Ни слова о любви - Вера Фальски Страница 9

— Пожалуйста, — произнес он тоном официантки бара «Мишка» [5].

Люси тяжело плюхнулась на стул.

— Сонечка, — заговорила она, вздохнув, — у тебя кризис. Я понимаю. Правда, понимаю. Выгорают рано или поздно все, и не думай, что я от этого свободна. Я это все знаю, знаю…

Сабина молча застыла в ожидании неизбежного «но».

— Но, — Люси выпрямилась, — безвыходных ситуаций не существует. И выход я найду. — Она треснула кулаком по столу, да так, что даже официант-пофигист встрепенулся и злобно взглянул на нее.

— Люцина, — Сабина погладила ее по руке, — выход тут один: мне надо перестать производить это дерьмо.

— Прекрати обесценивать свою работу! — повысила голос Люцина. — Прекрати — и все тут! Ты не дала мне и слова сказать, напрочь сбила меня с толку этим своим откровением, а ведь я собиралась тебе сообщить, что «Пятый канал культуры» пригласил тебя на телезапись! Куда-куда, а туда производителей дерьма не приглашают, не так ли? — Люси торжествовала. — Разве это не подтверждение того, что ты писательница, а не какой-нибудь говнотворец? Если уж это не свидетельствует об уровне автора, тогда я не знаю, что о нем свидетельствует!

— Да ты что? На «Культуру»? Меня?

— Тебя-тебя, Фома неверный. В четверг. Передача посвящена роли писателей в обществе.

— И они приглашают меня, чтобы я… выступила как писательница?

— Нет, чтобы ты кофе в студию на подносе приносила! — Люцину трясло. — Разумеется, ты в статусе писательницы, дура эдакая! Так что пересмотри свои идиотские идейки да принимайся за работу, потому что лучшее — враг хорошего! О передаче я еще напишу тебе по электронке, а сейчас, извини, мне пора. Ты довела меня до ручки, теперь мне нужно перезагрузиться, иначе меня удар хватит. — Молниеносно собрав свои вещи, она добавила, уже уходя: — Ты ненормальная. Ненормальная, и все тут.

И испарилась.

Огорченная Сабина потянулась к своему стакану — кофе был совершенно холодным.

* * *

Наступил четверг, день, когда должна была состояться передача на столь ценимом творцами высокой культуры телеканале, и Сабина неожиданно для себя обнаружила, что волнуется. Она вообще не любила выступать публично, но на этот раз дело было даже не в том. Скорее, это был не ее мир: она ощущала, что принадлежит к иной категории, нежели те писатели, которые регулярно появляются на этом амбициозном канале. Ну что ж, возможно, вскоре это изменится, утешала она себя.

Студия «Пятого канала культуры» находилась за городом, среди каких-то бараков и складских помещений. Таксист, который вез Сабину, заехал в ворота не без удивления. В зеркале заднего вида отражалось лицо его пассажирки — лицо, казавшееся знакомым, но ему не удавалось определить, откуда именно. Кто она, актриса? Может быть, журналистка?

— Вы уверены, что вам сюда? — наконец спросил он.

— Такой адрес мне дали. — На лице Сабины тоже была написана неуверенность: она подозревала, что Люцина сыграла с ней жестокую шутку, и с каждой минутой это подозрение росло. — Улица Земляная, триста сорок пять «В».

— Гм… — задумался таксист. — Гм… Ну, улица и номер вроде совпадают, теперь бы еще эту пристройку «В» найти. — Он медленно проехал еще метров десять. — А что это за адрес? — спросил, когда они проезжали въезд на оптовый склад стройматериалов.

— Телестудия. «Пятый канал культуры».

Таксист резко затормозил.

— Пани, уважаемая, а их телефона у вас нет? Что-то здесь не то. Не может тут быть телестудии… Позвоните-ка им.

Сабина, соглашаясь с таксистом, послушно достала мобилку и откопала сообщение от Люцины с номером телефона какой-то дамы из съемочной группы передачи «Писательский зал».

После третьего звонка откликнулся голос:

— Мария Батор, «Пятый канал культуры». Слушаю.

— Здравствуйте, это Соня Гепперт, — назвала себя Сабина. С годами она набралась опыта и уже знала, когда нужно представляться Соней, а когда можно остаться собой. — Пани Мария, я не уверена, правильно ли еду. Мы петляем среди складов на Земляной, я не могу найти ваше здание.

— Где именно вы находитесь?

— У склада стройматериалов.

— А-а, оттуда рукой подать, — обрадовалась продюсер. — Дальше прямо, у станции техобслуживания свернете налево и проедете еще метров триста. Там будет заброшенный барак, а за ним — наша студия. Над входом надпись «Аккумуляторы».

— Аккумуляторы… Ну хорошо, сейчас буду, — пообещала Сабина и передала указания таксисту.

Когда она уже расплачивалась, он внимательно посмотрел на нее и спросил:

— А вы тоже… это… в культуре работаете?

Она кивнула.

— Пани, уважаемая, занялись бы вы чем-нибудь посерьезнее, видно же, что здесь на хлеб не заработаешь… — Кивком он указал на ободранный вход в телестудию.

Сабина молча выбралась из машины.

Едва переступив порог, она тотчас же оказалась в поле зрения суетливого шефа съемочной группы. Он подал ей руку, которая напоминала дохлую селедку.

— Милош Загаевский, очень приятно, — представился он. — Приглашаю вас на мейк-ап.

«Увлекается парусным спортом, по вечерам в гараже строгает с друзьями маленькую яхту. К работе на телевидении относится как к временному злу, мечтает о кругосветном путешествии…» — не сумела сдержаться Сабина.

Она прошла в небольшую комнату, освещенную трупным светом небольших люминесцентных ламп, и села в кресло. Симпатичная визажистка, сама совершенно не накрашенная, спросила:

— Вы какой макияж предпочитаете?

— Ну, какой-нибудь неброский…

И девушка принялась за работу, ловко смешивая два цвета тонального крема на тыльной стороне ладони, словно художник на палитре.

— Я очень люблю ваши книги, — сказала она, склоняясь над Сабиной и накладывая кистью первый слой макияжа. — Одну я даже принесла с собой — может быть, удастся получить ваш автограф…

Сабина улыбнулась:

— Вам они и вправду нравятся?

— О да. — Девушка взяла прозрачную пудру и стала густо наносить ее на зону под глазами. — Это чтобы тени не осыпались, не волнуйтесь, излишки я удалю. Да, мне нравится Амелия. Это для меня лучший способ расслабиться — вот так посидеть после работы с чашечкой чаю и книгой.

Сабина снова улыбнулась.

— Ну и, разумеется, я жду, когда же выйдет следующая часть… Прикройте глазки, пожалуйста. — Визажистка взяла в руки палитру теней.

В гримерку ворвался шеф съемки Загаевский.