Любовная паутина - Хлоя Флеминг Страница 9

— Расскажи мне о Карле. — Джон прочистил горло, так как чуть не поперхнулся, пережевывая очередной кусок сандвича.

— Карл — младший сын закадычных друзей моей бабушки. Ему принадлежит сеть универмагов «Лихтенштейн». Так случилось, что эти универмаги являются самым крупным клиентом Дома Косметики Джонсонов. Наш брак с Карлом был бы очень выгоден для финансового положения моей семьи и нашей фирмы.

— А ты вообще не хочешь выходить замуж, — глубоко вздохнул Джон.

Кристина выразительно посмотрела на Джона. Она хотела, чтобы ее собеседник понял, что она не хочет выходить за Карла. Она — девушка свободная и готова полюбить достойного парня, который встретится на ее пути.

Она достала термос с холодным чаем, наполнила им два бумажных стаканчика и поставила их в пластмассовые подстаканники. Один стаканчик она протянула Джону, из другого, вздохнув, начала прихлебывать сама.

— Да, старушка Лили получает удовольствие от того, что вершит чужие судьбы, однако, к ее огорчению, без особого успеха. Моя мать была такой же бунтаркой, как я, и вышла за отца замуж по любви. Но они ушли из жизни еще до того, как Лили должна была передать фирму моей матери. И одним из доводов моей бабушки является то, что я — единственная, кому можно передать Дом Косметики Джонсонов.

— Мне жаль, что так получилось с твоими родителями. Должно быть, это тяжело.

— Ну, в общем, да. Они оба были прекрасными людьми и меньше всего на свете заботились о деньгах. Я была еще ребенком, когда они погибли во время кораблекрушения. Они занимались тем, что любили больше всего на свете, — путешествовали по разным странам, помогая нуждающимся людям. Когда-нибудь я стану как они. Сейчас я уже помогаю по выходным в приюте для бездомных. Я чищу картошку, протираю полы и мою посуду. Лили хватил бы удар, если бы она узнала об этом.

— Вот это да! — Джон оторвал взгляд от дороги и с восхищением посмотрел на Кристину.

— Ну что ты. Вот мои родители — это да! — Мисс Эрменталь вдруг стало очень грустно, и она поспешила сменить тему разговора. — Так вот, все остальные члены нашей семьи живут в доме Джонсонов, в поместье, которое принадлежит Лили и которое она назвала в честь своей фирмы. Это очень символично. Она хочет руководить не только фирмой, но и семьей.

Джон свернул с основного шоссе, ведущего в Чикаго, на проселочную дорогу, так как там было не так шумно, и Кристина продолжила свой рассказ о семье, посвящая своего спутника в такие детали, которые обязательно должен был бы знать молодой муж.

— К сожалению, у меня нет сестер, только один брат Ричард, с ним ты уже встречался. Сын Лили и родной брат моей матери Марк уже трижды разводился и теперь живет в западном крыле нашего дома со своей четвертой женой по имени Роза. Пятеро детей Марка большей частью живут в деревне, поэтому нас в доме обычно бывает пятеро. Но шума и гама столько, что можно подумать, в доме живет пятьдесят человек. Без конца случаются ссоры и перебранки. Закусочная Теда даже в обеденное время представляет собой островок тишины и спокойствия по сравнению с нашим домом.

Машина довольно быстро поглощала милю за милей. Кристина развлекала мистера Сильверсмита историями о своем детстве, проведенном в доме Джонсонов. Она описывала чудесные пейзажи, бассейны, теннисные корты, а также острое чувство одиночества, с которым не в силах совладать никакие суммы денег. Детство свое мисс Эрменталь провела в заточении, прикованная к пианино и учебникам французского языка. При этом ей ужасно хотелось бросить все и отправиться на прогулку с детьми прислуги, вдоволь насмеяться, набегаться с ними и вернуться домой усталой и чертовски грязной.

Кристина описала свои собственные комнаты в восточном крыле дома и при этом не забыла упомянуть, что помещений так много, что никто и не заметит, если они будут спать в разных комнатах. Естественно, надо в мелочах вести себя так, чтобы ни семья, ни слуги не смогли заподозрить, что они вовсе не молодожены.

Джон согласился со своей спутницей.

Проведя в дороге еще около часа, путешественники вдруг почувствовали, что старенький мотор стал работать более ровно и с меньшим шумом. Это было хорошим знаком и сулило им прибытие в дом Лили еще до захода солнца. Все еще горячие лучи клонящегося к закату солнца довольно сильно прогрели кабину, ощутимее стали запахи когда-то пролитого на коврик машинного масла и старой резины. Маленький вентилятор, прикрепленный в кабине, трудился вовсю, принося Кристине и Джону хотя бы некоторое облегчение.

Время от времени мистер Сильверсмит, отрываясь от дороги, бросал быстрые взгляды на свою спутницу.

— Мне нужно знать еще о ком-нибудь?

— Еще у нас есть около десятка слуг, которые постоянно снуют туда-сюда. Но знать их совершенно необязательно, потому что они у нас постоянно меняются. Я, наверное, не узнаю и половины из них. — Кристина глубоко вздохнула и отправила в рот остатки своего сандвича. — Я уже рассказала тебе довольно много о своей жизни, теперь твоя очередь рассказывать о своей.

Перед тем как начать свой рассказ, Джон долго и пристально смотрел на свою спутницу, потом отхлебнул холодного чая из стакана. Эта медлительность была вызвана тем, что мистер Сильверсмит не знал, как вести рассказ о своей семье, не касаясь денежных вопросов. Он еще раз отхлебнул чаю. К счастью, большие деньги испортили не все семьи. Его собственные отец и дядя были наглядным подтверждением этого факта. Однако Джон по-прежнему считал, что время рассказывать Кристине о материальном достатке их семьи еще не пришло.

— Ну что ж… Вырос я в довольно большой семье. Обстановку у нас дома представить себе не трудно, если принять во внимание тот факт, что старший брат моего отца — большой поклонник музыки в стиле кантри. У моего дяди, Большого Папаши Сильверсмита, девять детей, и каждый из них назван в честь какого-нибудь исполнителя в стиле кантри.

— Не может быть, — хихикнула Кристина.

Джон улыбнулся ей в ответ.

— А вот и может! Их зовут Конвей, Мерл, Бак, Пэтси, Том, Кэнни, близнецы Вейлон и Вилли и Хэнк.

— Ну и ну! — воскликнула Кристина, по выражению ее лица было видно, что она пытается отгадать, в честь какого исполнителя назван каждый отпрыск дядюшки Сильверсмита. — Большому Папаше принадлежит ранчо, на котором ты работаешь, так?

— Правильно. Прежде чем каждый из нас будет допущен к участию в семейном бизнесе, мы некоторое время помогаем дядюшке на ранчо. Моего отца зовут Макс Сильверсмит, — перехватил инициативу Джон, так как Кристина уже открыла рот, чтобы поинтересоваться, какой же бизнес у семьи Сильверсмит.

— Макс? — Улыбка Кристины вызвала теплое чувство у Джона, у него даже перехватило горло, и он вынужден был прокашляться прежде, чем продолжить свой рассказ.

— Ну да. Его так назвали, потому что ростом он под два метра.

— Если в твоем отце почти два метра, то какого же роста Большой Папаша?

— Его прозвали так не из-за роста, а из-за мускулов. Смотри, у меня они тоже неплохие. — Джон согнул руку в локте, демонстрируя своей спутнице отлично накачанный бицепс.