Снежный поцелуй - Эми Мэри Сандрин Страница 9

Винс в синих трусах стоял, прислонившись к косяку и сложив руки на груди, мышцы которой можно определить одним словом: потрясающие. Мускулы слегка подрагивали под загорелой кожей.

Джинджер с трудом перевела дыхание. Словно хищник, выслеживающий добычу, он сделал несколько шагов, ни на секунду не сводя с нее пристального взгляда.

Винс прошел у нее за спиной так близко, что она могла почувствовать жар его тела, обошел бассейн и встал с другой стороны. Между ними клубился пар, поднимающийся от горячей воды.

Джинджер вдруг поняла, что белый купальник Робин придал ей смелости. Она хотела, чтобы Винс смотрел на нее; хотела видеть голод в его глазах. Внезапный восторг охватил все ее тело, едва прикрытое нескромным купальным костюмом.

Но мужчина, столь самоуверенный, как этот, опасен. Джинджер не могла позволить ему узнать, как сильно она его хочет, как тоскует по нему, как стремится к нему всеми фибрами души. Как жаждет, чтобы его потрясающе чувственное тело обвило ее, соединилось с ней и никогда больше не отделялось. Нет, это его дело — понять, вычислить и догадаться…

— Давай договоримся сразу об одной вещи, Данелли, — проговорила она над бурлящей поверхностью ванны.

Его брови поднялись над зелеными глазами, в которых замерцал нескрываемый интерес.

— Я — не… — заявила она, — не основное блюдо.

— Ты совершенно права, Купер. Ты — нет.

Глубокий голос Винса прогрохотал над паром, поднимающимся из бурлящей целебной воды.

— Ты — закуска, основное блюдо и десерт, соединенные в одно восхитительное целое.

Взгляд Винса охватил всю Джинджер. Если бы он стоял ближе к ней, его пришлось бы отклеивать. Он надеялся, что под одеждой этой женщины скрывается красивое тело. Но даже в самых смелых, самых диких мечтах он не предполагал совершенства, которое открылось его взору. Пальцы болели от желания прикоснуться к ней, и он сжал их в кулаки. Пышные груди прекрасной формы высились над тонкой талией и длинными ногами.

Белое бикини, словно вторая кожа, лишь оттеняло сливочный цвет ее тела. Одного взгляда на эту женщину вполне достаточно, чтобы мужчина лишился разума, пошел на любой безумный поступок.

Он видел, что она пристально смотрит в глубину воды. Естественная, ничем не замутненная скромность только усиливала его жажду. Хорошо понимая, что некоторые части собственного тела лучше скрыть под водой, да поскорее, прежде чем Джинджер обнаружит, как сильно он ее хочет, Винс вошел в воду.

— Спускайся, — пригласил он.

Они здесь одни. Все точно так, как он и хотел, точно, как он спланировал.

— А где все? — поинтересовалась она на всякий случай. — Я думала, здесь полно народу.

— Я заплатил им, чтобы они держались подальше. — Он не мог отвести от нее глаз. Чертовски красивая — единственное, что он мог сказать о ней. Зато он чертовски удачлив.

— Да, понятно. Я что же, должна этому поверить? — засмеялась Джинджер.

— Милая моя, никогда в жизни я не был так серьезен, как сейчас. Есть одна деталь, которую тебе лучше усвоить сразу, — сказал он, сощурившись. — Я не терплю лжи. — Ни от кого. Особенно после того, что сделала моя бывшая жена.

Она забавно поклонилась и посмотрела вдаль.

Он спросил себя — почему, но потом подумал, что не каждая женщина может объяснить свои поступки. Не каждая женщина может делать то, что делала Лиз. Та, которую он любил больше жизни, сделала карьеру на лжи. Он скрипнул зубами и отодвинул возникшее видение — красивое, но ненавистное лицо — в дальний угол памяти. Пришло время двигаться вперед, а не оглядываться назад.

— Спускайся, — повторил он.

Поколебавшись секунду-другую, Джинджер взгромоздилась на край ванны и свесила стройные ноги над булькающими пузырьками. Медленно, дюйм за дюймом она погружала свое тело в воду. Когда вся, до самой шеи, она скрылась под водой, Джинджер закрыла глаза. Привалившись головой к стенке ванны, она вздохнула, губы ее приоткрылись.

— Ах, как в раю!

Винс подумал, что скорее в аду, чем в раю. Его кровь стала горячее воды, в которой он сидел. Он улыбнулся злой улыбкой.

Почему всякий раз, когда хочется чего-то, чего нельзя получить, этого начинает хотеться в десять раз сильнее? Джинджер уверена в собственной неприкосновенности. Изображая хищника, которого она, вероятно, видела в нем, он уселся рядом. Не так близко, не слишком угрожающе, но на расстоянии вполне достаточном, чтобы коснуться ее, если его пригласят… Или даже если не пригласят. Одному Богу известно, как ему хочется к ней прикоснуться.

— У тебя на самом деле болят мышцы? — спросил он, проводя указательным пальцем по шелковистой коже ее руки.

Глаза Джинджер мгновенно открылись, в их взгляде читалось удивление от его неожиданной близости. Она казалась такой испуганной, словно балансировала на краю пропасти. Стоит сделать неверный шаг, и она свалится вниз.

Винс ощутил незнакомую потребность обнять ее и защитить. Как смешно, подумал он, ведь ему надо защищать ее от себя самого. Его собственные чувства разрывали тело на части. Одна часть твердила: не спеши! Эта женщина не такая, как другие, она отличается от всех. Другая часть, словно животное, вырвавшееся из клетки, требовала взять ее тут же, на месте.

В нем бушевало сражение между желанием и благоразумием. Винс задыхался, тело ниже пояса проявляло невероятную активность. Он должен был признать, что это опасно, и неясно, какая часть его натуры победит.

— Немного больно, — призналась она, потирая шею длинными тонкими пальцами.

Импульсивно Винс потянулся и положил руку на плечи Джинджер. Она подскочила, а он улыбнулся. Он никогда не встречал такой нервной женщины. Но она была такая хорошая, такая теплая. Такая гладкая. Винс не мог не прикоснуться к ней, даже если от этого прикосновения сгорело бы все здание, в котором они находились.

— Повернись, — приказал он. — Я сделаю тебе массаж.

Она поколебалась, снова бросила на него испуганный взгляд и подставила спину.

Умело, чувственно он разминал ее мышцы, которые болели от перегрузки. От воды гладкая кожа Джинджер разогрелась, и Винс понял, что вот-вот потеряет самообладание. Поначалу она была напряженной, потом расслабилась под его волшебными пальцами. Из-за спины он видел горки ее грудей и темные кружки сосков под купальником, едва прикрывающим тело.

Бесстыдное требование собственной плоти, которая под водой напряглась до предела, заставило его застонать. Не в силах остановить себя, не в силах справиться с собой, он наклонился и уткнулся губами в шею Джинджер.

Она вздрогнула, но наклонила голову, позволяя ему делать свое дело, открывая поле для маневра…

Его рот блуждал по нежной коже, он поднимался выше, потом опускался на шелковый влажный подбородок. Он прикусил мочку уха Джинджер, потом его руки скользнули под воду и обвились вокруг тонкой талии. Боже, сколько можно?.. Ему мало просто целовать ее. Он хотел ощутить эту женщину под собой, услышать ее стон, свое имя, произнесенное в экстазе. Он хотел унести Джинджер к высотам страсти.