и смаргивала крупные слёзы, которые тут же заполняли глубокие морщинки вокруг глаз. Вася всхлипнула следом.

— Великолепная вышивка, — она посмотрела в наполнившиеся слезами глаза Ани. — У тебя дар, Аннушка.

Аня уехала утром тридцать первого декабря. Решила встретить Новый год и побыть в родном посёлке три дня. У отца жить претило самой, да и получить недвусмысленный от ворот поворот тоже. Другое дело остаться там летом, обустроиться на сеннике и не пересекаться ни с кем из дома. Обременять своим долгим проживанием Марь-Михалну, хотя та будет рада, а Алла переберётся спать к ней под бок, тоже не хотелось.

Новый год встретили впятером. Через час заглянул Васька, честно уделивший время и внимание родителям в саму полночь. Погода установилась морозная и безветренная. Аня с Васей ушли прогуляться. Она притихла и целенаправленно повела его к дому своего отца.

— Ань, зачем? — придержал её за локоть Вася.

— Нужно. Дело одно закончить, — высвободила руку из его ладони.

Она попросила Ваську подождать снаружи. Вся подтянулась и без стука зашла внутрь. Мачеха убирала посуду, отец в полудрёме смотрел телевизор. Аня не стала разуваться, подошла и положила на край стола деньги.

— Ты давал на обратный билет. Не пригодятся. Я не вернусь.

На следующий день, как малые дети, извалянные в снегу, с раскрасневшимися щеками и сорванными от криков голосами, Анька, Васька, Димка и Алка накатались с обрыва по специально залитому склону, уходящему далеко по ледяной глади реки. Аня набродилась с Васькой по лесу. Зашли к нему на чай, но она чувствовала, что его мать её не привечает. Сначала считала девчонку недостойной парой своему сыну, потом сердилась на неё за его переживания. Он никогда не рассказывал, но Аня ощущала затылком, что её вынужденно терпят, и старалась не усугублять. Они улизнули в мастерскую, где девушка наводила порядок под усмешки Васьки. По зиме не рискнули выводить мотоциклы. Кусачий холод захватывал дух не меньше неуёмного чувства свободы и полёта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Аня передохнула, напиталась домашним теплом, проверила, хотя сама себе боялась признаться, что дружба с Васькой никуда не делась, и вернулась в город. В общаге было непривычно тихо. Всего несколько человек осталось по разным не разглашаемым причинам. Аня много спала, навещала бабу Надю, изучала подаренное Василисой пособие по вышиванию и заполняла свой новый альбом возникающими идеями.

Её взяли курьером по доставке еды. Начало работы ожидалось после праздников, а пока она пользовалась своей незанятостью и гуляла по городу, изучая ближние и дальние районы. Она сама сделала себе новогодний подарок и оплатила курсы, чтобы получить права на вождение мотоцикла. С началом весны приступит. А до конца зимы попробует совместить учёбу и подработку, чтобы позже втиснуть в свой график и обучение в автошколе.

Внезапно Анино умение вышивать привлекло внимание. Народ заметил варежки Васи, которые в качестве подарка на новый год вышила Аня. Да она и сама понимала, что ей интереснее не кроить и шить одежду, а украшать её. Пройтись тоненькой строчкой по кромке воротника, нанести замысловатый вензель на манжеты, сделать нашивку на кармане, сваять забавный брелок для рюкзака. По возвращении из дома одногруппница Васи попросила расшить свои варежки очень мелким бисером. Потом обратились девчонки с третьего этажа придумать что-то для холщовых сумок. Начали поступать похожие и иные заказы. Тихая Василиса неожиданно твёрдо настояла брать хотя бы небольшую плату, что служило неплохим подспорьем на материалы для собственных задумок юной вышивальщицы.

Надежда Ивановна радовалась, потому что смогла первой оценить ручную вышивку от Ани. По весне девушка бывала у неё лишь по утрам, продолжая бегать в парке с Бимкой, и в воскресенье, так как все остальные дни были плотно заполнены занятиями, подработкой, курсами и оформлением заказов по вышивке.

Выяснилось, что у Надежды Ивановны есть сын, который давно живёт за границей. Он приезжал к матери на денёк раз в году и иногда звонил узнать, жива ли она. От него остался гараж во дворе, который, наряду с несколькими другими, никому не мешал, но и давно не использовался. Пару раз Аня с Васей порывались вымести оттуда пыль и мусор, но баба Надя только отмахивалась и советовала посвятить время более подходящим для молоденьких девушек делам. Тем сильнее удивила обеих подружек, когда Аня показала ей долгожданную пластиковую карточку, официально разрешавшую ей ездить на мотоцикле. Они вышли во двор, дошли до старого гаража, и Надежда Ивановна вручила Ане ключи.

— Забирай свой мотоцикл из деревни и ставь сюда. И тебе будет удобно, и мне спокойно, ведь я буду слышать, что ты вернулась после поездки на этом страшном шумном агрегате.

Аня сильно сжала тяжёлую связку в кулаке и прошептала «спасибо», пытаясь справиться с волнением внутри и щекоткой в носу.

Сдав летние зачёты и экзамены, Аня уехала на две недели в посёлок. Она не виделась с Марь-Михалной с зимы. Ей не терпелось предъявить Ваське свои права и поблагодарить за умную подсказку и вообще за то, что возился с ней и обучал езде по бездорожью, после которого городские дороги казались ровным катком.

Она вернулась в город подзагоревшей, отдохнувшей и, несмотря на всевозможные возражения, на своём мотоцикле, на который отец кивнул и оформил необходимые документальные разрешения.