Мэр - Павел Астахов Страница 11

Игорь Петрович подошел к зеркалу, поправил галстук и улыбнулся. Она так и сказала – «искусственно». Он даже не стал переспрашивать, что это значит, – жену он прекрасно знал и чувствовал: она права. Тем более Игорь Петрович любил общаться с людьми. Так быстрее можно понять настроение твоих избирателей. Для того чтобы выведать настроения электората, поболтать на отвлеченные темы, не оставаясь обязанным собеседнику и не отбирая у него «честного слова» сохранить все высказанное в тайне, придумали таксистов и частных извозчиков. Поскольку государство до сих пор так и не смогло создать гибкой, понятной и прозрачной системы частного извоза, «бомбилы» по-прежнему не стремятся вставать на учет, платить налоги и подавать свои декларации. Напротив, их вполне устраивает наличная оплата, неучтенные рублики и ненормированный рабочий день. Чтобы попасть в мир мелкого нала и откровенных, ни к чему не обязывающих бесед, нужно лишь поднять руку. Игорь Петрович так и сделал. Моментально возле него затормозили сразу двое «Жигулей»: зеленые и белые. Причем белые остановились чуть позже и слегка сдали назад, оказавшись таким образом ближе к голосующему пассажиру. Водитель зеленых нажал на клаксон, пытаясь отпугнуть нахала. А нахал из белой «шестерки» протянул руку и приветливо открыл дверцу. Лущенко давно не ездил на таких моделях, но салон почему-то манил его таинственным образом, и он нагнулся к водителю. Им оказался ничем не примечательный дедок, а может, вовсе и не дедок, но именно так Лущенко захотелось его назвать. Дедок был лысоват и седоват. Брюки, рубашка в клетку, кожаная курточка и профессиональный разговор:

– Куда поедем, командир? Садись, садись, а то этот козел сейчас усрется! – он кивнул на злобно сигналящего сзади водителя зеленой машины. Тот искренне считал, что первым увидал клиента, а следовательно, имеет на него большие права, чем дедок. Старичок дал по газам, и машина, жалобно взвизгнув, выскочила на проспект. – Вот ведь бараны! Накупили прав! Ездить научись, баран! – обругивал дедок всех проезжавших, стоящих и обгоняемых водителей. Они не отвечали. Просто потому, что не слышали. Лущенко кашлянул:

– Простите, но вы вроде так и не услышали, куда мне ехать.

Дедок хитро глянул на Игоря и усмехнулся:

– А по мне, коли приличный человек, так катайся хоть целый день. А куда ехать – мне все одно! Город я этот изъездил вдоль и поперек, будь он неладен!

– А что, вам не нравится город? – Лущенко решил воспользоваться общением с электоратом и подсобрать информации.

– Да что там город! Жизнь – копейка, смерть – полушка! Выпьем, милая подружка! Город-то неплохой, а вот с начальством не везет! То один придет – пьянь пьянью. Роздал всю землю, недвижимость своим холуям и родственникам. То другой налетит как монголотатар. Пограбит, порастащит казну – и снова в бега. Тьфу! – он сплюнул под ноги. Не зло, а как-то обыденно. Видимо, разговор этот заводил не в первый раз.

– Ну а что же, по-вашему, нужно сделать в городе? Чтоб жить-то лучше стало? А?

– Что? Так понятно что – перестать воровать! Вот что!

– Ну хорошо – допустим, с воровством покончено. А что дальше-то делать?

– Эк ты хватил! С воровством, милый мой, не покончишь никогда! Да! Вот так-то. Так что «потом» этого твоего не будет вовсе! – Дед лихо сделал правый поворот, и тут Лущенко вспомнил, что опять забыл назвать конечный пункт своего пути.

– Мне, пожалуйста, к мэрии. К администрации.

– Это можно! Ты что, тоже жалобу везешь или в партию их решил вступить? – Он косо оглядел с ног до головы Лущенко.

– Да нет, я по другому вопросу. По личному. – Игорь не хотел врать и в то же время не склонен был раскрывать перед первым встречным «бомбилой» всю правду.

– А-а-а! Я так и думал! Правду решил искать? Не надейся! Нет ее там!

– Вот как?! А где же она, правда-то?

– А кто ее знает! Жизнь – копейка! Судьба – злодейка! Правда – что твоя телогрейка! Тебя с трудом греет, а остальные нос воротят!

– Странная философия у вас. – Лущенко пожал плечами. Этот доморощенный Эзоп говорил загадками да прибаутками, а толком подсказать что-либо не мог.

– Э-э-э, нет, уважаемый. Философиям мы не учились. Мы жизни учимся и жизнью ученые.

– Так у вас жизнь – копейка! – парировал Игорь.

– Так и есть! Моя жизнь что? Копейка. Государство меня раздавит и не заметит. Так, еще один таракан. И заживем мы по правде и по-человечески.

– Ну а когда же это случится, по-вашему?

– В том-то и беда, уважаемый, что никогда!

– Ну вот, опять вы не отвечаете на вопрос. Так проблему не решить. Вы должны не просто говорить: «плохо, плохо, плохо», но и предлагать свое решение. – Лущенко завелся и теперь не хотел уступать этому демагогу.

– А я кто такой? Кто? Чтоб решать эти проблемы? Так себе, букашка-какашка! Я тебе могу насоветовать. Так ты же потом меня и сгноишь! Я и на выборы-то не хожу, и телевизор не смотрю. Волшебный фонарь! Тьфу! Чернуха-порнуха! Да бесконечные уря-уря. Противно!

– Вот видите, вы на выборы не ходите, а потом жалуетесь, что власть в городе плохая. А кто же ее выбирать будет?

– А разве ее выбирают?! – Дедок, то ли серьезно, то ли издеваясь, заохал: – Ох-ох-ох! А я-то думаю, что же все какое-то жулье выбирают! А то, оказывается, из-за меня! Вот же голова садовая! Жизнь – копейка! Ай-яй-яй!

– Ну хорошо, голосовать или не голосовать – это ваше право! А почему телевизор не смотрите?

– Ух! Телевизор! Одно название – телевизор! После НТВ смотреть противно!

– В каком смысле – «после НТВ»? – не понял Лущенко выражения водителя.

– А в том смысле, что после! Не до, а после! Чего ж тут не понять-то! Была себе четвертая программа как программа! Нет, на тебе! Мне же все равно, кто там был, Гусь, или Чиж, или еще какой хмырь! Я правды хочу! А ее нет. Вот потому и жизнь – копейка. А смотреть противно!

– Понятно. Значит, голосовать не ходите. Телевизор вас не устраивает. Правды нет, жизнь – копейка.

– Так и есть! – с удовлетворенным видом кивнул дедок.

– Ну а если, предположим, вам дали бы возможность. Ну, предположим! В городе что бы вы сделали?

– Если бы да кабы! – усмехнулся дед. – Я бы в городе порядок, положим, не навел бы! Ну, а что менять нужно? В городе? Да понятно что. Вот чего строить эти дороги без конца?

– То есть как? Не надо строить?

– Так дороги если уж строить, то самые лучшие и современные. Вон, меня в прошлом году моя дочка возила в Финляндию и Швецию. На автобусе. Так там же – а-ах! Мама дорогая, елочки – сосеночки! Асфальт с подогревом. Дорожки правильной формы. Чтоб вода, значит, не внутрь стекала, а наружу. По обочинам. Дороги не перекладывают каждый год. Не можем сами? Тогда плати, Иван, за науку! Как царь-батюшка Петр велел. Он понимал, что нашего брата не заставишь и не обучишь так просто, вот и посылал учиться за рубеж. А к нам привозил их мастеров, чтоб нашего брата здесь учили. Так вот и прорубил это самое окно в Европу. А большевики-вшивики потом его закрыли. Да еще и законопатили и заклеили! И ставеньками прихлопнули.