Где ты, мой незнакомец? - Кэтлин Вудивисс Страница 9

Марелда уже протянула было руку, чтобы увязаться за ним, но Эштон круто повернулся и торопливо отошел. Она вздохнула, глядя ему вслед. Порой она удивлялась, как одно его присутствие способно вдохнуть жизнь во все, что вокруг. Вот и сейчас — стоило ему уйти, и комната стала пустой и холодной.

Эштон вошел на кухню как раз в тот момент, когда туда вбежал чернокожий паренек, посланный из конюшен. Пыхтя, он с трудом сообщил, что доктор сможет приехать не раньше утра, однако совсем не потому, о чем предполагал Эштон.

— Пожар в психушке, масса Эштон! — объяснил паренек. — Дотла сгорела, ничего не осталось, кроме кухни. Вот те крест — сам видел, когда ездил к ним за доктором!

— Сумасшедший дом?! — в ужасе выдохнула Аманда, которая как раз в эту минуту вошла вместе с сестрой, — О Боже, какой кошмар!

— Доктор велел передать, что, дескать, кланяется и просит извинить, но ему позарез нужно перевязать тех, кто погорел, поэтому он никак не может прийти, — объяснил Лэтем. — Говорят, кое-кто из психов совсем сгорел, но остальные, Бог даст, поправятся.

— Остальные? — тревожно переспросил Эштон.

Лэтем пожал плечами.

— Ну, масса, вы же понимаете — психи они и есть психи. Кто сообразил выскочить, а кто так и сгорел в доме. Там еще не всех сосчитали.

— Ты сказал доктору, что бы ехал к нам, как только закончит?

— Конечно, масса! — Черная мордашка расплылась в довольной ухмылке.

Эштон окликнул пожилую кухарку, которая хлопотала у плиты.

— Послушай, Берта, поищи-ка что-нибудь вкусненькое для парня!

Старуха хмыкнула и ткнула корявым пальцем в сторону стола, ломившегося от всякой снеди.

— Да тут, масса, хватит на десяток таких, как он!

— Ну, что, Лэтем? — Эштон кивнул в сторону всей этой роскоши. — Давай, приступай!

— Вот спасибо, сэр! — с энтузиазмом откликнулся Лэтем. Такая награда явно пришлась ему по душе и, подхватив тарелку, паренек двинулся в обход стола, то и дело замирая в восхищении, но при этом не забывая наполнять деликатесами свою тарелку.

Эштон задумался, глядя, как в камине весело горит огонь и потрескивают поленья. Новости, которые сообщил мальчуган, не на шутку встревожили его. К тому же они проливали совсем другой свет на внезапное и загадочное появление Лирин. Кроме этого, лечебница для душевнобольных, хоть и была расположена далеко от города, но в то же время находилась практически по соседству с тем самым лесом, откуда сломя голову мчалась на своем коне девушка. И если она ехала к нему в Белль Шен, а не бежала, сломя голову, из этого скорбного пристанища, то почему же на ней не было ничего, кроме сорочки и к чему эта сумасшедшая скачка?

— Бедные, одинокие души! — тяжело вздохнула тетя Дженнифер, грустно покачав головой.

— Не забыть завтра же утром послать туда фургон с провизией и побольше одеял, — сообразила Аманда. — Может быть, и из наших гостей тоже кто-нибудь захочет помочь. Думаю, там много чего может понадобиться.

Вдруг тетушке Дженнифер внезапно пришла какая-то мысль, и она испуганно вздрогнула.

— Эштон, дорогой, а может, эта бедняжка, что ты привез, как раз оттуда и сбежала?

От изумления у Эштона даже челюсть отвисла и он растерянно поморгал, не зная, что сказать. К счастью, на помощь ему ринулась бабушка.

— Господи, тетя Дженнифер, с чего ты взяла?!

— Ну, ведь были же разговоры, что она одета так, словно выскочила из горящего дома. Впрочем, что сейчас говорить, может, это просто совпадение. Бедная девочка сама все объяснит, как только придет в себя.

В сознании Эштона всплыла мысль о случайном стечении обстоятельств. Он твердил себе, что эти два события ничем не связаны, к тому же с чего бы это Лирин находиться в таком месте?! Даже сама вероятность такого показалась ему абсурдной.

Он вернулся в комнату для гостей и, осторожно приоткрыв дверь, замер на пороге, пока глаза его не привыкли к царившему в комнате полумраку. В камине горел огонь, слабо освещая спальню, а горевшая на столике у постели свеча бросала мягкие золотистые отблески на девушку, чуть заметную среди вороха простыней. Тонкие черты ее лица казались застывшими, и сердце Эштона на мгновение сжалось от страха, а потом отчаянно заколотилось. К счастью, он заметил, как чуть заметно приподнялась ее грудь, и смог перевести дыхание.

В противоположном углу Уиллабелл, кряхтя, привстала с кресла-качалки.

— А я все гадала, масса, когда вы заглянете!

— Как она? — спросил он, подойдя к изголовью.

Негритянка присоединилась к нему.

— Она пока что не пришла в себя, масса Эштон, но сдается мне, ей малость полегчало. Конечно, синяков да царапин у ней и не счесть, да еще какой-то странный рубец на спине, будто кто ее плетью хлестнул, — Черная ладонь нежно коснулась бледных тонких пальчиков. — Мы с Луэллой Мэй вымыли ее красивые волосы и расчесали их, а потом искупали да переодели бедняжку в чистую сорочку. Теперь ей и тепло и уютно.

— Мне надо остаться с ней наедине, — пробормотал он.

Уиллабелл вскинула на него удивленные глаза. Искаженное лицо Эштона не располагало к вопросам, но что-то заставило ее помедлить. Вспомнив, как убивался хозяин после утраты жены, она заволновалась. Не дай Бог, чтобы благодаря незнакомой девушке все это повторилось вновь! Негритянка робко откашлялась.

— Тут заходила миз Аманда, она думает — это не совсем прилично для вас — остаться наедине с этой девушкой!

— Мне бы хотелось поговорить с ней, — пробормотал он.

Как ни старался Эштон, но страшное напряжение, бушевавшее в нем, вырвалось наружу даже в этих словах. Негритянке даже не пришло в голову попытаться возразить.

— Ох, совсем забыла вам сказать, масса: миз Марелда, она, сдается мне, останется у нас на ночь.

Эштон тяжело вздохнул, даже не пытаясь скрыть, насколько ему это неприятно. Бог с ней, одну ночь он как-нибудь переживет! Но ведь Марелда настырна и будет добиваться своего, пока он не сдастся!

— Кликните меня, коль я понадоблюсь, масса, — тихо прошептала служанка и бесшумно прикрыла за собой дверь.

Как только в коридоре стихло эхо ее тяжелых шагов, Эштон повернулся к постели. Глаза его с тоской скользили по распростертому на постели беспомощному телу, и при виде этих мягко округленных форм он почувствовал, как в груди снова нарастает знакомая, щемящая боль одиночества. Девушка лежала на спине, рыжевато-каштановые волосы свободно разметались по подушке. Он робко коснулся ее, почувствовал бархатистую нежность кожи и зажмурился от наслаждения. У незнакомки были холеные длинные ногти, точь-в-точь как у Лирин. В памяти всплыло непрошеное воспоминание о том, как однажды вечером он проверял счета, сидя в их общей каюте не Речной ведьме, а Лирин, склонившись над его плечом, шаловливо царапнула своими коготками его кожу. Явно поддразнивая его, она кокетливо прикусила ему мочку уха и тесно прижалась полуоткрытой грудью к его обнаженной спине. Что же удивляться, что после этого стройные колонки цифр поплыли у него перед глазами.