Дела семейные - Рохинтон Мистри Страница 11

— В таком случае вам придется обедать без меня.

Не обращая внимания на голоса протеста, он сделал попытку выйти из-за стола. Куми, чуть не плача, взывала к окружающим: вот, вот они, его капризы, вот что она вынуждена терпеть каждый день.

— На мой взгляд, чиф, на простых тарелках еда вкусней, — уговаривал Наримана Йезад. — Красивая посуда своей элегантностью отвлекает внимание от главного.

Джехангир и Мурад уверяли, что им достались красивые тарелки и предлагали деду поменяться, соблазняя его картинками с Питером Пэном. Джал бормотал что-то о банановых листьях, есть с которых значит следовать прекрасной древней традиции. Роксана обещала отцу устроить для него обед, сервированный на ее лучшем фарфоре, если сейчас он возвратится за стол. Но Нариман был непреклонен.

— Все без толку, я сдаюсь, — наконец сказала Куми.

— Ничего, мы быстренько, — шептала ей Роксана, пока они доставали тонкую фарфоровую посуду, — а после обеда я помогу тебе все перемыть.

Джала, Йезада и мальчиков прогнали из-за стола. Когда стол был заново накрыт, еда разложена по блюдам и салатницам английского «Ройял Доултона», всех снова пригласили обедать.

— Благодарю, Куми, — сказал Нариман. — Стол выглядит великолепно.

— Не стоит благодарности, — проворчала она сквозь зубы, подавая ему первому.

Он любил рыбьи головы, поэтому Куми старательно выудила для него парочку голов с блюда.

У Куми сердце екало, когда кто-то звякал посудой или со стуком ставил ее на стол. Хуже всего было видеть, как передают с рук на руки тяжелое блюдо с рисом.

— Осторожней, — взвизгнула она, когда Мурад выронил ложку, которая ударилась о край тарелки.

— Дхандар-патъо удался, — сказала Роксана, и Куми просияла от похвалы.

— Только очень острый, — заметил Джал.

— Дхандар-патъо обязательно должен быть острым, иначе он не заслуживает названия патио, — возразил Йезад, утирая салфеткой лоб, вспотевший от перца. — Не включить ли вентилятор? — предложил он.

— Не надо, папа может простудиться, — запротестовала Куми.

— В такую погоду? Скорей можно опасаться теплового удара, — ответил Нариман.

— Как угодно. Я не собираюсь спорить.

Куми поднялась из-за стола и повернула выключатель.

Лопасти потолочного вентилятора медленно пришли в движение, разгоняя застоявшийся воздух. Сидящие за столом облегченно вздохнули. Но на лопастях месяцами бездействовавшего вентилятора скопилась уйма пыли, и скоро под потолком закружились легкие серые облачка.

— Смотрите, — показал на них Мурад, первым заметивший нависшую угрозу.

— Скорей прикройте пищу! — закричала Куми, наклоняясь над своей тарелкой.

— Все в укрытие! — завопил Джехангир.

— Рассредоточиться! Ложись! — подхватил Мурад. — Прямо в грязь!

— На самом деле, сейчас грязь ляжет на нас, — заметил Нариман. — Вы чего начитались? Ковбойских комиксов?

Следуя примеру Куми, все наклонились над тарелками, загораживая их от пыли. Джал бросился к выключателю…

— Не двигайтесь, пока не осядет пыль, — посоветовала Роксана.

— Как вы, чиф?

— Все хорошо. Согбенность — моя естественная поза. И она дает мне возможность получше разглядеть содержимое моей тарелки. У этой рыбы довольно злобный взгляд.

— Может быть, ей пыль в глаза попала? — предположил Йезад, а Нариман напел «пыль в твоих глазах», от чего дети пришли в полный восторг.

Зато Куми разрыдалась.

— Доволен своим вентилятором? Погубил обед, на который я целый день убила!

Роксана сказала, что ничего не погублено, все замечательно, пыль заметили вовремя и сразу приняли меры, так что ничего не случилось.

— Мне так хочется еще рыбки, дхандар-патъо на редкость вкусный. Скоро можно будет есть?

Оглядевшись по сторонам, Джал объявил, что пыль осела и воздух безопасен. Сидящие за столом распрямились и, чтобы утешить Куми, набросились на еду. Некоторое время в столовой слышался только стук ножей и вилок.

Тишину разорвал оглушительный вой электроинструмента. Куми отшвырнула салфетку. Хорошего понемножку, когда стучат молотком — это одно, но дикое завывание, да еще в такую поздноту, невозможно терпеть!

Куми высунулась в окно:

— Мистер Мунши, прекратите этот шум! Хаэ, Эдуль Мунши! Сегодня папин день рождения, и мы обедаем. Имейте совесть и немедленно прекратите этот идиотский шум!

Инструмент замолк, она вернулась за стол и хмуро уставилась в тарелку. Джал сказал, что Манизе, жена Эдуля Мунши, очень славная женщина и, скорей всего, это она заставила его остановиться.

— Воздадим каждому по заслугам, — возразил Нариман. — Куми умеет добиваться результатов.

Обед закончился спокойно. Ножи и вилки перестали стучать, все были сыты. Роксана попросила мальчиков отнести посуду на кухню, Джехангир бросился собирать тарелки со стола, опередив Мурада. Он понимал, что мама хочет быть поласковей с тетей Куми, а заодно старается показать, какие хорошие мальчики ее сыновья.

Нариман извинился-что-то застряло в зубных протезах. Джехангир проводил деда в ванную, чтобы посмотреть, как тот вынимает и чистит вставные челюсти.

— Знаешь, дедушка, мне хотелось бы, чтобы и у меня вынимались зубы. Так легче чистить и щеткой всюду достать можно.

Нариман беззубо рассмеялся, понюхал, не пахнет ли от протеза, и вставил его на место.

На десерт подали фалоду, потом вышли на балкон. Дождь прошел, в воздухе пахло свежестью. Пересмеиваясь, помогали друг другу отряхнуть пыль с одежды; Джехангир воспользовался случаем, чтобы хорошенько треснуть Мурада по спине. Взрослые забыли о своих стычках. Эдуль Мунши, памятуя о позднем часе, совсем негромко постукивал своим молотком.

— Чало, пошли, нам пора, — сказала Роксана. — Завтра в школу.

— Как бы то ни было, давай побудем еще чуточку. — Джехангир был доволен, что сумел вставить фразу.

Дед со смехом взъерошил внуку волосы.

— Верно, посидим еще немного. Не спеши.

— Вы не знаете, что это за фрукт, — поднялся на ноги Йезад. — Его завтра с постели не поднимешь-ой, ай, голова болит, живот урчит, попка ноет.

— Мы скоро снова придем, — пообещала Роксана, целуя отца.

Нариман с тоской смотрел, как Джал несет из ванной просохшие зонтики и плащи.

Заперев на ночь двери, Куми сказала, что после каждого визита семейства Ченой у нее такое чувство, будто по дому ураган пронесся, настоящий смерч.

— Странно, — заметил Нариман, — а у меня такое чувство, будто свежий ветерок разогнал затхлый воздух.