Ночь голубой луны - Кэти Аппельт Страница 35

Он был уверен, что это та самая звезда, которую он нашёл несколько лет назад.

Он припомнил этот день… Сколько же лет прошло с тех пор? Тысяча? Или больше? Это было ещё до того шторма, до разбитого окна и сломанного крыла. Когда он был в расцвете сил. И в расцвете лет.

Он качался лодочкой на мелоководье, высматривая лакомый кусочек – зазевавшегося крабика или сочную морскую черепашку, – и вдруг заметил, как под поверхностью воды что-то блеснуло.

Он пригляделся. Без сомнения, это была она. Она лежала на дне и улыбалась ему. Круглая, светящаяся, прекрасная. Упавшая звезда. Он знал, что звёзды часто падают с неба в океан, много раз он видел звездопад в чёрном ночном небе. Всю жизнь он мечтал поймать летящую звёздочку. Но они падали слишком далеко от него и слишком быстро, чтобы их можно было поймать.

И вот она лежала прямо перед ним. Он глядел на неё, и каждый мускул, каждое пёрышко его тела стремились к ней. Чайки обожают всё яркое и блестящее, и Капитан, будучи настоящей чистокровной чайкой, не был исключением.

Он взлетел над водой, сделал круг, потом снова сел на воду, покачиваясь на волнах – вверх-вниз, вверх-вниз – и любуясь ярким блеском. Потом, хорошенько прицелившись, сунул голову в воду – нырк! – и ухватил звезду клювом. Она была тяжёлой, и, когда он схватил её, дрожь прошла по телу от головы до хвоста. Но он только крепче сжал клюв.

Он знал, что обладание звездой поднимет его статус в колонии чаек. Насколько ему было известно, никто из чаек, живших в этих местах, не мог похвастаться таким сокровищем. Он взмахнул крыльями и поднялся в небо. В клюве у него блестела упавшая звезда, в голове теснились самые радостные и приятные мысли, и с каждой минутой он всё больше и больше гордился своей восхитительной находкой.

Но его, как всегда, подвёл желудок. Он не смог устоять против арбуза. Что правда, то правда. Арбуз всегда был его главной слабостью.

Пролетая над пляжем, он увидел высокую, стройную женщину, которая загорала, лёжа на махровом полотенце. А рядом с ней, прямо на песке, стояла большая миска с чем-то ярко-красным, удивительно вкусным и сладким. С чем-то восхитительно-сочным и невероятно душистым. Почувствовав этот изумительный запах, он потерял голову. О радость, о блаженство! О счастливый, незабываемый день! Внизу, на песке, прямо под ним стояла огромная миска с ломтиками арбуза. Арбуз! Амброзия! Пища богов!

Это и впрямь было невероятное везение – две удивительные находки за одно-единственное утро. Миска притягивала его как магнит, и, пока он парил над ней, загоравшая на полотенце женщина сначала протянула руку к миске, потом подняла её вверх – и прямо перед глазами Капитана оказался зажатый между тонкими пальцами сочный, красный, спелый – ах! слюнки так и текли от одного вида! – истекающий соком, сахарный кусочек арбуза.

Известно, что чайки умеют быстро переключать внимание, но неспособны надолго сосредоточиться на чём-то одном. Едва перед ним оказался арбуз, Капитан позабыл обо всём на свете. В том числе и о звезде, которую он держал в клюве. Да! Он позабыл обо всём… кроме этого кусочка арбуза!

Не думая ни о чём, не поколебавшись ни минуты, он раскрыл клюв и выхватил сочный кусок из пальцев женщины. А сверкающая упавшая звезда в тот же миг выскользнула из его клюва и упала прямо на ладонь высокой, стройной женщины.

Проглотив арбуз, Капитан взмыл вверх и принялся описывать в воздухе круги. Но было поздно. Женщина удивлённо взглянула на парящую над её головой чайку, потом на свою ладонь. Капитан увидел, что она спрятала сверкающую звезду в свою пляжную сумку. И звезда исчезла из вида. Капитан больше не видел её сверкающих лучей.

Он был приятно удивлён, услышав, как женщина благодарит его.

– Спасибо! – с улыбкой сказала она и бросила ему ещё кусочек арбуза, который угодил прямо в его широко раскрытый клюв.

Проглотив лакомство, он снова принялся кружить над женщиной, и она вытряхнула из миски на махровое полотенце не меньше дюжины спелых кусочков. Красота! Настоящий пир!

«Давай! Давай!» – радостно крикнул Капитан. И – вж-ж-ж-жик! – спланировал на махровое полотенце.

Он так наелся, что едва смог оторваться от земли. Охваченный арбузной лихорадкой, он совершенно позабыл про звезду. А потом он позабыл и высокую женщину на махровом полотенце. Это было очень давно. Он никогда не вспоминал об этом. И никогда больше не встречал ту женщину.

И вот сейчас, сидя в шлюпке, он увидел эту звезду на шее у Берегини. Это была она, упавшая звезда. Она нашлась после стольких лет. Просто чудо!

Он взъерошил перья, развёл крылья, покрутил головой. Звезда была здесь. А вот где же арбуз?

«Давай! Давай!» – крикнул он Берегине.

Верт жалел, что ему недостаёт храбрости. Лёжа на дне шлюпки, пёс думал, что, будь он посмелее, он бы схватил зубами верёвку, выпрыгнул за борт и поплыл бы к причалу, таща шлюпку за собой на буксире. Скорей вернуться домой – вот о чём мечтал лохматый Верт.

Однако пёс, как известно, не был водолазом или хотя бы спаниелем, который обожает плескаться в море, речке или болоте. Он был сухопутным псом, и ему ничего не оставалось, как только тихо лежать на дне лодки и мечтать о возвращении домой.

Почему же никто так и не проснулся там, на берегу?

В то злополучное утро Синь стояла в кухне у раковины, вся перемазанная пригоревшим гумбо. Разве думала она, когда садилась в зелёный «додж» Мэгги-Мэри, что спустя одиннадцать лет она всё ещё будет здесь? И Доуги… Он тоже всё ещё был здесь.

Давным-давно, в тот далёкий день, она дождалась, когда её бабушка и дедушка уйдут из дома. Она не помнила, куда они пошли. Может быть, в магазин, а может, в город повидаться с друзьями. Она только знала, что её час настал. Пора уходить. И она ушла. Но, дойдя до конца шоссе, повернула обратно. Почему? Да потому, что на неё вдруг навалилось такое огромное, бесконечное одиночество и чувство утраты, что она пошла назад к дому, словно кто-то подталкивал её в спину. Она должна была что-нибудь взять с собой на память. Вбежав в дом, она схватила первое, что попалось ей на глаза, – мамину большую деревянную миску.

Когда она была совсем малюткой, мама сажала её в эту деревянную миску и кружила по кухонному полу. Счастливые воспоминания!

Синь схватила миску и побежала прочь. Она бежала изо всех сил: мимо соседских домиков, мимо садиков, где росли высокие деревья, мимо чисто выметенных двориков. Бежала, пока не очутилась на скоростной трассе. Рядом остановилась машина. Синь забралась в неё, даже не оглянувшись назад.

Мэгги-Мэри не сказала ей ни слова. Ни о чём её не спросила. Только включила погромче радио и, нажав на газ, покатила по трассе всё быстрее и быстрее, так что ветер развевал её густые чёрные волосы. За всё время пути они обменялись только несколькими короткими фразами: «Остановимся на минутку?», «Как насчёт кока-колы?», «Давай откроем люк и посмотрим на звёзды?». Так они и подружились – девушка за рулём и девушка с деревянной миской.