Волшебные капли для Субастика - Пауль Маар Страница 4

— Все очень просто, — сказал он уверенным голосом. — Если бы он был жив и в любой момент теоретически мог вернуться, они непременно рассказали бы тебе об этом. А то представь себе: в один прекрасный день он или она заявится к вам, а ты ни сном ни духом. Нет, думаю, что он все-таки умер. И поэтому они тебе не рассказали, чтобы тебя не огорчать.

— А чего мне огорчаться, если я его совсем не знал? — возразил Мартин. — Грустно, конечно, но…

— Значит, им самим грустно вспоминать об этом печальном событии, вот они и молчат! — нашелся Роланд. — Моя мама, например, тоже не очень-то любит говорить о моем папе, потому что не хочет сама расстраиваться. Так что — все дело в этом!

— Думаешь? — засомневался Мартин.

— Уверен! — ответил Роланд. — А чтобы убедиться в том, что я прав, мы сделаем следующее, — сказал он возбужденно, как будто речь шла о новой компьютерной игре. — Мы пойдем с тобой на кладбище и поищем могилу твоего брата! Ведь у него должна быть такая же фамилия, как у тебя! Если нам попадется хоть один малолетний Пепперминт, считай, что мы решили эту задачку!

— Ну, не знаю, — протянул Мартин. — Во-первых, я не очень люблю ходить на кладбища…

— Да? А кто все рвался на уровень с кладбищем, когда мы играли в «Планету Космо»? Причем ночью, в грозу! — не дал ему договорить Роланд.

— …а во-вторых, — продолжал Мартин, — кладбище такое огромное, что мы с тобой сто лет будем по нему блуждать.

— Глупости! — отрезал Роланд. — Разделим пополам, ты возьмешь левый уровень, то есть, я хочу сказать, левую сторону, я правую, и за раз прочешем! Пошли?

— Можно и сходить, — не слишком охотно согласился Мартин и поднялся.

— Погоди, я только за водичкой в кухню сгоняю! — крикнул Роланд и умчался.

Когда он вернулся, Мартин уже снова сидел у компьютера, а по экрану цепочкой шагали лемминги.

— Чего ты расселся? — возмутился Роланд. — Мне что, больше всех надо?

— Поход отменяется! — сообщил Мартин. — Пока ты там бегал, я сложил в голове два и два и понял, что нам никуда идти не нужно, — сказал он, отправляя леммингов в яму, через которую они проваливались один за другим на нижний уровень.

— Это почему же? — спросил Роланд, подсаживаясь к компьютеру.

— Потому что у меня не могло быть никакого брата, — ответил Мартин и нажал на паузу. — Считай сам: мне сейчас десять, а водолазный костюм почти моего размера. Это значит, что моему брату было приблизительно десять лет, когда он его носил. А если он родился до меня, то ему сейчас теоретически должно быть лет двадцать, не меньше. А этого просто не может быть.

— Почему нет? — не понял Роланд. — У моей мамы, например, тоже есть брат. Так ему когда-то было двадцать лет. Правда, давно. Сейчас ему уже тридцать.

— Ну, ты тормоз! — начал уже сердиться Мартин. — Как же моя мама может иметь двадцатилетнего сына, если ей самой чуть больше тридцати? А с папой моим они познакомились двенадцать лет назад. На лестнице. Он мне сам рассказывал об этом. Так что никакого брата мы искать не будем, потому что его не было и быть не могло!

— Ты прав, — согласился Роланд. — Считать умеешь, не то что я! Но все-таки — чей же это водолазный костюм?

— Понятия не имею, — ответил Мартин. — Похоже, это так и останется тайной.

— Ну почему, — возразил Роланд, который хотя и смотрел все время на экран, пока Мартин ему рассказывал свою историю, но ничего не пропустил, все запомнил. — Твой папа ведь сказал дяде Антону: «Пусть подрастет немножко, тогда и узнает». Значит, нужно только подождать годик-другой, и папа тебе все расскажет!

Но так долго ждать Мартину не пришлось. Уже через три месяца ему открылась тайна водолазного костюма. А точнее, через неделю после рождественских каникул.

В начале ноября учитель физкультуры господин Кнортц записался со своей женой в танцшколу, на курс для продвинутых. Уже на втором занятии, когда проходили танго, он запутался в складках юбки своей партнерши, не удержал равновесия, упал и сломал себе ногу. Ему наложили гипс, и теперь он сидел дома. Вот почему класс Мартина временно передали другому преподавателю, господину Дауме.

Всем очень понравился новый учитель.

А когда он заявил, что намерен организовать сразу после рождественских каникул поездку на неделю в горы, в лыжный лагерь на Рёне, все пришли в неописуемый восторг.

У Мартина Пепперминта было двойственное отношение к господину Дауме.

— С одной стороны, он мне нравится, — сказал он Роланду, когда они шли после уроков домой. — Он, по крайней мере, не строит нас по росту.

— Ас другой стороны? — спросил Роланд.

— Ас другой стороны, мне надоели его дурацкие соревнования! — признался Мартин. — Всё соревнуемся и соревнуемся! Тоже мне развлечение — разбиться на группы и думать только об одном — кто проиграет, а кто выиграет…

— Велика беда, если твоя группа разок-другой проиграет! — попытался успокоить его Роланд.

— Разок-другой! Скажешь тоже! — разошелся Мартин. — Моя группа проигрывает всегда! Ты что, не слышал? У нас теперь в классе любимая шутка: «Кто хочет проиграть, возьмите к себе Мартина Пепперминта!»

— Да неправда все это! — возразил Роланд. — Ты преувеличиваешь!

Какое-то время они молча шагали по улице. Леандер Громмель, к счастью, остался на дополнительные занятия в школе, так как он уже трижды явился с несделанным домашним заданием. Никто не мешал им спокойно обсудить важную тему — никто не наскакивал сзади, не щипал, не дергал за ухо, не задирал.

— Теперь еще эта лыжная затея… — вздохнув, сказал Мартин после некоторой паузы.

— А что ты имеешь против? — воскликнул негодующе Роланд. — На целую неделю больше отдыхаем, чем все!

— Да я на лыжах кататься не умею, — признался Мартин.

— А я что, по-твоему, умею? — выпалил Роланд. — Подумаешь, велика наука! Залезаешь на гору, прицепляешь эти штуковины и поехал!

Мартин рассмеялся:

— Ага, а если ты уедешь совсем не туда, куда собирался? Улетишь в какую-нибудь пропасть — и привет. Что ты будешь тогда делать?

— Тогда я сделаю как в «Королевском квесте», когда принц проваливается в щель на леднике, — ответил со смехом Роланд. — Нажму на «Enter» и начну все сначала! И вообще, о чем мы говорим! Подумаешь, ну свалишься разок, прокатишься на попе…

— Тебе легко рассуждать, — сказал Мартин со вздохом. — Ты смелый. Во всяком случае, смелей, чем я!