Ошибка юной леди - Элен Бронтэ Страница 9

После этой фразы раздалось дружное «ах!», а рот миссис Фэвел приоткрылся наподобие буквы «о». Некоторое время она не могла вымолвить ни слова, и только недоуменный взгляд миссис Райт побудил ее подняться и дать отпор этому дерзкому нападению.

— Не полагаете ли вы, дорогая подруга, что я могла перепутать Ноя с его ковчегом с королем Артуром и его круглым столом? — язвительно начала она. — Речь совершенно определенно шла о Ветхом Завете, эту тему одобрил викарий, и говорить тут не о чем. Я готова даже простить оскорбительные заявления миссис Фоксли: вероятно, она не вполне вникла в суть высказываний мисс Кинтл, ибо за чаем у леди Бенкрофт принято подавать вишневый ликер…

— О! Вы… вы…

Миссис Фоксли, в свою очередь, временно утратила дар речи.

Намек на злоупотребление спиртным оказался не просто тяжелым ударом — для леди это было равносильно тому, как если бы ее назвали женщиной недостойного поведения. Тем более что все присутствующие знали о маленькой слабости миссис Фоксли выпивать перед обедом рюмочку ликера. Даже миссис Райт не ожидала от своей подруги столь смелого высказывания, да и никто бы, за исключением миссис Фэвел, не осмелился на подобное. Миссис Элиза Лауэй и три леди помоложе остальных лам от души развлекались, так как скрытое противостояние близких подруг впервые вылилось в публичную ссору.

— Вы не смеете делать подобные намеки! — наконец смогла внятно сказать миссис Фоксли. — Мы можем пригласить сюда мисс Кинтл, и она подтвердит, что речь шла именно о том, о чем я вам говорила. Я же не собираюсь более участвовать в обсуждении, пока эта бестактная особа не принесет положенных извинений в присутствии всего попечительского комитета!

— С какой стати я буду приносить извинения! — хмыкнула миссис Фэвел, чувствуя себя победительницей. — Действительно, мы напрасно не пригласили сюда мисс Кинтл и леди Бенкрофт, обе они молоды и не страдают забывчивостью.

Миссис Райт чувствовала на себе взгляды остальных дам — от нее явно ожидали каких-то действий, способных примирить враждующих. Бедная супруга викария никогда еще не присутствовала при такой возмутительной сцене, и от волнения ее слова оказались не совсем теми, что уместны в данной обстановке.

— Прошу вас более сдержанно высказывать свои мысли, дорогие леди. Речи наших уважаемых участниц не должны нуждаться в каком бы то ни было подтверждении, но, раз уж спор не решить иначе, мы обязательно пригласим сюда мисс Кинтл и зададим ей соответствующие вопросы. Сейчас же я предлагаю вернуться к обсуждаемой теме, от которой мы довольно далеко отошли. Итак, у нас есть два замысла, способных придать празднику более глубокий смысл, и я предлагаю решить, какой из них мы выберем.

Если миссис Райт надеялась, что одобрение ее супруга-викария перевесит чашу весов в пользу живых картин, она ошибалась. Ошиблась она и в другом. Миссис Лауэй сочла, что эмоции скоро пойдут на спад и пора бы ей внести свою лепту в эту трагикомедию.

— Почему же два, миссис Райт? — Она легко поднялась на ноги и звонким голосом перекрыла все перешептывания. — Если я правильно понимаю, у нас есть три идеи.

«Как три? Почему три?» — снова послышался отовсюду шепот, и даже миссис Фоксли и миссис Фэвел с выражением одинакового недоверия уставились на Элизу Лауэй. Она же высказалась безо всяких театральных пауз.

— Позавчера я со своей падчерицей была приглашена вечером к леди Бенкрофт. Как и следовало ожидать, мы поговорили о будущем бале, и мисс Вирджиния так захватывающе рассказывала о прошлом Рождестве в доме лорда Кинтла, что мы с Синтией не могли не проникнуться изяществом замысла. Речь идет о превращении бальной залы в самый красивый город Европы, Венецию, а гостей — в участников карнавала. Маски, шарады, романтические баллады… все это придаст празднеству поистине столичную элегантность.

Дамы помоложе восторженно закивали, им гораздо больше понравилось последнее предложение, чем первое или второе, а все остальные притихли, ожидая грозы со стороны миссис Фоксли и миссис Фэвел. Миссис Лауэй уселась на свой стул и как ни в чем не бывало снова взяла чашку.

— Возмутительно! — первой опомнилась миссис Фэвел. — Что эта девчонка себе позволяет?

Она не посмела обвинить миссис Лауэй в забывчивости или чрезмерном пристрастии к ликерам, слишком уж много средств мистера Лауэя шло на устройство благотворительных мероприятий, а потому решила накинуться на Вирджинию.

— Мисс Кинтл? — подхватила и миссис Фоксли. — Вероятнее всего, она решила таким образом подшутить над нами!

— Не думаю, она добрая и воспитанная девушка, — вступилась миссис Лауэй. — Скорее всего, она перечисляла различные празднества с тем, чтобы мы сами выбрали наиболее подходящую для Хемсли тему.

— Так давайте выберем! — Миссис Райт благодарно посмотрела на Элизу Лауэй, так легко разрешившую спор. — Если мисс Кинтл не успела порадовать кого-то из вас еще и четвертой темой, предлагаю поочередно проголосовать за каждую из трех предложенных.

Все облегченно закивали, и только миссис Фоксли сверлила миссис Фэвел тяжелым взглядом: она не собиралась так легко прощать оскорбление.

— Итак, предлагаю выступить в пользу первого предложения, внесенного миссис Фэвел!

Кроме супруги викария и миссис Фэвел, за ветхозаветные мотивы подали голоса две дамы наиболее старшего возраста.

— Итого, у нас четыре голоса, — подвела итог миссис Райт. — Прошу высказаться относительно темы легенд о короле Артуре.

Самые молодые из участниц комитета покосились на миссис Лауэй, собираясь проголосовать так же, как она. И за второй замысел было отдано четыре голоса — миссис Фоксли и троих ее приятельниц.

Миссис Райт озвучила результаты и едва ли не с ужасом повернулась к миссис Лауэй:

— Итак, у нас остается карнавал, — пробормотала она.

— Я поддерживаю идею карнавала, — решительно заявила Элиза, и оставшиеся леди закивали, соглашаясь.

Ну кто же мог подумать, что утвержденный когда-то попечительский комитет предусматривает именно двенадцать участниц! Это число казалось устроительницам весьма привлекательным и наводило на мысль о двенадцати апостолах. До сих пор никогда не случалось, чтобы решения, даже выносимые на голосование, не принимались однозначным большинством голосов.

Впрочем, всегда что-нибудь да случается впервые, и сейчас имел место как раз тот случай, когда голоса разделились поровну, по четыре за каждое из трех предложений.

Что делать дальше, миссис Райт не имела понятия, впрочем, как и остальные леди. Все заговорили хором, пытаясь убедить других перейти на свою сторону, в итоге собрание завершилось едва ли не большим скандалом, чем началось. Каждая группа сплотилась вокруг своего вождя и бросала на оппонентов негодующие взгляды, не собираясь уступать. Даже авторитет викария не значил сейчас ровно ничего. И не то чтобы каждой леди очень нравилась именно та идея, за которую она боролась, вовсе нет, но спор уже перешел в плоскость принципиального, и сдаться сейчас означало потерять свое лицо. Никто не желал первым пойти на уступки, и бедная миссис Райт, опасаясь превращения собрания в безобразную свару, предложила дамам успокоиться, все обдумать и собраться снова через три дня, чтобы прийти к единственно верному решению.