Вино любви - Патриция Хэган Страница 9

– Я задумалась, – ответила Холли. Мать, несомненно, упала бы в обморок, узнав, о чем думает ее дочь. Холли… с мужчиной? Нагая и стонущая от наслаждения! – Я готова отправиться с тобой к мистеру Бонхэму, если уж тебе так хочется.

Клаудия обняла ее.

– Боже, я просто счастлива, Холли! Зачем нам ссориться? Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, мама, и постараюсь вести себя так, чтобы ты гордилась мной. – Возмущенная Холли понимала, как трудно ей будет держать себя в руках. Однако ради матери стоит постараться.

Когда показались предместья Виксбурга, Холли охватила привычная тоска. Здесь погиб ее отец. А ведь он радовался, что его направили сюда. Его глаза сверкали, когда он говорил, как важно отстоять Виксбург, который мечтают захватить янки. Отец оказался прав.

Наконец Клаудия весело объявила:

– А вот и дом Эбби!

Холли остановила лошадей и посмотрела на особняк, стоявший в глубине сада. К нему вела широкая подъездная дорога. На подстриженных и ухоженных газонах росли мирты и магнолии.

Полная женщина в нежно–голубом платье подметала каменные ступени. Увидев экипаж, она улыбнулась и помахала рукой.

– Клаудия! Как хорошо, что ты нашла Холли и привезла ее сюда!

Подойдя к ним, она обняла Клаудию, а затем Холли.

– Меня зовут Эбби Пирсон, я очень рада, что вы будете жить здесь. У меня много комнат, и я мечтаю иметь дочь. А знаете, Клаудия выглядит совсем как ваша сестра.

Холли вежливо улыбнулась:

– Рада познакомиться, миссис Пирсон. – И сразу добавила: – Но я проведу здесь всего пару дней. Я обещала маме пойти с ней на званый вечер, а после этого уеду домой.

Эбби выразила разочарование, Клаудия же устало пожала плечами.

Едва женщины направились к дому, Клаудию окликнул мужской голос. Они остановились.

К ним подошел хорошо одетый джентльмен среднего роста и улыбнулся Холли. Догадавшись, что он янки, девушка холодно кивнула. Внешность этого темноволосого мужчины с тонкой полоской усов казалась вполне привлекательной, но что–то в его глазах насторожило Холли. Клаудия обратилась к дочери:

– Позволь представить тебе Роджера, сына Джарвиса.

Роджер Бонхэм поклонился:

– Вы почти так же прекрасны, как и ваша мать, Холли.

Клаудия засмеялась.

– А вы почти так же обаятельны, как и ваш отец, Роджер. – Она поспешно добавила: – Я собиралась отослать ваш экипаж, чтобы не доставлять вам хлопот.

– Пустяки, – возразил он. – Зная, что вы утомлены, я решил сам зайти сюда.

Клаудия вздохнула:

– Вы и ваш отец очень добры ко мне. Надеюсь, вы знаете, как высоко я ценю вашу дружбу.

– Конечно, – ответил Роджер и обратился к Холли: – Вы будете на приеме у отца завтра вечером? Окажите мне честь и оставьте один танец за мной.

Клаудия быстро проговорила:

– Разумеется, моя дочь сделает это с удовольствием, но… – она лукаво улыбнулась, – не будет ли ревновать Лайза Лу?

Заметив смущение Роджера, Клаудия рассмеялась.

– Я знаю Лайзу с детства. Эта избалованная девушка всегда умела добиваться своего. Едва ли ей понравится, что вы танцуйте с кем–то, кроме нее. Впрочем, это ваше дело.

Холли так и не удостоила Роджера ответом, ибо вообще не собиралась танцевать. Да, она согласилась пойти на прием и держаться любезно, но это все. Мать рано или поздно откажется от затеи знакомить ее с мужчинами.

Распрощавшись с дамами, Роджер направился к экипажу. Он взял поводья и посмотрел вслед Холли. Несмотря на поношенную одежду девушки, он видел, что она прекрасно сложена. Юное, невинное, возможно, наивное создание. Ему будет нетрудно получить то, что он хочет: землю и ее восхитительное тело в придачу.

Натянув поводья, Роджер нахмурился. Однако девушка упряма и крепко держится за свой жалкий участок земли. Возможно, с ней не так–то просто справиться. Впрочем, сама мысль о предстоящем поединке доставляла ему удовольствие.

Пока Холли принимала ванну, память вернула ее в довоенные времена, когда жизнь обещала так много и все, кого она любила, были с ней в ее чудесном мире… мама, порой несколько наивная, но добрая и красивая; сильный и умный отец, который, казалось, знал все; дед, учивший ее, всему тому, чем родители вообще не интересовались. Он рассказывал внучке о лесах и болотах, о зверях и охоте, воспитывал в ней уважение к живым существам, обитавшим на берегах Миссисипи.

Тогда никто не уговаривал Холли пойти на вечер. В детстве она обожала новые платья, а повзрослев, примеряла женские наряды. До войны Холли очень хотелось быть хорошенькой, и она позволяла матери делать с собой все, что та считала нужным.

Однажды Холли пошла на вечеринку, устроенную в честь пятнадцатилетия ее подруги Энны Спенсер. Холли очень удивилась, когда их сверстник Джон Уильямс попытался поцеловать ее. Он держался весьма серьезно, увлекая Холли под тень развесистого клена. Однако она не ответила на его порыв, приняв это за шутку. Холли до сих пор помнила, как обиделся Джон, поняв, что она отнеслась к нему несерьезно.

Джон был вторым парнем из Виксбургского округа, погибшим на войне. Это случилось в тот самый день, когда конфедераты одержали решающую победу.

Подумав о том, поцеловала ли Джона какая–нибудь девушка перед тем, как он ушел на войну, Холли еще раз сполоснула волосы. «Я делаю это для мамы и должна пойти на этот вечер ради нее…»

Через пару часов Эбби отступила от туалетного столика, любуясь отражением Холли в зеркале.

– Ты прекрасна, девочка моя, только слепой этого не увидит. Твоя мама права, утверждая, что завтра ты вскружишь головы всех мужчин.

Холли внимательно посмотрела на Себя. Так и есть! Юная женщина с удивленным взглядом – настоящая красавица!

Интересно, понравилась бы она сейчас Скотту Колтеру? Ведь та оборванка с болот совсем не походила на нее. «Неужели он и теперь ушел бы от меня так же легко? – подумала Холли и тут же велела себе забыть о нем. – Да, Скотт не для меня. Такие, как он, заботятся только о себе».

Эбби коснулась ее обнаженного плеча:

– Что с тобой? Ты вся дрожишь! Надень–ка мою кружевную шаль.

– Спасибо, не беспокойтесь. Мне просто хочется, чтобы все это поскорее закончилось и я могла бы вернуться домой.

– Холли, прошу тебя, чувствуй себя как дома. Я буду счастлива, если ты останешься со мной и Клаудией.

Девушка, тронутая великодушием Эбби, расположилась к доброй женщине.

Эбби сделала Холли чудесную прическу, уложив волосы наподобие короны и надев венок из цветов гортензии. На девушке было белое кружевное платье со скромным декольте, небольшими буфами и не слишком пышной юбкой. Теперь, после войны, кринолины вышли из моды.