Кайтусь-чародей - Януш Корчак Страница 11

Но почему одно получается сразу, а другое никак не получается?

Может быть, и настоящие чародеи иногда что-то хотят, но не могут? Может, и у них иногда выходит не то, что они хотели? В сказках ведь рассказывается и о неудавшемся волшебстве.

Кайтусь пока что ну как бы ученик. Он проверяет, учится, пробует.

Было и такое.

Контрольная по арифметике.

Учитель продиктовал задачу.

– Трудная! – кричат ребята. – Не знаем! Не можем!

А Кайтусь велит: «Пусть чернила превратятся в воду».

И сразу же голоса:

– Чернила не пишут… Это вода!

Учитель позвал сторожа.

– Да я же вчера наливал, – говорит сторож. – Такие же чернила, как в других классах. Наверно, что-нибудь насыпали в чернильницы.

Дежурный утверждает, что никто ничего не сыпал. Перед уроком чернила были. Чернильниц никто не трогал. Он бы увидел.

Учитель сунул палец в чернильницу, лизнул раз, другой, сплюнул, пожал плечами.

Делает вид, будто ему всё ясно.

– Погодите, – говорит. – Всё доложу директору. Весь класс будет отвечать. А хитрость ваша не пройдёт. Будете писать карандашами.

Но карандашей ни у кого не оказалось. И контрольной не было.

А девятое волшебство Кайтуся вызвало ещё большее замешательство.

Был урок ручного труда.

Конечно, ручной труд может быть интересным, если учитель старается, а ученики слушаются. А если нет, то он ещё хуже обычных уроков.

Видит Кайтусь, что до конца урока ещё далеко.

А уже целую неделю ни одно волшебство ему не удавалось. Вот он и решил попробовать.

«Желаю. Велю. Пусть будет звонок».

И тут же зазвенел звонок. Но не такой, как всегда. Раздался он словно бы сверху, словно порхал в воздухе и звенел.

Все высыпали из классов в коридор – удивляются, почему так быстро, радуются.

Гневный директор выскочил из кабинета:

– Что происходит? Почему? Кто?

– Я не звонил, – оправдывается сторож.

– А кто?

– Не знаю.

Стоит старик, а в глазах у него слёзы.

– Пан директор, хотите верьте, хотите нет. Я в школе работаю не первый год. Знаю все фокусы учеников. И говорю вам: у нас в школе какие-то ду́хи орудуют.

– Ладно, ладно. Ду́хи! Зайдите в кабинет. А все – по классам!

Кайтусь потянулся, уныло зевнул.

Ну, никак не удаётся сделать что-нибудь по-настоящему интересное. Обязательно всё кончается по-дурацки.

Вроде бы и чародей – а что толку?

Жаль Кайтусю сторожа. Чем он виноват? Директор вон увёл его в кабинет и, наверное, ругает.

А Кайтусь никому не хотел неприятностей.

И ещё два серьёзных волшебства удались Кайтусю – одно за другим.

Был у них в классе богач.

На завтрак он всегда приносил разные вкусные вещи. Обжора и жадина – ни разу никого не угостил. Съест пирожное с кремом да ещё бумажку языком вылижет.

А в то утро Кайтусь увидел, как этот обжора вытаскивает свой завтрак, глубоко вздохнул и:

«Пусть вместо завтрака у него будет лягушка».

И тут же крик раздался:

– Лягушки в классе!

Обжора глаза выпучил, рот разинул и стоит, а ребята хохочут:

– Лягушку на завтрак принёс!

– Заграничную, наверно!

– С кремом!

– Раз принёс, пусть съест!

Вошла в класс воспитательница. Долгий был разговор.

– Глупая шутка. Но хуже всего, что кто-то взял две булочки с ветчиной, пирожное и апельсин.

Видит Кайтусь, что учительница расстроена, и решил её утешить.

«Пусть на столе лежит роза».

Сказал и тут же пожалел: что-то кольнуло его в сердце, больно царапнуло внутри. Словно искра электрическая или как будто зуб вырвали. Показалось, эту розу у него из груди вырвали.

А роза лежит на столе.

– Кто положил розу? – спрашивает учительница. – Уберите. Вы чересчур много себе позволяете.

Ребята просят:

– Ну хотя бы понюхайте. Возьмите. Мы купим ему завтрак.

Одни по-настоящему просят, другие просто шумят, потому что любят, когда что-нибудь приключается.

После урока сделали складчину. Двенадцать булочек – целую дюжину – купили несчастному обжоре.

– На, ешь. Закуси после лягушки.

А Кайтусь загордился. Надменный стал, вспыльчивый.

Чуть что, сразу:

– В зубы захотел? Дурак! Смотрите на него: осёл, а делает умный вид.

Никто его не любит. Потому что он сразу лезет в драку. Уже даже и со старшими задирается.

Однажды задрался он с шестиклассником. Ну, видно: Кайтусь на драку нарывается.

Окружили их ребята. Удивляются. Ждут, когда драться станут.

– Может, ты и меня назовёшь ослом? – интересуется шестиклассник.

– И назову. И ослиные уши тебе приделаю.

У Кайтуся в кармане было зеркальце, которым он пускал солнечные зайчики – даже в классе, во время уроков. Подаёт он его шестикласснику и говорит:

– На, посмотри.

А сам напряг мысль, напряг чародейскую волю. Пожелал. Повелел.

Смотрит шестиклассник, а у него вытянулись, выросли уши. И тут же всё исчезло.

Что? Как? Взаправду или только померещилось?

– Откуда у тебя такое зеркальце? Продай. Научи, как делается.

Ребята даже про драку забыли. Думают, какой-то фокус.

– Отдай! – медленно, с усилием говорит Кайтусь.

Перепугались ребята. Видят: стоит он бледный-бледный, даже губы посинели. Опёрся о стену.

Разбежались. Кайтусь один остался.

«Трудное, должно быть, волшебство – превращать людей в животных, раз одни уши у меня столько силы отняли».

Одиноким чувствует он себя и слабым.

По-другому всё это Кайтусь представлял, когда хотел стать чародеем.

А вот тринадцатое, и последнее, волшебство в том месяце – с мухами. Учитель объясняет. Кайтусь не слушает. О чём-то думает. Забыл даже, где он и что вокруг происходит.

«Интересно, а роза, которую я дал учительнице, тоже исчезла? Или, наоборот, она никогда не увянет, не засохнет, потому что волшебная, чародейская?»

Смотрит Кайтусь на печь, на потолок, на стены.