Герцог-сердцеед - Мишель Селмер Страница 9

— С вами все в порядке?

— В полном. — Не говорить же ему, что ноги отказываются слушаться, а сердце, как колокол, ухает у нее в груди?

Чарлз позволил себе легкую усмешку.

— Что, нервничаете немного?

— Немного, — согласилась Виктория и добавила: — Чуть-чуть.

— Вам не о чем беспокоиться. Они не кусаются. — Чарлз сделал паузу. — Как правило.

Виктория сверкнула на него глазами.

— Да шучу я, — ухмыльнулся Чарлз. — Они хотят с вами познакомиться. Ну, идем?

В этот раз, когда он положил руку ей на поясницу и чуть подтолкнул по направлению к лестнице, Виктория не стала возражать. Убедившись, что она в состоянии идти сама, Чарлз убрал руку, но, пока они шли, устроил ей маленькую экскурсию, рассказывая о семейных портретах или об истории подарков в стеклянных витринах, преподнесенных иностранными гостями.

Чарлз рассказывал как заправский гид, но, скорее всего, дело было в том, что как семейный адвокат он не раз устраивал подобные экскурсии, и не только для понравившихся ему женщин.

Когда они подошли к дверям, по обе стороны от которых стояли два внушительных охранника, Виктория опять замерла, почти ожидая, что ее схватят, но вместо этого они распахнули перед ними двери. За ними оказался широкий длинный холл с по крайней мере еще дюжиной двойных дверей.

Виктории вдруг пришло в голову, что за одной из этих дверей находится королевская семья, которой все известно о подробностях сделки отеля «Хьютон» и «Ройял Инн». Оставалось только надеяться, что они, по словам Чарлза, согласились на условия сделки с ее отцом исключительно исходя из ее деловых качеств, а не из жалости.

— Готовы? — спросил Чарлз.

Виктория сделала глубокий вдох.

— Готова.

Глава пятая

Чарлз чувствовал, как напряжена Виктория.

В первый раз людей обычно представляли одному или двум членам королевской семьи. Виктория встретилась сразу со всеми: с королем Филиппом и королевой Ханной, принцем Итаном и его женой Лиззи, а также принцессой Софи и ее женихом Алексом.

Встреча проходила в гостиной апартаментов Ханны и Филиппа.

Хотя Виктория, без сомнения, волновалась, внешне это никак не проявлялось. Несмотря на свой невысокий рост и хрупкость, она буквально излучала уверенность — качество, которое не переставало восхищать Чарлза. Все это почувствовали сразу. Странно, но Чарлз в эту минуту испытывал гордость, хотя он всего лишь следовал указаниям королевской семьи, принимая Викторию на работу.

После представления и непродолжительной вежливой беседы Виктории было предложено осмотреть деловую часть дворца.

— Мне она понравилась, — сказала Софи, как только за Викторией и ее сопровождающим закрылась дверь. Именно принцесса настаивала на том, чтобы принять ее на работу.

— Она хороший сотрудник, — кивнул Чарлз.

— И какая привлекательная, — добавил Итан, тут же получив тычок от своей жены.

— Настоящая красавица, — сказала Ханна.

— Да, она очаровательна, — согласился Чарлз. — В ее лице «Ройял Инн» приобрела бы замечательного сотрудника.

— Приобрела бы? — повторил Филипп.

— Что ты сделал? — сузила глаза Софи.

— Ничего. — Чарлз поднял руки вверх. — Клянусь.

Он рассказал о небольшой вспышке Виктории утром и признался, что дал ей ознакомиться со всеми документами сделки по поглощению отеля «Хьютон».

— Теперь Виктория считает, что она была принята на работу из великодушия. Мне кажется, она сама не подозревает, что именно благодаря ей «Хьютон» продержался еще несколько лет.

— Тогда ты должен убедить ее в том, что она нам нужна, — сказал Филипп.

Легче сказать, чем сделать. Тем более что Виктория с подозрением воспринимает каждый его шаг.

— Она упряма, но я уверен, что мне удастся ее убедить.

— Ну, в таком случае она точно придется ко двору, — протянул Алекс, бросая взгляд на Софи.

— Что-нибудь еще? — поспешил спросить Филипп, опережая готовый разразиться и ставший уже привычным предсвадебный спор Софи с семьей.

Чарлз сел рядом с Софи, думая, как лучше сообщить ей еще кое-что.

— Похоже, новости не очень хорошие? — насторожился Итан.

— Анализ ДНК подтвердил, что Мелисса Торнсби является незаконнорожденной дочерью короля Фредерика и соответственно наследницей престола.

— Значит, у меня есть сестра… — задумчиво произнесла Софи.

— А я-то думал, что я единственный незаконнорожденный наследник, — вставил Итан, хотя именно он изучал похождения отца, известного волокиты, и прекрасно понимал, что у него могли быть и другие незаконнорожденные дети. Но мало кто мог предположить, что король Фредерик не только имел роман с женой прежнего премьер-министра, но и стал отцом ее ребенка. Об этом стало известно только после его смерти, когда Итан обнаружил спрятанные отцом газетные вырезки.

— Она старше Филиппа? — спросила Лиззи.

— На двадцать три дня.

Все тревожно обменялись взглядами, но только Ханна смогла спросить:

— Она может стать королевой?

— Может, — кивнул Чарлз. — Законнорожденная или нет, но она старшая.

— Но Мелисса Торнсби выросла не здесь, — нахмурилась Ханна.

— Она здесь родилась, а потому все еще считается жительницей острова Морган.

Филипп негромко выругался, хотя выражение эмоций ему обычно было несвойственно. У него были благие намерения — короля не столько заботила потеря короны или статуса, сколько благополучие острова, служить которому он готовился всю свою жизнь.

— Мы просто так не сдадимся, — сказал он.

— Не думаю, что дело дойдет до конфронтации, — заметил Чарлз. — Она не производит впечатления особы, способной управлять страной. Несмотря на блестящее образование, Мелисса ничем, кроме благотворительности, не занималась.

— Как и полагается принцессе, — сказал Филипп, немного воодушевляясь.

— А ее могут заинтересовать наши деньги? — простодушно спросила Софи.

— Сомневаюсь. Она весьма богата. Родители оставили ей значительную сумму, которую она получила в двадцать один год, а дядя и тетя оставили ей целое состояние. Она принадлежит к высшему обществу Нового Орлеана.

— И как Мелисса восприняла новость? — спросила Ханна.

— Ее юрист сказал, что сначала она была шокирована, но сейчас горит желанием с вами познакомиться, поэтому готова приехать сюда. Если ей понравится, то, может, она решит здесь остаться.

— Она должна быть со своей семьей, — твердо сказала Софи, — то есть с нами.