Серебристый призрак - Кара Колтер Страница 9

Несмотря на простоту его наряда, держится он с прирожденным достоинством, как принц. Вот ирония! Всю жизнь ее называли американской принцессой, но ей никогда не суметь вести себя по-королевски. Если б она смогла, Фанни не посмела бы обращаться с ней так. Тупая корова, конечно!

— Вот, — Джесси попыталась скрыть дрожь в голосе, — тот человек, что вам нужен.

Гарнер быстро сориентировался. Взглянул на Фанни, внимательно оглядел Джесси. И наверняка не упустил ни дрожи в ее голосе, ни подозрительного блеска в глазах. Движения его руки достаточно, чтобы довести ее до крайности. Прими он сейчас сторону Фанни, унизь ее перед этой ужасной женщиной, и с Джесси покончено. Не только с этой работой, но и в ней самой что-то бы надломилось, что-то, чего уже не починишь.

Ненавидя собственную беспомощность, Джесси попыталась по мере сил скрыть ее. Скрестила руки на груди, начала постукивать ногой по полу, словно единственное, что ее беспокоит, — желание покончить поскорей с неприятным инцидентом.

Ее усилия пропали впустую. Смотрел он так изучающее, что ей казалось — душа ее выставлена напоказ. И внезапно случилось худшее — глаза его потеплели.

Симпатия! Последнее, что ей требуется от Гарнера Блейка! Джесси торопливо склонилась над столом, собирая в кучку какие-то мелочи.

Что же, он выиграл. Хотел ведь от нее избавиться. Вон и избавительница стоит, с раздражением смотрит на Джессику. Но тут кислое выражение на лице миссис Клиппенхоппер словно испарилось. Даже брови распрямились.

— Привет, Гарнер, — нежно проворковала она.

— Миссис Клиппенхоппер. — Он снова посмотрел на Джессику. Та делала вид, что погружена в какие-то бумаги. И снова она его не обманула. — Есть проблемы?

— Ваша новенькая не может найти расценки на ремонт моей машины, назначает мне неверную цену, непомерно высокую. — Женщина доверительно понизила голос, но Джесси слышала каждое слово. — Она была очень груба со мной.

Джесси крутанулась в кресле. Кто к кому был груб?!

И тут же заставила себя успокоиться.

Если он ищет оправдания, чтобы ее уволить, так вот оно! Хорошо бы он ее уволил. Тогда никогда ей не придется иметь дело с такими, как миссис Клиппенхоппер. Вот только если он ее уволит, что-то у нее внутри умрет…

Гарнер взял лежащий на столе счет, некоторое время изучал его. Джесси даже не сумела изобразить интерес к чему-то еще. Лицо его отображало серьезные раздумья, но ей вдруг показалось, что губы его дрожат. Гарнер пытается не рассмеяться!

Если он находит это смешным, Джессика больше за свои действия не отвечает. Рука ее сомкнулась вокруг степлера. Сегодня у нее был тяжелый день.

Забавно, как она справлялась со стрессами в университете — всеми этими бесконечными курсовыми, лабораторными, экзаменами, она даже любила их! Но тут совсем другой тип стресса. Он меняет человека. Теперь она отчетливо это понимала.

Гарнер посмотрел на нее еще раз и слегка подмигнул ей. И сразу все изменилось. Они стали единой командой. Миссис Клиппенхоппер вдруг превратилась в жалкую и смешную особу. Он тем временем вернул свое безраздельное внимание клиентке.

— Не будем сегодня беспокоиться относительно счета. Я вышлю вам счет, когда найду расценки.

— Замечательно, — та послала Джесси взгляд, говорящий: «Гляди, как надо!» Женщина вышла из двери и направилась к машине.

Гарнер же вытянул из-под стойки большую папку.

— Иди сюда.

Она встала рядом. Ее голова едва доставала ему до плеча. И оттого она показалась себе маленькой и хрупкой и уж совсем не тупой коровой.

— Вот книга расценок, — и Гарнер рассказал ей, как с ней работать. Примитивная методика, ничего сложного и опасного. Но Джессика все равно ощущала себя в опасной зоне.

Потому что его голос был мягким и терпеливым, не похожим на голос человека, согласного с тем, что она тупая корова. А какой от него исходил запах — пахло душистым мылом с примесью чего-то непередаваемого, чисто мужского…

— Ну, — он подал ей книгу, — найди расценки для Фанни Клиппенхоппер.

Она нашла. Подняла глаза на него. Он ухмылялся.

Назначенная цена была на двадцать три доллара выше, чем та, на которую выписывала счет Джесси.

— Ах, она старая дура! Еще не уехала? Пойду скажу ей.

Его ладонь накрыла ее руку. Он покачал головой. Не говори, велела она себе. Но голос не подчинился.

— Она назвала меня тупой коровой!

— Ну да, она всех так называет. Моя тетя всякий раз прибавляла за это к счету двадцать баксов.

— Правда? — просияла Джесси. — Значит, это не личное?

— Не пойму. Что ты понимаешь под словом «личное»? Она старая женщина, с непростым характером. При чем тут ты?

Джесси нахмурилась. Судя по его словам, она считает, что мир вращается вокруг нее. Что тут разъяснять? Но она упрямо сказала:

— При том, что она думает, что я лично тупая. Да к тому же еще корова.

Он внимательно оглядел ее.

— Любой, кто поговорит с тобой три секунды, не может посчитать тебя тупой. На тебе написано «магистр экономики».

— Вообще-то не совсем экономики…

— Какая разница. Для нас, тупиц из автомастерской…

— Любой, кто поговорит с тобой три секунды, не может искренне считать тебя тупицей, Гарнер!

— Притормози, — сказал он. — Это начинает попахивать перемирием.

— Разве мы воевали?

Он посмотрел на нее, словно готов был утонуть в ее глазах. Раньше никому не приходило в голову так пристально ее изучать.

— Не помню.

Она опустила глаза.

— А что насчет коровы?

— В смысле?

— Ты знаешь… — ее голос дрогнул. — Не имела ли эта миссис в виду, что я слегка… толстовата?

Глупо спрашивать такое у незнакомого человека, который настолько хорош, что на него, должно быть, звезды с неба заглядываются. Глупо спрашивать такое у человека, чьи глаза смотрят так прямо и полны… ну чем-то…

— Ты не толстая. Откуда ты взяла такую чушь?

— Зеркало показало.

— У тебя есть изгибы, Джесси. Роскошные, женственные изгибы, словно призывающие мужчину прикоснуться к тебе, потрогать…

Ее рот раскрылся.

Гарнер замялся. Явно сказал больше, чем хотел. И резко сменил тон.

— Теперь мне пришлют извещение из полиции нравов.

Она не смогла перестроиться с той же легкостью.

— Ты ведь не думаешь так на самом деле?

Он колебался как раз столько, чтобы обоим стал понятен ответ. Потом с преувеличенным возмущением сказал:

— Я? Нет, конечно. Я твой босс. Закон запрещает находить женщин-коллег привлекательными.