Ботоксные дневники - Дженис Каплан Страница 9

Сейчас миссис Виктор наверняка намерена сообщить нам об очередном проекте.

— Джесс, — говорит она, — я хочу организовать книжный клуб для матерей и дочерей. Небольшой, на шесть-семь семей. Мы могли бы вместе читать книги о Нэнси Дрю [12]

Должно быть, мое лицо меня выдает (ну какой уважающий себя «почти подросток» захочет читать о Нэнси Дрю?), поэтому она добавляет:

— О, мы можем договориться и почитать что-нибудь еще. Только вначале нужно будет просмотреть содержание.

— Звучит заманчиво. Мы с Джен только что вместе прочитали новую книгу о Гарри Поттере.

— Только не Гарри Поттера, — заявляет Синтия, — ненавижу эти сериалы.

Ну что ж, ладно, — соглашаюсь я (в конце концов, два миллиона человек, читающих эти книги, тоже могут ошибаться) и, чтобы включить в разговор Люси, добавляю: — Вы знакомы с Люси? Это мама Лили.

— О да, конечно, — отвечает Синтия и медленно, словно видит впервые в жизни, осматривает Люси с головы до ног, задержав взгляд на ее ботинках из крокодиловой кожи. Однако вместо того, чтобы сказать какую-нибудь колкость, вновь поворачивается ко мне: — Так как насчет клуба? Мы встречаемся по пятницам в семь часов вечера. С семи пятнадцати до семи сорока пяти будем обсуждать книги, а потом немного перекусим. Ничего слишком сладкого, только фрукты и крекеры. Может быть, сыр. У Джен ведь нет проблем с холестерином? — В последнем вопросе звучит искренняя забота.

— По крайней мере, мне ничего об этом не известно, — отвечаю я. Придется кое-что добавить в список: отвести Джен в парикмахерскую; купить ей кроссовки для летнего лагеря; проверить уровень холестерина.

— Лили тоже очень любит читать, — добавляю я, надеясь добиться приглашения для моей лучшей подруги и ее дочери.

Однако вежливость не входит в число достоинств Синтии.

— Если вы с Джен вступите в клуб, мест не останется, — деловито отвечает она. — Прекрасно. Увидимся в пятницу, ровно в семь. Разумеется, у нас дома. — С этими словами она уходит.

Люси изумленно смотрит на меня:

— Ну, что я говорила? Все эти бабы меня ненавидят. Теперь ты убедилась? Она говорила так, словно я пустое место.

— Синтия со всеми такая. У нее своя программа. Пожалуй, позвоню ей и скажу, что мы с Джен не сможем прийти.

— Нет-нет, не глупи. Мне абсолютно все равно. В конце концов, я так редко бываю дома, что в любом случае с Лили пришлось бы ходить Дэну. Хотя интересно было бы посмотреть, как бы повела себя Синтия, если бы на ее литературные дочки-матери заявился мужчина.

У Люси звонит мобильный, и она вдруг смущается.

— Ничего страшного, — киваю я, — ответь.

Я отворачиваюсь, а Люси, поняв, кто звонит, шепчет:

— Прости, но я должна поговорить.

Этот звонок дает мне возможность подойти к столу с выпечкой как раз вовремя, чтобы успеть взять последний круассан. Я болтаю с мамашами о праздновании дней рождения и об уроках танцев. Одна из них спрашивает, не смогу ли я поехать с классом на экскурсию, другая предлагает поработать на книжной ярмарке. Мне удается сбежать, прежде чем я получаю задание сшить сари для Дня культурного многообразия.

Когда я возвращаюсь к Люси, она все еще говорит по телефону. И я вдруг понимаю, что разговор этот не совсем деловой. Люси прикрывает трубку рукой, лицо ее раскраснелось, несколько прядей прилипли к повлажневшему лбу. Через каждые несколько секунд моя подруга, которую я привыкла считать серьезным профессионалом, разражается звонким смехом. Я стараюсь не слушать… Хотя это не совсем так. На самом деле я стараюсь подойти к Люси как можно ближе и с трудом сдерживаюсь, чтобы не выхватить у нее мобильный.

— Мне очень хочется это сказать, но пока не могу. Я сейчас в школьном спортивном зале, — слышу я ее шепот.

Мне следовало бы отойти и дать ей возможность спокойно поговорить, но я не могу заставить себя это сделать. Что-то опять смешит Люси, и она вновь начинает хихикать.

— Тогда задавай вопросы, — предлагает она.

Я отдала бы все, чтобы узнать, о чем спрашивает ее Загадочный Собеседник, потому что в следующую секунду она произносит:

— Из розового шелка, — и снова хихикает.

Затем следует пауза, после которой Люси говорит:

— Как раз то, что тебе нравится.

Я краснею так, словно сама произношу эти слова. Люси поднимает глаза и смотрит на меня, но вид у нее отсутствующий.

— Да, в сегодняшнем утреннем шоу ты выглядел потрясающе, — шепчет она в трубку. — Мне очень понравился галстук от «Гермес». Ты о нем говорил?

У него — поскольку теперь я совершенно уверена, что это он, — должно быть, комплекс неполноценности, потому что Люси быстро добавляет:

— Да, ты замечательный. Ты всегда выглядишь превосходно.

Повернувшись ко мне, подруга закатывает глаза, давая понять, что ей осточертел этот разговор, но от парня не так-то просто отделаться.

— Ты был великолепен, милый, поверь мне. Но у меня мало времени. Да, позвоню через час. Обещаю. Хорошо. Я тоже.

Люси отсоединяется, убирает телефон в бежевую сумку от «Диор» и весело говорит:

— Извини, что заставила тебя ждать. Кстати, ты так ничего и не рассказала мне о докторе Пауло.

— Не так скоро, — отвечаю я. — Кто это был?

— Один мой коллега.

— Тот, который флиртовал с тобой в Лос-Анджелесе? — Я чувствую, что Люси вот-вот все мне расскажет.

Но прежде чем она успевает ответить, Синтия — чертова Синтия — звонит в звонок. В настоящий звонок. Я бормочу ругательства. Синтия стоит в центре зала и держит в руках самый что ни на есть настоящий коровий колокольчик. Взгляды всех присутствующих устремлены на нее — наконец она добилась того, о чем мечтала всю жизнь. На мгновение мне кажется, что она вот-вот отвесит поклон, однако вместо этого Синтия щебечет:

— Леди, пора. В классах нас ждут дети!

Надеюсь, Синтия не принимает участия в планировании школьных мероприятий, а то вслед за чтением историй о похождениях Нэнси Дрю нас, чего доброго, заставят играть в классы.

После утреннего собрания в школе я в течение трех часов работаю за компьютером, готовя презентацию для благотворительного фонда «Искусство — детям». Это замечательная организация, однако, ее сокращенное название ужасно. В отличие от большинства сотрудников, я отказываюсь произносить вслух аббревиатуру БФИД — разве только когда давлюсь хот-догом. Но как бы то ни было, БФИД делает очень важное дело. За пять лет, что я занимаюсь сбором средств для фонда, мне удалось привлечь четыре миллиона долларов пожертвований. Казалось бы, это огромные деньги. Но не для Манхэттена. Некоторые спускают такую сумму в «Хэрри Уинстон» [13]за один вечер. Но у меня есть план, как в корне изменить ситуацию.