Рыцарь, кот и балерина. Приключения эрмитажных котов - Петр Власов Страница 26

Установка академика Перепелкина для разгона облаков выглядела весьма замысловато – походила на соединенные вместе три торшера, переплетенные кучей проводов и пластиковых трубок. Одетый в доху до пят и шапку-ушанку, похожий со стороны на мехового колобка, академик возился у пульта управления. Он уже сделал два пробных включения – на треть и половину мощности – и вот теперь как раз готовился повернуть ручку до упора. Внезапно раздавшийся детский крик заставил академика вздрогнуть всем телом:

– Нет, пожалуйста, не делайте этого!

Обернувшись, академик Перепелкин увидел то, что меньше всего рассчитывал увидеть в этом месте и в этот час. Девочку-подростка в бальном платье удивительной красоты. Сначала он даже подумал, что от сильного мороза, как это бывает от сильной жары в пустыне, у него начались галлюцинации. Но когда видение цепко ухватилось за руку, которую он тянул к ручке включения установки, академик понял, что ошибся. Вслед за удивлением пришли недовольство и раздражение.

– Ты что здесь делаешь, девочка?! – вскипел он, как самый настоящий электрический чайник. – Я провожу крайне важный для науки эксперимент! Не знаю, как ты сюда забралась, но я хотел бы попросить тебя покинуть эту площадку немедленно и не мешать мне!

Маша, если честно, даже не допускала мысли, что академик может ей не поверить. Но все вышло именно так. Перепелкин очень недолго слушал ее сбивчивый рассказ про Эрмитаж, крыс и творческую энергию, а потом с негодованием воскликнул:

– Девочка, своими сказками ты отняла у меня уже целых две минуты! Мой эксперимент разрешен самим мэром Денежкиным, у меня есть бумага с его подписью! Немедленно спускайся обратно вниз, так как по технике безопасности никто, кроме меня, не должен здесь находиться! Играйте в свои игры друг с другом и не мешайте взрослым!

Из глаз Маши брызнули слезы отчаяния.

– Почему, – закричала она, – ну почему вы мне не верите?!

– Потому что, – сердито ответил академик – не существует ничего, чего нельзя было бы увидеть глазами и изучить с помощью науки. Все остальное – выдумка! Хоть миллион раз рассказывай свою историю – не поверю! Я все постигаю на собственном опыте. Вот если бы, к примеру, меня сейчас подняла в воздух какая-то неведомая сила, вот тогда бы я согласился – да, есть нечто за пределами моего понимания… Ну, где же ты, эта сила? А? Подними меня! Что, ничего не происходит? Да? А теперь НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬ МЕСТО ЭКСПЕРИМЕНТА!!!

Академик Перепелкин надвинулся на Машу, собираясь вытолкать ее вниз по лестнице. И здесь случилось нечто странное. Если вы еще не поняли, академик допустил одну серьезную ошибку. Он лично пожелал, чтобы с ним случилось что-то необычное. Причем в присутствии невидимого для него грифона. Поэтому тому вполне дозволялось теперь схватить академика за шиворот дохи и взмыть вверх над колокольней. Далее произошло очень много всего интересного.

Во-первых, понятное дело, академик дико закричал:

– Ааааааа!

Скорее всего, многие на его месте поступили бы именно так. Но вот дальше Перепелкин повел себя довольно оригинально. Обеими руками он уцепился за провода своей чудо-установки по разгону облаков. То ли она была для него дороже всего на свете, то ли он легкомысленно рассчитывал таким вот образом предотвратить собственный взлет. В результате получилось так, что установка, увлекаемая вместе с академиком мощными крыльями грифона, сначала завалилась набок, прямо на самый край сводчатого проема колокольни. Ну а потом, накренившись, рухнула вниз почти со стометровой высоты. Маша, вскрикнув из страха за Перепелкина, попыталась ухватить академика за доху, но того уже и след простыл. Лишь тень грифона с раскинутыми крыльями и висящий под ней человеческий силуэт притушили на мгновенье фонарь огромной желтой луны.

Как только установка Перепелкина отключилась, чудовищный торнадо, готовый вот-вот обрушиться на город, начал мало-помалу рассасываться в воздухе, а мертвецы разом как-то сникли и потеряли прежний запал.

– Вперед! Победа за нами! – прогрохотал Медный всадник, вздымая лошадь на дыбы и увлекая эрмитажное войско в атаку.

Но у Бутадеуса, увы, имелись припрятанные в рукаве тузы. Голос Медного всадника заглушил гром – теперь уже от пушечных выстрелов. Стоявший на приколе у Биржевого моста корабль-ресторан «Летучий Голландец», точная копия трехмачтового парусника «Амстердам», дал залп из десяти бортовых орудий в сторону защитников Эрмитажа. Десять ядер, каждое весом под двадцать кило, легко проломили лед под рыцарской кавалькадой. Еще пара залпов – и потрепанная музейная армия в панике бросилась бежать к Дворцовой набережной. Академик Перепелкин, за которого вы, наверное, уже начали волноваться, все это время благополучно парил высоко над землей, совершая что-то вроде круга почета. В конце концов грифон плавно донес его до крыши Эрмитажа и сгрузил недалеко от того места, откуда за ледовым побоищем наблюдали Бутадеус, Патрик и недавно присоединившаяся к ним Лилит.

Разглядев на краю крыши три сидящие фигуры, Перепелкин совсем не удивился. После всего только что пережитого его способность задаваться логическими вопросами пребывала практически на нуле. Распознав в троице иностранцев, посещавших его накануне, он тут же придумал правдоподобнейшее объяснение этой встрече: наверняка отсюда они наблюдают за ходом эксперимента, дабы рассказать потом о своих впечатлениях мировой научной общественности.

– Господин Бутадеус! – воскликнул академик. – У меня очень плохие новости! Установка упала с колокольни и уничтожена! На месте эксперимента непонятно откуда появился ребенок, который наговорил мне какой-то чуши, а потом… А потом случилось непонятно что… Но установка работала! Вы видели, как эффективно она работала? Облака затягивались в вихрь и сжимались там до полного уничтожения! Если вы поможете найти мне один миллион евро, то по своим чертежам я восстановлю ее всего за три месяца после переезда в Европу!

К удивлению Перепелкина, иностранный инженер и бизнесмен тут же вскочил на ноги и принялся горячо его обнимать.

– Да хоть два миллиона, дорогой академик! – вскричал он без всякого акцента, видимо значительно улучшив за несколько дней свое владение русским языком. – И не надо терять драгоценное время до вашего приезда в Европу! Начнете работать прямо этой ночью, прямо сейчас! Лилит, дорогая, у тебя не найдется несчастных пары миллионов евро, чтобы мы отдали их нашему замечательному академику?

Одетая в длинную шубу спутница Бутадеуса молча встала, а затем пихнула ногой в сторону Перепелкина какой-то предмет, на котором она, судя по всему, до того сидела. Это был пузатый серый пластиковый кейс: с такими обычно путешествуют по миру одинокие пожилые мужчины. Сам не понимая, зачем он это делает, академик тут же отщелкнул замочки и открыл крышку. Весь чемодан под завязку был набит толстыми пачками купюр. Перепелкину показалось, что пол, вернее крыша, у него под ногами покачнулась. «От счастья», – решил он, хотя на самом деле это «Летучий голландец», разобравшись с музейной армией, принялся палить по самому Эрмитажу.