Изгои - Сьюзан Хинтон

* * *

Пожалуй, странно будет начать предисловие к роману с совета его не читать, но об этом все-таки стоит сказать сразу. Если вы – взрослый, и не просто взрослый, а таковым себя считаете – зрелым, сформировавшимся, серьезным человеком, которому не до пустяков и которого уже миновали все эти подростковые треволнения, сомнения и неуверенности, то вам, наверное, лучше сразу закрыть эту книгу и не тратить на нее свое время. Потому что львиная доля невероятного и непреходящего очарования романа «Изгои» заключается как раз в том, что он был написан подростком и для подростков.

Сьюзан Элоиза Хинтон, школьница из города Тулсы, штат Оклахома, начала писать роман «Изгои» в 1965 году, когда ей было шестнадцать лет. Поводом для этого послужила история, случившаяся с другом Хинтон. Его посреди белого дня и на глазах у прохожих избили несколько подростков из богатых кварталов. До этого Хинтон редко задумывалась о том, что круг ее общения состоит преимущественно из грязеров – набриолиненных парней с сигаретами, которые жили в бедной части города. Точнее, не задумывалась о том, что кому-то приходит в голову не просто делить людей на группы по тому, как они одеваются, где живут и сколько у них денег, а еще и откровенно из-за этого ненавидеть их. Сама Хинтон вспоминает, как однажды шла домой с компанией друзей – мимо них проехала машина, из которой им прокричали: «Грязилы!», и тогда она впервые, глянув на своих идущих вразвалочку, попыхивающих сигаретами друзей, подумала: «Господи, да они же хулиганы!»

После той самой истории с избиением возмущенная Хинтон пришла домой и кинулась записывать свои мысли и впечатления от случившегося. Так начался роман «Изгои» – со сцены, где главный герой, четырнадцатилетний мальчишка из бедного квартала, идет домой из кино и по дороге на него нападают пятеро парней, представителей «золотой молодежи». Современная американская писательница Рэйнбоу Рауэлл, очень известный автор нескольких подростковых книг, говоря о романе Хинтон, отметила в том числе, что он весь написан как будто бы «на выдохе», в нем нет ни пауз, ни промедлений, только поток яростной речи, внутренний монолог подростка, – и это действительно так. Поначалу Хинтон даже не собиралась издавать роман, ей просто нужно было выплеснуть куда-то свою злость на людей, избивших ее друга и возмущение всей сложившейся ситуацией, тем, на какие узкие кастовые группки поделена вся их школа. (Школьное противостояние дошло до того, вспоминала Хинтон в одном из интервью, что представители разных группировок входили в школу через разные двери.) Но однажды она показала роман своей подруге, а та показала его своей матери, которая в свое время написала и издала книгу для детей. Роман ей так понравился, что она отправила его своему нью-йоркскому агенту и в день выпускного бала Сьюзан Хинтон получила контракт на издание книги.

Нельзя сказать, что книга имела мгновенный успех. Какое-то время она продавалась довольно вяло, но к счастью для Хинтон именно в этот момент в США обострились дискуссии о том, какой должна быть литература для подростков. Сама Хинтон вспоминает, что в ее детстве книжки были «или про лошадей, или о том, как «Мэри-Джейн едет на бал», а ничего о том, как вообще живут реальные подростки, прочесть было и нельзя. Когда дискуссия вышла на новый виток, все больше и больше учителей и библиотекарей стали приводить в пример роман «Изгои». Они отмечали подлинную, живую, не подслащенную тональность романа и то, что его героями стали мальчишки, которых раньше как будто бы никто и не замечал – представители подростковых банд, жители бедных кварталов, дети из неполных семей. Именно выбор героев, кстати, придал книге ореол некоторой скандальности. Во многих штатах книга была запрещена, даже несмотря на то, что с момента публикации было продано около 20 миллионов экземпляров. Именно реалистичность персонажей стала причиной запрета – несовершеннолетние герои книги курят, употребляют алкоголь, сталкиваются с насилием в семье, дерутся, грубо разговаривают и сами зачастую преступают закон. Американская библиотечная ассоциация включила роман Хинтон в список «100 запрещенных книг XX века», но во многих штатах он входит в школьную программу.

По роману даже снят фильм – в 1983 году фанаты книги написали петицию, которую подписали тысячи человек. Они просили, чтобы экранизацией фильма занялся Фрэнсис Форд Коппола, и режиссер согласился. В фильме снялись тогда еще совсем юные и мало кому известные Си Томас Хауэлл, Патрик Суэйзи, Том Круз, Роб Лоув, Мэтт Диллон, Эмилио Эстевес и Ральф Маччио. Небольшое камео – полуминутная роль санитарки в больнице – досталась и Сьюзан Хинтон, с которой у Копполы сложились очень теплые отношения.

Эта яростная, страстная и до сих пор очень живая любовь к роману, которая с 1967 года, в общем-то, и не думает угасать, вызвана, конечно, тем, с чего и началось это предисловие. Это роман, написанный подростком – для подростков. Написанный искренне, на выдохе и от души. Роман, который после того, как его прочитывают впервые – в десять, одиннадцать или двенадцать лет, – оставляет по себе воспоминания и чувства, которых уже никогда не будет, если прочесть роман в каком-то отчетливо взрослом, отчетливо серьезном состоянии. Конечно, поскольку автору романа было всего 15–16 лет, когда она его писала, не стоит ждать от книги какой-то исключительной литературной отточенности. Но некоторую незрелость и наивность выражений с лихвой окупает удивительно искреннее чувство, которым пронизан весь роман, чувство, благодаря которому Хинтон и пробилась к сердцам своих невзрослых читателей – желание не столько написать книгу, сколько выплеснуть подростковую ярость и ужас взросления, через которые нам всем рано или поздно приходится пройти.

Поэтому при переводе я постаралась аккуратно сохранить и передать стиль автора – во всей его юношеской простоте и угловатости – и ни в коем случае ничего не улучшать. Надеюсь, мне это удалось, но любые ошибки, как водится, все равно остаются на совести переводчика.

Когда я вышел из темного кинотеатра на солнце, думал я только о Поле Ньюмане и о том, как буду добираться домой. Хотел бы я быть похожим на Пола Ньюмана – он крутой, а я – нет, но вообще я не так уж плохо и выгляжу. Волосы у меня светло-каштановые, почти рыжие, а глаза – зеленовато-серые. Жаль, что не совсем серые, конечно, потому что почти у всех парней, которых я терпеть не могу, как раз зеленые глаза, но тут уж выбирать не приходится. У меня длинные волосы, сзади ровные, в линию, и челка отросшая, парни обычно покороче носят, но я грязер, и в нашем квартале мало кто вообще стрижется. И потом, мне лучше с длинными волосами.

Идти до дома было далеко, а я был один, но я и так всегда один в кино хожу, просто чтобы мне не мешали смотреть фильмы, чтобы можно было уйти в них с головой, прожить их вместе с актерами. Когда вдвоем с кем-нибудь кино смотришь, как-то неловко становится, вроде как кто-то у тебя через плечо книжку читает. Этим-то я и отличаюсь. Ну, то есть вот один мой старший брат, Газ, которому шестнадцать – уже почти семнадцать, – по жизни ничего не читает, а моему самому старшему брату, Дэррелу которого мы все зовем Дэрри, и вовсе не до книг или картинок, потому что он много работает, и, в общем, я от них отличаюсь. И в нашей банде никто так, как я, насчет кино и книжек не загоняется. Было время, я даже думал, что я на целом свете один такой. Ну и ходил везде один.