Бука. Нежданные гости - Туутикки Толонен Страница 2

Остальные уже сидели за столом — Каапо все еще в куртке, Майкки — в большом полотенце, с волос капает вода.

Хилла пристроилась рядом с братом:

— Ну вот, мы тут. Что у вас за срочное дело?

Мама с папой заговорщицки переглянулись.

— Выпьем сначала какао, — предложил папа, пододвигая детям чашки с высокими шапками взбитых сливок.

— Сливок многовато, — заметила Хилла.

Каапо приподнял брови. Происходило что-то необычное.

— Дети, дело вот в чем, — торжественно начала мама. — Мы нашли для нашей семьи прекрасный новый дом. Отдельный дом, с собственным двором, и рядом растут три чудесные яблоньки. У вас у каждого будет своя комната. И сауна, сауна прямо в доме!

Мама замолчала, светясь от счастья. У Майкки приоткрылся рот.

— Что, и у меня будет своя комната? — уточнила Хилла.

— Будет! — заверила мама.

— И кухня там большая, — продолжал папа. — А еще просторный чердак, и небольшой подвал, и теплый гараж.

— У нас же нет машины. — Каапо недоуменно наморщил лоб. — Зачем нам гараж?

Папа усмехнулся:

— Ну вообще-то мы собирались купить и машину тоже. От нового дома довольно далеко до работы и автобусы ходят не так часто, как в городе.

Каапо с Хиллой переглянулись.

— То есть это не в городе?

— Совсем рядом, — с улыбкой закивала мама. — Всего тридцать километров, но домики как в деревне. Мне говорили, там даже есть коровы! И школа, судя по фото, очень милая. У них своя футбольная команда, Хилла, имей в виду. Я позвоню им, как только все устроится…

— Вы шутите, что ли? — оборвала маму Хилла.

— Нет, что ты, — удивился папа.

— Это же потрясающая удача, — продолжала мама.

— Мама, нет! — воскликнула Хилла.

— Что «нет»? — не поняла мама.

— Это никакая не удача!

— Мы не хотим ни в какую коровиную деревню, — поддержала Хиллу Майкки. — Я тоже не хочу! И вообще, вы даже не умеете водить машину.

— Да почему же коровиная? — взвилась мама. — И вообще-то у меня есть права!

— Мам, ну ты же понимаешь, тридцать километров — это очень, очень далеко отсюда, — вступил в разговор Каапо.

— Особенно учитывая, что здесь у нас всё, — фыркнула Хилла.

— Послушайте, — попытался успокоить всех папа, — жить можно где угодно. Я сам переезжал вы не представляете, сколько раз. И каждый раз удачно! Подумайте только, собственные комнаты…

— Никуда мы не поедем, — замотала головой Майкки. — Буки нас никогда там не найдут!

— Ах ты, гл у пышка… — нача ла было мама, но тут Хилла хлопнула ладонью по столу:

— Знаете что? Я не согласна. Не повезете же вы меня силой? Нашу команду только что выбрали играть за кубок области! Не поеду — и все тут.

Хилла вскочила из-за стола и выбежала из кухни. В детской хлопнула дверь. У мамы был испуганный вид.

— Я тоже остаюсь здесь, — сказала Майкки. — Вместе с Хиллой. А вы переезжайте, если хотите. И не нужна мне никакая собственная комната.

Майкки встала и потопала в детскую. Дверь хлопнула во второй раз.

— Ну, приплыли, — заключил папа.

— Вот ешки-поварешки, — пробормотала мама. — Но мне так нужно побольше места! Детям необходимы отдельные комнаты, мне нужен простор. И соседи как раз выставили свою квартиру на продажу, и на нее уже столько желающих… Каапо, а ты что скажешь?

Каапо серьезно посмотрел на маму и сказал:

— Мама, ты сама понимаешь, что мы не можем вот так просто взять и переехать за тридцать километров. Можно найти квартиру побольше, но где-то поблизости, правда? У нас здесь слишком много всего, чего в другом месте не будет.

— Например? — фыркнул папа.

— Например, Хиллина футбольная команда. И буки. И Рунар.

— Мартышки-кочерыжки. — Мама стиснула лоб: она, конечно, понимала, что Каапо прав.

— И что теперь делать? — спросил папа.

— Надо все хорошенько обдумать, — ответила мама, все еще сжимая голову руками.

Яблочная пена шипела и пузырилась вокруг Майкки уже довольно долго. Пожалуй, чересчур долго. У Майкки сморщились не только подушечки пальцев, а, кажется, даже лицо.

Она пыталась поговорить с синим халатом, но он безмолвно валялся на кафельном полу.

Майкки. Халат, а халат?

Халат. (Молчит.)

Майкки. Может, встанешь уже?

Халат. (Молчит.)

Майкки. Ты меня слышишь, эй?

Наконец с полу послышалось приглушенное бормотание — будто звук шел из клубка шерсти. Тряпичный ком на полу задвигался.

Майкки. Ну наконец-то! Я боялась, что ты вообще больше не проснешься!

Халат. (Бормотание.)

Майкки. Ты что, разучился говорить? Может, у тебя болит… рукав? У меня на той неделе после физкультуры болело во всех местах. А мама все равно сказала, что надо идти в школу. А школа иногда такая дурацкая! Нельзя ее уже закончить?

Халат неуклюже поднялся с пола и тряхнул рукавами, поправил капюшон и повернулся к Майкки.

Халат. Дружок, имей терпение. Я ведь все время был здесь, рядом. Но, увы, я становлюсь тебе мал, и скоро нам придется попрощаться.

Майкки. Не выдумывай.

Халат тяжело вскарабкался на крышку унитаза и уселся поудобнее.

Халат. И потом, ты прекрасно знаешь, что я халат. Я не занимаюсь физкультурой. И мышц у меня нет.

Майкки. Вот потому и нет, что не занимаешься. Скоро и стоять не сможешь! Ты стал ужасно медленный, ты сам замечаешь?

Халат. Что я замечаю, так это то, что люди с возрастом становятся нетерпеливыми.

Майкки. Да нет, просто у меня к тебе важное дело.

Халат. Я весь превратился в слух. Точнее, в капюшон.

Халат ласково усмехнулся.

Майкки. В общем, слушай. Мама с папой решили переехать. Что мне делать?

Халат. Ага! Ну, насколько мне известно, у людей все заботы при переезде ложатся на взрослых. Детям ничего особенного делать не надо.