Потерянный дневник дона Хуана - Дуглаc Карлтон Абрамс

Рассказ о подлинном искусстве страсти и опасных любовных приключениях.

Дуглас Карлтон Абрамс

«Потерянный дневник дона Хуана» основан на многочисленных легендах об этом персонаже и свидетельствах французского ученого XIX века по имени Луи Виардо, который утверждал, что дон Хуан существовал в действительности. По его мнению, этот дворянин жил в Севилье и был убит в монастыре Святого Франциска. Убийцы дона Хуана хотели положить конец его скандальным похождениям (см. «Eludes sur l'histore des institutions, de la literature et des beaux-arts en Espagne» [1], стр. 344). Приступая к написанию этой книги, я хотел не только воскресить образ этого легендарного любовника, но и показать реальные мотивы его поведения. Я хотел посмотреть, в чем схожи и чем разнятся чувственная страсть и любовь, а также попытаться ответить на вечный вопрос, могут ли мужчина и женщина быть счастливы, всю жизнь храня верность одному партнеру.

1. Собор и башня Хиральда. 2. Дворец герцогини Кристины. 3. Монастырь Сан-Хосе-дель-Кармен. 4. Квартира дона Хуана на Барно-Санта-Круз. 5. Дом доньи Анны. 6. Алкасар — королевский дворец и сад. 7. Дорога на Кармону — монастырь Пресвятой Богоматери и гасиенда командора. 8. Площадь Святого Себастьяна. 9. Река, по которой корабли попадали в порт Санкулар-де-Баррамеда (ворота в Новый Свет). 10. Торре-дель-Оро — Золотая башня. 11. Аренал — город, где расположена «Таверна пиратов». 12. Площадь Святого Франциска — дворец маркиза и монастырь Святого Франциска. 13. Квартира Альмы. 14. Замок Святого Хорхе — цитадель инквизиции. 15. Аллея Геркулеса. 16. Госпиталь «Пять ран».

Как редактору университетского журнала «Калифорния Пресс», ответственному за поступающие рукописи, мне доводилось получать немало интересных посланий. Но ни одно из них не может сравниться с тем, которое вам предстоит прочесть. Судя по сопроводительному письму, решение прислать рукопись ее владелец принял после того, как прочел мою статью, опубликованную в испанском литературном журнале. В той статье я обобщил и прокомментировал некоторые разрозненные свидетельства того, что дон Хуан, знаменитый обольститель женщин, был реальным историческим персонажем и жил на юге Испании в XVI веке. Человек, приславший мне письмо, утверждал, что рукопись является переводом дневника, который вел тот самый дон Хуан, и будто бы эти записи «хранились в тайне на протяжении жизни нескольких Поколений». На конверте не было указано обратного адреса.

Предположительно дневниковые записи были сделаны в Севилье в 1593 году, в разгар Золотого века. Король Филипп II правил самой большой империей, когда-либо известной миру, и согласно приказу короля Севилья была единственным портом, в который стекалось все серебро и золото с американских континентов. Севилью, пережившую грандиозный расцвет и упадок, часто называли Великим Испанским Вавилоном. Прозвище Галантедорес, что в переводе с испанского означает «кавалер» или «соблазнитель», заслужили многие мужчины. Их успех можно отчасти объяснить тем фактом, что мужское население заметно сократилось в результате войн и отъезда в колонии. Разумеется, сегодня трудно с точностью охарактеризовать состав населения, но некоторые исторические данные указывают на то, что в иных местностях половину всех женщин составляли вдовы, а другая половина была покинута мужьями.

В рамках книги невозможно каждому этапу человеческой жизни посвятить отдельную главу. Не удалось этого сделать и на страницах дневника дона Хуана. В сопроводительном письме было сказано, что переводчик взял на себя смелость разделить текст на части и даже снабдить их заголовками. Если судить по датам, дон Хуан нередко за один присест успевал написать текст, составивший впоследствии содержание нескольких глав. Поэтому книга не полностью совпадает с оригиналом, за что я считаю своим долгом извиниться перед учеными коллегами. Должен также напомнить, что я счел необходимым дополнить повествование некоторыми комментариями и перевел испанские слова, чтобы помочь неподготовленному читателю.

Многие ученые утверждают, что хотя дон Хуан Тенорио и упоминается в устных народных преданиях, это не более чем литературный персонаж, придуманный испанским монахом и драматургом Тирсо де Молиной. Однако в том случае, если данный дневник подлинный, он свидетельствует в пользу иной точки зрения, которую впервые высказал французский ученый Луи Виардо в 1835 году. Согласно его версии, дон Хуан, выходец из испанской аристократии, действительно жил в Севилье. Именно этот человек отчасти и стал прототипом героя Тирсо де Молины. Отсутствие полной уверенности в подлинности дневника вынуждало меня не торопиться с его публикацией вплоть до настоящего времени. Однако коллегам удалось убедить меня в том, что право судить об этом следует предоставить читателю.

Штат Калифорния, январь, 2006

На этих девственно чистых страницах я намерен изложить правдивую историю своей жизни, очистив ее от бесчисленных лживых слухов, которые распускают обо мне в mentideros [2]. Уверен, что после моей смерти многие обвинят меня в надругательстве над моралью. Однако прежде чем заклеймить человека, следует попытаться его понять.

Я бы никогда не рискнул доверить свои секреты дневнику, если б меня не убедил в необходимости этого мой друг и благодетель — дон Педро, маркиз де ла Мота. Я возражал ему, что при жизни не смогу опубликовать этих записей без риска, что меня осудит и сожжет на костре Святая инквизиция. Не далее как вчера сам верховный инквизитор дал мне это почувствовать. Хотя, возможно, именно эта вчерашняя угроза да еще ультиматум короля и заставили меня взяться за перо. Маркиз, в свою очередь, уверял меня, что я должен вести дневник ради потомков, в противном случае за мной так и останется репутация аморального человека. Однако взяться за перо меня принудило не только стремление защитить свою честь.

Тридцать шесть лет минуло с того дня, как я родился. Точнее, с того дня, когда моя мать оставила завернутого в пеленки младенца в амбаре монастыря Пресвятой Богоматери. Тот факт, что я впервые в жизни задумался над тем, каким предстану в глазах потомков, несомненно, свидетельствует о зрелости, обретенной с годами. Однако есть еще одна причина, побуждающая меня вести дневник. Я хочу передать грядущим поколениям свое понимание женской святости и искусства обольщения. Поскольку я отвергал брачные узы и не обзавелся потомством, в жилах которого текла бы моя кровь, то по праву считаю своими потомками всех, кто придет после меня. С ними и хочу поделиться всем тем, что узнал от женщин, которых мне посчастливилось знать так близко.