Никола Тесла. Портрет среди масок - Владимир Пиштало Страница 10

Моя доверительно сообщил Николе, что в школе танцев они заучивают не только старые вальсы типа «Утренние листки» и «На прекрасном голубом Дунае», но и свежие мелодии, а господин Синьорелли обещал, что скоро поступят ноты самой последней оперетты, сочиненной Иоганном Штраусом в этом году, — «Венская кровь». Моя хихикал, рассказывая, как он поспорил с Йованом Беличем по поводу того, носит ли Иоганн Штраус только усы или бакенбарды тоже, как император Франц-Иосиф. Моя пытался заставить незаинтересованного Николу подивиться вместе с ним тому странному факту, что король вальса, под дирижерской палочкой которого кружится вся Европа, не умеет, по его же собственному признанию, танцевать!

— Он не умеет, а я умею! — воскликнул великолепный Моя. — А вальс танцевать очень просто. Раз-два, встать на цыпочки!

— А не слишком ли это глупо? — спросил посерьезневший Никола.

— Может быть, самую чуточку, — отозвался Моя, — но зато как интересно! Раз-два, встали на цыпочки!

Никола поразился, глядя, как вчерашний увалень Моя кружится по карловацкой мостовой. Танцевало не только тело выпускника Мои Медича, но и его мысли. Большой мир гудел от шепотов и обещаний, а над ним кружился романтический любовник Моя Медич, этот Пушкин и Байрон нашего времени.

— Раз-два, встали на цыпочки!

Кружась, неустрашимый Моя потерял равновесие и поскользнулся. К счастью, он успел втянуть голову и потому не ударился затылком об лед.

— Моя! — перепугался Никола Тесла, который только что осуждающе смотрел на друга.

Он бросился поднимать его, но тут поскользнулся и сам. Удар костлявого тела об лед просто парализовал его. Он медленно растер поясницу, и боль потихоньку отступила.

Но тут новый приступ боли вынудил Теслу закашляться. Он поморщился. Моя глянул на него и надул щеки. Тесла ответил ему сердитым взглядом, но тут же расхохотался.

Николин смех заразил Мою. Король вальса завалился на спину и захохотал громогласным смехом молодости.

Вряд ли какой молодой человек, особо тот, который в училище многие годы потратит, отважится церковной службе обучаться…

Милутин Тесла.

Из письма общине города Сень (1852)

И хотя ум человеческий не в состоянии ответить на все вопросы, Милутин Тесла был уверен: можно запомнить, что на Пасху следует красить яйца. Можно запомнить, что в день именин положено святить пирог и что молодожены с коронами над головой должны три раза обойти вокруг аналоя. Он верил, что истина состоит не в попытке полностью разобраться в дилемме, а в решимости раз и навсегда решить дилемму, выбрав тот или другой вариант.

— Отец! Выслушай меня! — напрасно умолял Никола.

Милутину не нравилось вдохновенное лицо сына.

— Прошу тебя, пойми. — Сын возвысил голос. — Мысль о том, что я стану попом, ужасает меня. Вы швыряете меня как котенка в воду, а я не могу. Не могу потому, что я — это я!

Отец посмотрел на него так, будто впервые услышал это слово:

— Что значит это я? Нам нужны священники. Мы едва сводим концы с концами в этом нищем краю. Нам нужны люди, чтобы открывать в Лике истину умам и сердцам народным! — Милутин сбросил очки со лба на нос. — Наука, по которой ты страдаешь, — суета сует, — продолжил он убеждать сына, который и не собирался его слушать. — Суета и погоня за ветром. Нелепо бежать от ладана ради эгоизма.

У Николы кровь в жилах застыла. У него едва хватило сил, чтобы возразить:

— Я, отец, говорю тебе, а ты меня не слышишь.

— И не обязан! — победоносно воскликнул Милутин. — Нет такого закона, что все обязаны слушать говорящего!

Сообщение

Дамы и господа, уважаемые друзья!

Когда Никола Тесла отказался быть священником, отец употребил все средства, чтобы принудить его к этому. По причине его давления и в связи с утратой желания жить Никола заболел холерой. Человек может умереть от этой болезни уже в первый день. Николу мучили понос и рвота. Ногти его посинели. Провалившиеся глаза смотрели из черных кругов. Судороги сотрясали его тело и рвали внутренности. Силы покидали его. Его бросало то в жар, то в холод. Голос охрип. Пульс едва прощупывался.

Рулетка лихорадки

И лихорадка превратила комнату в водоворот.

Николы не было в этом мире. Он оказался в узком коридоре, по сторонам которого висели портреты членов его семьи. Слева — проклятые попы. Справа — проклятые офицеры! Обе стороны глядели на больного одинаковым взглядом.

В ногах у него сидел отец.

В головах — дьявол.

— Я убью его, вот увидишь, — шептал дьявол попу.

— Это не в твоих силах, — глубоким голосом отвечал Милутин. — В нашем роду все были священниками.

Зеленые глаза дьявола сверлили насквозь мозг Милутина.

— Ты меня не слушаешь, — сказал он. — Этот не доживет до утра!

— Все мои надежды… — вырвался стон из глубин Милутиновой души.

— Поп, приди в себя или он умрет!

— Это мой единственный сын, — раскачивался Милутин, словно баба, взад-вперед. — Данила мой погиб. Остались только дочки. Только он может продолжить традиции нашего рода.

— Я убью его, — повторил дьявол.

Крупные капли пота катились по челу молодого Николы Теслы.

— Оставь его, — слезливо просил поп.

— Убью!

Никола дернул потной головой, и ноздри его истончились. «Оставь его, Бога ради!» — хотел сказать поп, но произнес только:

— Оставь…

— Убью!

— Никола, сынок! — произнес Милутин с такой силой, что призрак демона на другом краю кровати побледнел. — Сынок, поправляйся! Ты только поправься и отправляйся в свою политехническую школу. Поезжай в Грац. Штудируй что хочешь. Только поправляйся!

— Правда, отец? — приоткрылись потрескавшиеся губы.

— Не оставляй ты меня, — промолвил поп Милутин, уставившись в сыновний лоб. — Иди куда хочешь. Штудируй что хочешь.

И тогда Никола открыл глаза.

И рулетка лихорадки замерла.

И неспешно…

Все вещи в комнате вернулись на свои места.

Когда Никола вбежал в здание факультета, голоса снаружи смолкли. Аудитория была гулкой, как раковина.

Студенты с разбегу скользили по мраморным полам. Говорили в основном по-немецки, хотя можно было услышать сербский, венгерский, польский…

— Теперь я в другом мире. Я теперь в замке! — радовался юноша из Лики.

Короче говоря, в городе штирийских маркграфов Никола вздохнул полной грудью. Впервые в жизни он выбирал для изучения предметы, которые ему нравились. Ему нравилась даже холодная студенческая комнатенка на Атемсштрассе. Правда, тут была маленькая незадача. Никола купил замечательные яблоки и предвкушал встречу с ними после занятий. Он вошел в комнату и…