Желание - Трейси Гарвис-Грейвс Страница 9

Как-то раз он пришел домой, когда я мыла полы на кухне.

– Почему ты не попросишь Кейти заняться этим? – поинтересовался он, имея в виду нашу уборщицу, приходящую дважды в месяц.

Я погрузила швабру в ведро и отжала излишки воды.

– Пришлось ее отпустить, – со стыдом ответила я, ведь Кейти была матерью-одиночкой и действительно нуждалась в деньгах. – Сказала, что позвоню, когда мы поправим наше финансовое положение.

Крис даже не взглянул на меня, хотя, может, это я избегала смотреть на мужа, опасаясь увидеть на его лице боль задетой гордости.

– С нашими финансами все в порядке, – тихо произнес муж.

На ужине он не появился, проведя весь вечер за дверьми своего кабинета.

Я взяла еще пару проектов, соглашаясь на все предложения и стараясь побыстрее завершить работу. Иногда засиживалась за полночь, но даже тогда Крис ухитрялся меня пересидеть. Как раз в то время он перестал спать в нашей постели, предпочитая оставаться на диване, чтобы не потревожить меня, ворочаясь. Без него мне спалось намного хуже, но я не жаловалась, чтобы не доставлять ему еще большие неприятности.

Как-то вечером, в августе, я уложила детей, а после застала Криса в кабинете с калькулятором и чековой книжкой на столе. Пальцы мужа прыгали с кнопки на кнопку, а брови сошлись вместе.

– К зиме нам придется залезть в наши сбережения, – покачав головой, сказал Крис.

Он вздохнул и помассировал виски.

Единовременная выплата равнялась его окладу за восемь месяцев, но без премий, которые он когда-то получал. И хотя у нас не было долгов, все же каждый месяц нам приходилось выплачивать небольшую сумму по ипотеке. Ирония заключалась в том, что дом, которым мы некогда так гордились, значительно потерял в стоимости, когда упали цены на недвижимость. Вряд ли мы могли избавиться от него, если бы захотели, и даже найди мы покупателя, то проиграли бы по деньгам.

– Я работаю больше, чем когда-либо, – сказала я. – Если бы не твоя помощь с детьми, у меня не было бы возможности взять все эти проекты, как и времени довести их до конца.

– Да уж, от этого мне в сто раз легче, – вздохнул он, даже не стараясь скрыть раздражение.

Я всегда считала нас равноправными партнерами, но, видимо, мой некогда современный муж хранил консервативные взгляды пятидесятых годов о том, кто в семье должен зарабатывать на кусок хлеба, а кто жарить этот кусок на сковороде. А может, все дело было в задетом самолюбии.

Я ушла из кабинета, стараясь не растоптать остатки того, во что превратился наш брак.

В город вернулся Дилан – прислал мне приглашение вместе выпить. После смены отправляюсь домой и переодеваюсь. Когда я захожу в бар, он сидит за стойкой с бокалом виски и треплется с барменом. Даже представить не могу, что именно он говорит, вариантов множество.

– Привет, – здороваюсь я и сажусь на соседний барный стул. – Когда приехал в город?

Делаю знак бармену: мне то же самое.

– Пару часов назад, – отвечает он и отпивает виски. – Пристрелил кого-нибудь сегодня?

Это старая избитая шутка Дилана, которая никогда ему не надоедает, – выпад в адрес моей профессии. Какая ирония – ведь свою он так и не выбрал.

– Нет, – непринужденно отвечаю я. – Как долго ты уже здесь сидишь?

– Недолго. Я просто мимо проходил.

Ему явно пора подстричься, а по мятой одежде ясно, что ночует он у кого-то на диване, кочуя с места на место со своей спортивной сумкой. Я делаю слишком большой глоток, и виски обжигает горло.

– Родителей уже видел?

– Я же сказал, что только приехал.

– Нужно было первым делом отправиться к ним. – Не знаю, зачем говорю это. Дилан всегда поступает, как ему вздумается. – Они соскучились по тебе.

– Что слышно от Джесси? – спрашивает он.

– Ничего.

Очень похоже на Дилана: спросить как раз о том, что мне не хочется обсуждать, ибо стыдно. Я делаю еще один глоток и поражаюсь: зачем я вообще сюда пришел?

– Мама волнуется за тебя. На днях звонила мне и сказала, что не может с тобой связаться.

– Постараюсь заскочить к ним перед отъездом.

– Уж постарайся, Дилан.

Я поднимаюсь, кладу деньги на барную стойку и выхожу на улицу.

По возвращении меня, как всегда, встречает пустой дом. Зажигаю свет и бросаю ключи и мобильник на журнальный столик. Беру пульт и перелистываю по телику каналы. Около десяти вечера звонит телефон, в трубке раздается обычный вопрос Мелиссы.

– Составить тебе компанию? – тихим воркующим голосом произносит она.

Дом сегодня кажется еще более пустым и безжизненным, мне совсем не хочется оставаться здесь одному.

– Конечно, – отвечаю я. – Заходи.

Она приезжает через двадцать минут и улыбается мне с порога. Без лишних слов я отступаю на шаг, пропуская ее внутрь, и следую за ней по коридору до спальни.

Каждый понедельник утром Крис вылетает из международного аэропорта Канзас-Сити и возвращается вечером в четверг, а пятницу проводит в своем кабинете в главном офисе организации. Теперь он директор по продажам в крупной компании-разработчике ПО. Из того, чем он удосужился поделиться со мной, ясно, что атмосфера там непростая.

– В компании ужасно острая конкуренция, – сказал он мне вскоре после вступления в должность.

Однако по голосу Криса я поняла, что предчувствие борьбы его бодрит.

Даже когда муж дома, то все равно работает, сидит с ноутбуком на диване или в своем кабинете за закрытыми дверьми. Много времени он проводит и на телефоне. Как-то раз Крис зашел на кухню, и я подумала, что он разговаривает со мной, поэтому что-то ему ответила. Но муж повернул голову, я заметила беспроводную гарнитуру и поняла, что обращается он вовсе не ко мне.

Он приезжает домой поздно, привозя сувениры, купленные по завышенной цене, – маленьких мягких зверушек для Джордан и всяческие гаджеты или игрушки для Джоша, в основном приобретенные в магазинах подарков при аэропортах. За два месяца новой работы он вновь стал любимым папочкой, в то время как я превратилась в нудную мамашу, которая заставляет детей есть овощи и ложиться спать вовремя.

– Ты их слишком балуешь, – предупредила я Криса, но я знаю, почему он так делает.

Мне захотелось сказать ему, что Джош и Джордан пока слишком малы и не будут таить на него обиды, а их воспоминания о прошедшем годе вскоре испарятся. Дети с невероятной легкостью ко всему приспосабливаются. Явно лучше, чем их родители.