На каждом шагу стукач - Илья Гуглин

* * *

Перед тобой, читатель, необычная книга. Она должна была начаться с распределения молодых специалистов в Новосибирском институте связи в далёком 1959 году. Но до этого были события, оставившие глубокий след в памяти автора, пройти мимо которых, ну просто неприлично, не иначе…

Действительно, разве можно обойти феня-русский конфликт у обычного таджикского бассейна, в котором девятилетний герой чуть не утонул, как котёнок в ванне. А первая любовь?.. Жаль, что ограниченный объём книги не позволил включить весь роман, как и спортивную, и студенческую эпопеи. Ведь их действие напоминало тройной прыжок через пропасть, а борьба, не с кем-нибудь, а с высшими чинушами Кремля того ещё времени!.. Но всё это и многое другое остались в далёком, далёком прошлом.

Желание осветить жизнь известных мне людей не совсем серьёзно, подчёркивая порой их маленькие слабости, потребовало привлечь лучшее средство в борьбе с трудностями – юмор, а кое-где и сатиру. Что из этого получилось и насколько представленные образы отличаются от реальных, судить не мне. Зато у меня теперь есть полное право заявить, что любое сходство с живыми людьми носит здесь случайный, непреднамеренный характер.

Особое внимание в книге уделяется нелёгкой, я бы даже сказал плачевной судьбе научных сотрудников и изобретателей. Не она ли, эта судьба, явилась причиной, которая, как мне кажется, привела нас не только к утечке мозгов, параличу экономики, развалу страны, но и к росту уровня коррупции, санкциям, непредсказуемости в политике… К сожалению, автору не известны какие-либо рецепты для преодоления этих явлений. К тому же их слишком много… Может быть, кто-нибудь, где-нибудь, когда-нибудь спросит, а у вас к тому времени уже будет ответ. Ведь как полезно и приятно мыслить большими категориями…

Тяжёлая экономическая ситуация, инфляция и скатывание страны в болото советизации – всё это превратило нашу действительность в улицу с односторонним движением. К нам едут из Средней Азии гастарбайтеры, а от нас – квалифицированные специалисты – математики и программисты, врачи и учёные, а наша горячо любимая госдума оказалась главным союзником янки. Ведь она прилагает невероятные усилия, чтобы уезжали лучшие. А уезжают по разным причинам. Часто для того, чтобы отработать пару лет и обеспечить себя до конца жизни. При этом не обязательно быть инакомыслящим или, не дай бог, – диссидентом.

Переезд в другую страну на ПМЖ или на время значительно отличается от турпоездки, поскольку человек оказывается в совершенно незнакомой среде, в которой другие обычаи и законы. Может быть, поэтому автор решил поделиться опытом, рассказать о трудностях, которые приходится преодолевать каждому, кто отважится на рывок в недалёкое будущее, указать определённый, как говорят американцы, дирекшн.

Первое издание книги, вышедшее в Нью-Йорке, превратилось в библиографическую редкость, а её автор получил широкую известность местного, «брайтонского» масштаба, а это, как вы сами понимаете…

Со времени издания «Записок фантаста» прошло десять лет. Появился материал в виде отдельных, слабо связанных рассказов, которые так и просятся в книгу или сериал. Задача, стоящая перед автором, усложнялась желанием осветить эпоху, не вдаваясь в политические нюансы, но сделать это по возможности правдиво, без фантазий. Ведь чтобы лгать, особенно в моём возрасте, нужно иметь хорошую память… К тому же мне чертовски хотелось сделать книгу полезной. При этом предупреждаю: я не пытаюсь научить читателя зарабатывать миллионы, избавляться от болезней и не бояться властей… Самому бы реализовать малую толику этих фантазий… В любом случае, надеюсь, что ты, читатель, не сочтёшь потерянным время, затраченное на чтение этой книги.

Благодарю за внимание.

Это было во время войны. Жили мы тогда, бедные беженцы, в городе Сталинабаде, столице солнечного Таджикистана. Многие города рвались в то время называться именем «отца всех народов». Квартира наша была не в самом центре города, а несколько в стороне. Район назывался Старый Шахмансур. Почему он так назывался и был ли где-то новый, – не знаю. Недалеко от нас протекал мелкий арык, и в нём всегда была очень холодная вода, стекавшая прямо с гор. Арык этот не был пригоден для плавания, но зато подпитывал небольшой бассейн квадратной формы. В городе таких бассейнов было много, и использовали их по-разному – для поливки огородов и других хозяйственных надобностей.

Но больше всего мне нравился этот бассейн летом, когда было очень жарко и можно было искупаться. И находился он от нашего двора недалеко, метров 25–30, не больше. В этом бассейне, можно сказать, я и научился плавать. Но это осуществить было непросто. Дело в том, что размеры бассейна были примерно 4 на 4 метра, а глубина приличная. Во всяком случае, в него ныряли смело, и, если нырнуть ногами вниз, то, как рассказывали, глубина покрывала с ручками и ножками. Поэтому я всегда старался проделывать первые опыты в присутствии кого-нибудь из взрослых. Первоначально освоил маленький маршрут, – срезая угол. Для этого делал два-три взмаха и хватался за край смежной стороны.

Постепенно набрался опыта и уже решался переплыть бассейн вдоль одного из бортиков, но никак не больше. При этом, естественно, никакими дополнительными средствами никто никогда не пользовался, но плавали все хорошо. Я же чувствовал свою неполноценность и, как только появлялась возможность, пытался улучшить своё хилое умение.

Вот тогда-то и начали появляться около нашего бассейна довольно странные люди. Приходили они обычно днём, в самую жару. Располагались на травке под деревом и начинали играть в карты. Возраст их был разный – от 10 и до 40 лет.

Женщин обычно не было, а если и попадались, то ненадолго, и они скоро уходили. Сам бассейн, видимо, этих людей не очень интересовал, потому что они предпочитали сидеть в тени и не раздевались.

А одежда у них была самая разнообразная. Некоторые были одеты, как все, некоторые одевались изысканно, как будто собрались на бал. А на некоторых были лохмотья, как на беспризорниках времён гражданской войны. Поскольку я родился уже в другую эпоху, такую одежду впервые увидел в фильме «Путёвка в жизнь»: был там такой беспризорник Мустафа. Его одежда была как бы визитной карточкой самого невезучего из бомжей.

Разговор их был столь же странным, сколь и непонятным. Но это был не какой-то из среднеазиатских языков, а русский с какими-то передвинутыми значениями слов. Позднее мне стало ясно, что это было выработанное многолетней практикой зашифрованное наречие уголовников с большим стажем – так называемая «феня». Причём этим языком пользовались и довольно приличные люди, когда попадали в блатную среду во времена сталинских репрессий. На нём даже писали стихи. Я сам слышал целую поэму. Жаль, что мало понял. Чуть больше, чем по-английски.