Сказки Дружного леса - Алексей Лукшин Страница 3

– Да-а… – только и ответил Ёжик, а про себя решил: «Буду учиться». Вслух ничего не сказал, чтобы хвастуном не показаться. «Сначала чему-нибудь научусь, а потом, как мой друг бобрёнок, поделюсь тем, что узнаю, с теми, кто не знает. Так, наверное, правильно будет».

На прощанье бобрёнок натыкал Ёжику на иголки мармеладок, чтобы тот вечером с ними чаю попил и маму угостил.

Поблагодарил Ёжик бобров и пошёл, как ему показали. И точно: вскоре оказался прямо перед своей норкой. А с другой стороны подошла мама-ежиха. Она ничуть не беспокоилась, даже не знала, что сынок куда-то пропадал. Ёжик сам ей всё рассказал, а она внимательно выслушала и с той поры перед сном читает ему книги о путешественниках.

А вскоре она нашла в лесу компас и принесла сыну. Ёжик научился с ним обращаться и тут же отправился к бобрам показать, как он умеет ходить по компасу. А заодно и научить этому своего друга бобрёнка.

ИДЁТ однажды заяц по лесу и плачет. ТРИНЬК! – слеза упала. Встречают его братцы-зайцы и спрашивают: «Что, братец, грустишь?» А у того всё звонко слёзы падают «ТРИНЬК-ТРИНЬК!», да так, что на весь лес слышно.

– Эх, дорогие мои братцы… Знали бы, какой я видел сон! Ещё не так бы грустили.

– У-у-у, – молвили зайцы, – Расскажи-ка, расскажи нам! Поговаривают, иногда сны сбываются. Может, и твой сон сбудется. И нам хорошо будет! Видно, что-то очень уж хорошее тебе приснилось, раз ты так сокрушаешься, что сон закончился.

– Ладно, братцы, – согласился заяц. – Слушайте. Только слушайте внимательно, ничего не пропустите.

Зайцы уши навострили, хвостики свои пушистые поджали и устроились на них, чтобы помягче сиделось.

А печальный заяц начал рассказывать свой чудный сон:

– Лёг, значит, я вечером под елку. И снится мне, что я очень-очень голодный.

«О-о… М-м-м-м… Да уж…», – зашептались зайцы.

– А потом вижу я грядку: морковь, хвостики сочные торчат. Иду дальше, глядь – грядка с капустой. Оп-па! Снова с морковью! И опять с капустой!

Зайцы загудели, заволновались, уши нервно задёргались. «ХРУСТЬ!», – обломился вдруг сучок. И заяц, что сидел на нём, упал наземь. А наш зайчишка уже забыл про грусть-печаль. Глаза сверкают.

– Я дальше иду и глазам не верю. Морковь вверх тормашками из грядок торчит. Такая крупная!

Заяц показал, какая была большая морковь, и расставил так широко лапы, что у других зайцев глаза сделались большие, как яблоки. Вот как округлились от удивления!

А наш заяц продолжает:

– Чем крупней, тем выше над грядкой. Чистая и вымытая. Я её хвать – в рот. И давай хрустеть. Одну в рот. Вторую. Сам меж грядок иду. А там грядка с капустой. Белые кочаны рядком лежат – красота! А рядом листы капустные даже разворачивать не надо – они уже стружкой нарезаны, как в салате. Я рот набиваю: МНЯМ-МНЯМ. Она уже не лезет, вываливается, а я всё жую и жую: НЯМ-НЯМ. Наесться не могу.

Заяц замолчал и взглянул на братцев – они слушали его с закрытыми глазами и открытыми ртами. Очнувшись, они в один голос крикнули:

– Ты чего замолчал? Продолжай!

Наш заяц закатил глаза и давай заливать:

– Закидываю в рот стружку капустную, кружочки морковные. Выбираю поярче, посочней. Эх, не поверите! Сам не верю, что такое бывает. Потом вижу – кочерыжки капустные – самое наше вкусное блюдо. Они прямо над грядками висят и боками бьются, как ёлочные игрушки! Звуки издают. Будто только меня и ждут. Что тут началось! Я забегал по грядкам. От грядки с морковью к грядке с капустой, от неё – к грядке с кочерыжками. Чуть с ума от радости не сошёл! И вдруг… – тут наш заяц замолчал.

– Что? Что? – всполошились братцы-зайцы.

– Открываю глаза. И понимаю, что это сон. Закрываю – возвращаюсь на грядки. Открываю – снова утро. Закрываю – кочерыжно-морковишные поля. Открываю – лес. И я под ёлкой лежу. Как же мне, братцы, хотелось туда вернуться!

Сидят зайцы, мокрые от слёз. Переживают, что не им такой сон приснился.

Тут один заяц, задыхаясь от слёз, говорит:

– Я-ш предлагаю-ш это-ш поле-ш, – шмыгает он носом, – на котором был-ш наш братец во сне, называть Заячья Невидаль, – он успокоился слегка и добавил: – Пускай все зайцы рассказывают друг другу про Заячью Невидаль. Вдруг кто натолкнётся. Тогда и нас позовёт.

Расходятся зайцы. Кто травки щипнёт, кто листик сорвёт с берёзки и пожуёт, а кто веточку ивовую откусит. Только у всех на уме поле волшебное. Славное поле – Заячья Невидаль!

ЗАСВЕТИЛО солнце над Дружным лесом. Наступило радостное доброе утро.

Звери вышли из своих домов, чтобы поздороваться с соседями.

Кто-то начал зарядку под пение птиц. А вдалеке, с опушки леса уже раздавались звонкие голоса городских детей, которые приехали отдыхать в деревню.

После завтрака знакомый нам ёжик-путешественник отправился гулять по лесу. И вскоре встретил закадычного друга черепашку.

– Здравствуй, черепашка!

– Здравствуй, ёжик!

Тут ёжик вспомнил, что у черепашки нет имени, а в Дружно лесу так было не принято.

– Черепашка, – сказал ёжик, – мы с тобой давно знакомы, а у тебя всё ещё нет доброго второго имени. Черепашка и черепашка. Ведь черепашек много, а тебе нужно такое имя, чтобы мы в лесу знали, что это именно ты. Вот, например, лошадка из деревни приходит – мы знаем, что она Ржака. Мы над ней смеёмся, потому что она смешная, а она от радости смеётся над нами. А когда она заливается от хохота, получается, что она ржёт. Вот мы её и прозвали Ржака.

– Не знаю, ёжик. Ты вот много где бываешь, много всего видишь и слышишь, взял бы и придумал.

Тогда ёжик поразмыслил и сказал:

– Придумал, черепашка! Ты будешь Тихоход. А когда вырастешь, и тебя станут уважать, как большую взрослую черепаху Тортиллу, то будешь Тихоход Успеваич. Вы, черепахи, хоть и медленно ходите, а всюду, куда вам надо, успеваете.