Мистер Вуду и дни недели - Мира Дэй Страница 10

Потом они садились в машину мистера Хо, в которой всегда пахло китайскими овощами и кунжутным маслом, потому что все остальное время мистер Хо возил в ней продукты для своего магазинчика, и долго-долго ехали до самого что ни на есть болота, пока не приезжали к лодочному сараю мистера Верховена. Лодочный сарай был старый-престарый, с широкими-преширокими щелями во всех стенах и покрашенный голубой краской. А в сарае стояла моторная лодка мистера Верховена. Лодка была тоже старая, видавшая виды и покрашенная в два цвета, красный и голубой, а на борту у нее была старая-престарая надпись «Coquette Lulu» [30], которую мистер Верховен каждый раз, прежде чем спустить лодку на воду, поправлял и подкрашивал.

Приехав к лодочному сараю, джентльмены первым делом очень тщательно обрызгивали друг друга средством от москитов, потому что москиты – это такие существа, которые могут запросто превратить вашу рыбалку в сафари, если им это позволить! Потом мистер Верховен подкрашивал и подновлял лодку, проверял у нее мотор, заливал свежее масло, разговаривал с ней и обхаживал, а мистер Хо (который, кстати, на рыбалке совершенно не чувствовал себя мистером Хо, а становился совершенно однозначно мистером Сантаной) доставал из машины пластмассовые шезлонги, барбекю, коптильню, сумку-холодильник и всякие принадлежности для готовки, а Мистер Вуду – удочки, сачки и резиновых лягушек. Распаковавшись и устроив лагерь как следует, мистер Верховен и Мистер Вуду отправлялись на лодке удить рыбу, а мистер Сантана открывал сумку-холодильник и вынимал первую банку пива. Мистер Сантана ловить рыбу не любил, зато он любил рыбу готовить, а еще он любил сидеть в своем любимом пластмассовом шезлонге, смотреть на реку или даже на болото и пить пиво.

И вот, пока мистер Сантана (который совсем уже не был мистером Хо) потихоньку пил на берегу свое пиво, мистер Верховен в своей армейской панаме и Мистер Вуду в своей белой шляпе осторожно заводили мотор и выбирались на «Coquette Lulu» в середину какой-нибудь протоки, доставали свои удочки и принимались ловить рыбу, а поскольку рыбаками они были опытными и серьезными, то ловили молча, совсем-совсем не разговаривая. И только мистер Верховен жевал зубочистку, потому что бросил курить, чтобы не прокуривать свои роскошные усы, а Мистер Вуду сосал лакричные леденцы, потому что хотя он и был разносторонним человеком, но не понимал вкуса в зубочистках. Так они сидели, и сидели, и сидели совершенно молча и ловили рыбу. И пока они так сидели, и сидели, и сидели, а вокруг было только огромное луизианское болото, а вы должны знать, дорогие мои, что таких болот, как в Луизиане, нет больше нигде на всем белом свете, каждый из них думал свои собственные мысли, а некоторые мысли даже они думали вместе. Самое лучшее в этих общих мыслях для Мистера Вуду и мистера Верховена было то, что, чтобы их вместе думать, рассказывать о них было вовсе не обязательно и даже вредно. Есть, знаете ли, такие мысли, которые не нужно говорить словами. Главное только – найти такого человека, с которым можно просто сидеть рядом в лодке и думать мысли.

Мистер Вуду считал, что рыбе нравились усы мистера Верховена, а мистер Верховен считал, что рыбе нравилась шляпа Мистера Вуду, в общем, не было еще такого раза, чтобы они уж совсем ничего не поймали. Только мистер Верховен вытаскивал рыбу чаще, а Мистер Вуду – крупнее. Так у них и шло, пока у Мистера Вуду не кончались лакричные леденцы, а у мистера Верховена – зубочистки. Тогда мистер Верховен осторожно-осторожно и очень вежливо заводил мотор, и они отправлялись на берег, а потом садились в шезлонги и доставали из сумки-холодильника по баночке пива. А мистер Сантана надевал свой клетчатый хозяйственный фартук, вынимал из лодки их улов и от души восхищался, как это они так много и здорово наловили, а потом готовил рыбу – половину в коптильне, а половину – прямо сразу на барбекю. Потом они ужинали все втроем и немножко сидели и просто смотрели на реку, а потом ложились спать – мистер Сантана – в машине на заднем сиденье, мистер Верховен – на земле в толстом армейском спальнике, а Мистер Вуду – в гамаке, а утром отправлялись обратно, чтобы успеть привезти подкоптившуюся рыбу домой как раз к обеду.

Четверг – день мужчин и воинов, день Тора [31], Огуна [32]и святого Георгия. По этому истории этого дня я посвящаю всем своим знакомым мужчинам, и в первую очередь – своему брату, который такой взрослый и настоящий джентльмен, но все еще иногда удивляет меня тем, что как-то так ловко научился разговаривать, пока я всего на минуточку от влеклась.

С Деньгами у Мистера Вуду были Отношения. Как и всякие отношения с большой буквы, они были сложными, полными переживаний и обычно – сугубо непонятными. Кто-то из них кого-то любил. Но кто, кого и когда, как правило, оставалось неясным, пока не заканчивалось. И это всегда было как-то не взаимно.

Вот, к примеру, Мистер Вуду часто, прогуливаясь, смотрел себе под ноги. По правде говоря, ботинки у него были не такие уж целые, так что смотреть под ноги и избегать луж казалось Мистеру Вуду неплохим средством от простуды, если только не был один из тех приятных солнечных дней, когда не ходить по лужам просто невозможно. Но в такие дни Мистер Вуду обычно снимал ботинки, да и носки тоже, хотя взгляд офицера Джефферсона приобретал от этого какое-то особое, несколько беспокоившее Мистера Вуду выражение.

Так вот, Мистер Вуду часто, прогуливаясь, смотрел себе под ноги. Ну, то есть не смотрел совсем уж пристально, но краешком глаза поглядывал. И иногда там, под ногами, в пыли тротуаров или между камнями брусчатки, а то и просто на жарком дорожном асфальте Мистер Вуду встречал монетки. Как правило, он здоровался с ними, приподнимая шляпу, а затем подбирал с земли, вертел в пальцах, хмыкал и нес домой, в копилку. Копилка у Мистера Вуду была преотличнейшая, сделанная из старой банки от кофе и все еще горько и вкусно пахнущая новоорлеанской обжаркой [33]. Мистер Вуду был равнодушен ко многим мирским благам, но отказать себе в баночке «Magnum Coffee Jamaica» [34]никогда даже не пытался. Это было для него как отказать себе в сигаре. Или даже в стаканчике рома. В общем, пойти на такую жертву было для него немыслимо. Поэтому оранжево-голубые праздничные банки с изображением ярчайших в мире ямайских небес и гор в его доме не переводились. Пожилая Миссис Вуду с волосами белыми и мягкими, как буклированная пряжа, хранила в них свои клубки и вязальные спицы, Маленький Мистер Вуду – игрушки из «Киндер-сюрпризов», а впоследствии – странные запчасти разных конструкторов (про его Отношения с конструкторами я расскажу потом отдельно), а Мистер Вуду использовал для накопления. Но вернемся к Деньгам. Точнее – к монетам в копилке Мистера Вуду.