Тайна заколдованного леса - Елена Хрусталева Страница 9

— Если это сон, то очень странный.

Эрвик тоже внимательно осматривал свои руки и ноги, шевелил пальцами и хихикал.

— Яркая вспышка луны уже была?! — спросил он.

— Да, был какой-то грохот и молния. А что это?

— Лунный родничок подаёт знаки. На Радостном озере в дни полной луны выходят из-под земли Шумные ручейки. Если прислушаться к ним, можно понять все звуки леса. В эти волшебные три дня там проходят все школьные уроки.

— Значит, сейчас в вашей Школе никого нет? — поинтересовался Тим. Он обдумывал, как можно воспользоваться новыми возможностями, чтобы выполнить поручение дяди.

— Не-а!

«Прикинуться лошадью и выведать волшебные слова! А потом сбежать! Точно!» — решил Тим. Теперь нужно было уговорить Эрвика остаться мальчиком до завтра. Но сначала хорошо бы пробраться в Школу.

— Слушай, люди могут сейчас меня понимать?

— Нет, ты говоришь на лошадином языке.

— Здорово! А главный у вас кто?

— Учитель Антуан! — Эрвик разулыбался. — Знаешь, он какой?! Он всё на свете знает и никого не боится!

— А он тоже сейчас на озере?

— Конечно! Какие же занятия без Учителя?

У Тима даже дыхание перехватило от того, как всё здорово складывается!

— Покажи мне школу, — попросил Тим. — Мы быстренько посмотрим и потом пойдём к этому… озеру Радостному с ручейками.

Подумав, Эрвик свернул с тропинки.

— Ладно, побежали! Только быстро!

Тимке очень хотелось узнать, что жеребёнок думает о Школе.

— А что такое эта Высокая Школа?

— Ну, так сразу и не расскажешь. В общем, если в двух словах, это школа, в которой все дружат. Там всё не как у людей. Говорят, что люди бывают злыми. И ходят по нашему лесу с железными палками.

— С ружьями, — догадался Тим.

— Наверное. У нас в лесу этого не любят.

— А почему ты волков не боишься?

— А чего друзей бояться?! У нас в Школе учатся разные звери. Учитель с нами играет, занимается, разговаривает.

— Разговаривает? — уточнил Тим.

— Ну да. У нас есть особый язык. Антуан обучил ему всех зверей в Заветном лесу. И мы друг друга понимаем. Учитель знает много тайн. Лес тоже не простой. Если ты, конечно, успел заметить, — хитро прищурился Эрвик.

— А ваш этот… учитель, он вас не обижает? — шёпотом спросил Тим, когда друзья подошли к воротам Школы. Эрвик не ответил, потому что в этот миг раздался оглушительный свист, и откуда-то сверху на землю спикировал огромный ястреб. Расправив крылья, он переминался с лапы на лапу, преграждая дорогу.

— О, глаза-то выпучил! Гоша птичка хорошая, он Школу охраняет, — рассмеялся Эрвик. — Ну, не пыхти, это я, Эрвик. Я из Лунного родника попил. Не выдашь меня? Смотри, что у меня есть! — И Эрвик вывалил из кармана Тимкиных штанов кучку черники вперемежку с земляникой.

Ястреб недовольно крикнул, зашипел, но отодвинулся в сторону, освобождая дорогу.

Тим, как зачарованный, смотрел на страшную хищную птицу.

— А если он расскажет, что мы тут…

— He-а. Он ягоды любит, хоть и хищник. Все звери над ним смеются. Поэтому он делает вид, что свирепый, и на ягоды давно уже не смотрит. А сам втихаря их клюёт. — Эрвик снова расхохотался. — Я однажды увидел, но пообещал, что не выдам его! Так что и он нас никому не выдаст. Пошли.

«Высокая Школа», — Тим прочитал вывеску и почувствовал, как от страха задрожали коленки.

Недалеко от ворот стоял красивый домик с большими окнами. «Наверное, здесь и живёт этот Антуан», — подумал Тим и вдруг увидел, что дверь в дом приоткрыта.

«Вот удача! Жалко, что у меня рук нет! Сейчас бы и нашёл волшебную книгу!» — Тимка прошёл в дом, оставляя на ковре грязные следы.

«Бедновато здесь для главаря бандитской шайки! Наверное, награбленное добро где-нибудь в лесу зарыл», — подумалось Тиму. Он стал зубами открывать дверцы тумбочек и выдвигать ящики комода, перевернул всю одежду в шкафу, заглянул под кровать, но не нашёл волшебной книги.

«Где же он её прячет?» — подумал Тим, осматриваясь, и вдруг услышал удивлённый голос Эрвика.

— Ты что тут делаешь? Совсем, что ли, того? — Тот покрутил пальцем у виска и присвистнул. — Это же дом Учителя!

— Я… я… я, — растерялся Тим, соображая, что бы соврать, — я думал, это конюшня!

— Сам ты конюшня! — рассмеялся Эрвик. — Как бы мы в эту конюшню поместились?! Пойдём, я тебе всё покажу.

«Пронесло! — вздохнул про себя Тим. — Ну и простофиля этот жеребёнок!»

За домом, на другой стороне поляны, стояло большое, красивое здание с огромными окнами, в которых отражалось солнце. Тим поразился — здание оказалось совершенно не похожим на привычные приземистые и мрачные конюшни.

— Это и есть ваша Высокая Школа? — удивился Тим; он совсем иначе представлял себе разбойничье логово. — А есть тут ещё люди, кроме Антуана?

— Нет. Странный ты! — пожал плечами Эрвик. — Айда к Шумным ручейкам! Побежали наперегонки?!

Тим выскочил за ворота и что было духу припустил за Эрвиком. Он так расхрабрился, что забыл, где находится.

«Значит, этот Антуан один! А все думают, что тут целая шайка. Ну, держись, негодяй! Я такой могучий, я всех спасу! И коней освобожу!»

— Прячься! — вдруг крикнул Эрвик, и Тим бросился в ближайшие кусты.

В чаще что-то шумело, но из-за густой листвы Тим ничего не видел. «Если что, убегу, — подумал он. — Я ведь конь, значит, меня никто не догонит».

— Слышишь? Это не лес шумит. Это — Шумные ручейки, — прошептал Эрвик.

— Где ручейки?

— Вон там Радостное озеро! А Учитель стоит около ручейков.

Эрвик раздвинул ветки. Посреди поляны в окружении разных зверей и птиц стоял Антуан.

Тим смотрел во все глаза, ожидая увидеть настоящего злодея: лысого, здоровенного, увешанного с головы до ног саблями, пистолетами и ножами. Гора мышц, физиономия в шрамах, клыки, как у вампира, — так, по мнению Тима, должен был выглядеть негодяй. Но у Радостного озера стоял невысокий улыбчивый человек в светлой рубашке и джинсах, который выглядел вполне добродушным. Ветер растрепал тёмные волосы, и скуластое лицо Учителя казалось приветливым и весёлым. Антуан щурился и что-то говорил, хитро поглядывая на окруживших его зверей. Иногда он вдруг смешно подскакивал, хлопая в ладоши, и всё время размахивал руками. До слуха то и дело долетали странные слова «коль» и «эко». Иногда разбойник скрещивал руки на груди и начинал нетерпеливо притоптывать.