Необыкновенные истории для друзей Любавы - Марина Соколова Страница 5

«Ты не забыла, что через два месяца состоится чемпионат по бегу среди котов? – напомнил Юрий Дмитриевич. – Я надеюсь, что твой прославленный чемпион примет в нём участие».

«Конечно, примет, – пообещала девочка. – Вместе со своим братом Вэ».

«Целая семья талантов! – восхитился Юрий Дмитриевич. – И сколько же у Дювэ братьев и сестёр?»

«Пока только трое», – Любава сообразила, что чуть не выдала семейную тайну, плотно сжала губы и заспешила домой.

Дома её ждали взволнованные родители.

«Дю приняли в студию современных танцев, а Дювэ примет участие в чемпионате по бегу», – ответила девочка на немой вопрос, светящийся в выразительных маминых глазах.

«Мы не имеем права навязывать ему своё мнение», – Мама вспомнила, что она состоит в Обществе охраны животных.

«Мяу», – вступил в разговор Дювэ, поцеловал Маму в обе щеки и побежал во двор готовиться к чемпионату. Верный клон побежал за наставником.

Два месяца пролетели быстро и незаметно, как летние каникулы. Тем не менее Дю успел стать чемпионом Театра кошек по современным танцам, Любава выиграла литературную Олимпиаду, Мама победила в конкурсе «Миссис Московская область», а Папа был признан лучшим шахматистом двора. Своего часа дожидались Дювэ и Вэ. Час настал в один прекрасный день золотой осени. Семья чемпионов в полном составе прибыла в «Кошкин дом». В беге на самую короткую дистанцию приняли участие тридцать лучших кошачьих спринтеров. Однако чемпион мог быть только один, и им оказался… Вэ, опередивший своего тренера на мимолётное мгновение. Мама несказанно обрадовалась, а Папа огорчился до слёз. И только Любава своим намётанным глазом увидела, как на самом финише Дювэ чуть-чуть притормозил и уступил дорогу новому чемпиону. Сестричка не знала, радоваться ей или горевать.

«Дювэ чемпион!» – скандировала девочка так громко, что её услышал Юрий Куклачёв.

«Конечно, чемпион, – подтвердил мудрый клоун. – У нас, как на Олимпийских играх: если ты победил честно, то это на всю жизнь».

Любава взглянула на Вэ: судя по выражению мордочки, ни о чём не подозревавший чемпион был очень счастлив.

«Сколько у нас в семье теперь чемпионов? – стала подсчитывать Мама. – Насчитала шестерых. Это ещё не предел».

«Нельзя объять необъятное, – процитировал Папа Козьму Пруткова. – Как бы тебе не остаться у разбитого корыта».

«Спасибо за подсказку, – воодушевилась Мама. – В Московской области будут проходить состязания по шашкам среди Бабушек. Наша Бабушка в молодости очень хорошо играла в шашки…»

«Ты думаешь, она согласится?» – усомнился Папа.

«Разумеется, – отмела сомнения Мама. – Я лучше всех знаю нашу Бабушку».

«Мне на днях попалось объявление, – тихо произнёс Папа, – кажется, о соревнованиях по брейн-рингу среди двоюродных братьев. У меня есть очень эрудированный двоюродный брат».

«Это блестящая идея, – похвалила Мама. – Мы ещё не охватили дальних родственников. Между тем я уверена, что среди них много потенциальных чемпионов».

Четверть часа Любава наблюдала за тем, как родители перебирают всех родственников, незаметно для себя увлеклась – и включилась в жаркие прения.

Наконец-то у Любавы появилась родная сестра. Она оказалась… малюсенькой шимпанзе, очень похожей на Папу. «Какая красивая девочка! – восхитилась Мама. – Сразу видно: папина дочка». Но Папу это сходство не очень обрадовало. «С какой стати в нашем роду вдруг очутилась обезьяна?» – обиделся он. «Как минимум, это уже вторая обезьяна, – напомнила Мама. – Ты что, забыл, от кого ты произошёл?» «Это ещё неизвестно, – продолжал обижаться Папа. – Я считаю, что со свиньёй у нас намного больше общего». «У тебя намного больше общего с обезьяной, – стояла на своём Мама. – Ты уж мне поверь как специалисту». (Мама занималась биоакустикой, то есть изучала звуки, с помощью которых животные общаются друг с другом.)

«Ну уж», – не согласился Папа. «Ну-ну», – развеселилась обезьянка. «Убедился! – воскликнула Мама. – Можно не сомневаться, что вы найдёте общий язык». «Как же я буду разговаривать с шимпанзе?» – недоумевал Папа. «Это твоя дочь», – нахмурилась Мама. «Мне её что, дрессировать?» – испугался Папа. «Не дрессировать, а воспитывать, – поправила Мама. – Не забывай, что труд сделал из обезьяны человека». «Ты думаешь, она станет человеком?» – усомнился Папа. «Даю голову на отсечение», – Мама закрыла диспут, так как наступил час кормить малышку.

Любава с любопытством разглядывала детский конвертик, из которого высовывалась симпатичная мордочка. Сестрёнка ей очень нравилась. Она давно просила у Мамы сестру и собаку. Сестру она получила, а собака больше была не нужна: обезьянка гораздо лучше. Любава настояла на том, чтобы сестрёнку назвали Наташей – в честь её любимой подруги. Вырвавшись из конвертика, Наташа начала ползать по полу и карабкаться на софу. В четыре месяца она проявила интерес к фруктам и фруктовым сокам. Больше всего Наташа любила бананы. Съев банан, она соединяла пальцы ручек, пока мало отличавшихся от лапок, образуя полукруг. Это означало «ещё». Аппетит у Наташи был завидный. Наевшись досыта, она подносила к открытому рту два пальца правой руки, что означало «пить». Наташа с удовольствием пила коровье и козье молоко, но предпочитала ананасовый сок.

Однажды внимание Наташи привлекла яркая картинка на открытке. Обезьянка ухватила её ручками-лапками – и вдруг из открытки полилась музыка. Неожиданно для всех Наташа стала подпевать. Она то пищала, то пронзительно вскрикивала. Любаве очень понравилось, и сёстры стали музицировать вместе. Любава извлекала звуки из губной гармошки, а сестрёнка выводила незамысловатую обезьянью «мелодию». А когда Мама купила пианино, Наташа стала проводить около него дни напролёт. Она нажимала пальчиком то на одну клавишу, то на другую и пыталась подражать звукам. Любава помогала ей, как могла, но у неё получалось значительно хуже.

Мама долго смотрела на играющих дочек, а потом заявила: «Пора приниматься за работу». «Я не позволю травмировать ребёнка, – возмутился Папа. – Она ещё совсем дитя». «Воспитанием Наташи буду заниматься я, – сказала Мама. – Следующим будет мальчик. Вот ты им и займёшься». «Ну уж нет, – замахал руками Папа. – Ты родишь бегемота, а мне потом отдуваться?» «Не думаю, чтобы у тебя в роду были бегемоты, – возразила Мама. – Хотя…» Она пристально посмотрела на Папу. «Перестань издеваться!» – Папа в волнении зашагал по комнате. «Хорошо, не буду, – уступила Мама. – Посмотри, у девочки выпрямляются ножки и укорачиваются ручки. Ты хочешь, чтобы у неё был человеческий облик?» «А разве это возможно?» – не поверил Папа. «У тебя же он есть, – резонно ответила Мама. – Между прочим, в материнской утробе ты прошёл разные стадии развития. Пусть девочка доразвивается на свободе». «Хорошо, делай, что хочешь, – сдался Папа. – Но при одном условии: чтобы не испортила мне ребёнка». «Можешь не сомневаться, – улыбнулась Мама. – Не забывай, что это и мой ребёнок». Получив карт-бланш, Мама на следующий день принесла разноцветные пластиковые фигурки. Каждая фигурка обозначала какое-то слово. Наташе понадобился месяц, чтобы освоиться с новой игрой. Больше всего ей понравилась зелёная звёздочка, которая обозначала «дай», и жёлтый треугольник, который соответствовал слову «банан». Она клала их рядышком, и Мама давала ей банан. Наташа подносила банан ко рту… и вынуждена была остановиться. Мама показывала ученице две пластиковые фигурки: красный квадрат и жёлтый треугольник. И Наташа со вздохом возвращала банан. Потом Мама брала из набора белый кружок, означавший «можно». И Наташа с жадностью набрасывалась на аппетитное учебное пособие. Иногда Любаву допускали к научной игре. Отыскав в наборе с десяток звёздочек и треугольников, наевшись до отвала бананов, Любава теряла к этому занятию всякий интерес. Она сочувствовала своей младшей сестре, которой приходилось учиться без выходных. Любава была счастлива от того, что у неё такая необыкновенная сестра. Она не понимала, зачем Наташе превращаться в человека. Но для дискуссий ей недоставало знаний.