Умная, как цветок - Марта Кетро Страница 12

На всякий случай: не надо голубиной верности, любите нас живыми, сейчас.

Иногда я хожу в народ или даже смотрю телевизор, и всякий раз увиденное повергает меня в шок. Такое ощущение, что страна полна женщин, которые зачем-то вышли замуж за наркоманов, алкоголиков или психов, нарожали от них детей, а потом проводят жизнь, рассказывая об этом – друг другу и по телику. У вас, конечно, какие-то совсем другие проблемы, но я хочу написать о тех людях, которые не такие, как вы.

По моему скромному мнению, если у дамы возникло желание всерьез связать свое будущее с человеком из группы риска, она немедленно должна бежать к врачу. Нет, не мужчине капли от запоя выписывать, а с целью разобраться, почему, собственно, у нее возникло такое желание. Вроде бы женщина, движимая инстинктом продолжения рода, вынуждена тянуться к альфа-самцам, которые могут обеспечить здоровое потомство, или хотя бы к тем, кто способен дать простое человеческое счастье (ПЧС). Так что же не так в ней, почему чуйка зачахла, если тянет на выбраковку?

Да, у заводчиков существует выбраковка по психике, они не вяжут слишком агрессивных, нервных животных. Наше общество никого не стерилизует, и не потому, что такое гуманное, а просто не существует механизма, позволяющего отделить чистых от нечистых, – в каждом ублюдке может прятаться гений, который изменит мир, даже не протрезвев.

Но обычной женщине, жаждущей ПЧС, инстинкт почти всегда безошибочно подсказывает – не лезь, толку не будет. Почему она не слушает? Точнее – почему ее не беспокоит, что все-таки тянет, почему она не мчится с этим к психологу?

О, можно все свалить на русскую литературу и православие, культ жертвенности, страдания и спасения падших. Но сдается мне, что есть еще одна причина, поплоше. Гордыня. Искать корень зла в себе – значит признать, что проблемы у тебя. Вроде как у тебя не все дома, раз хочется быть жертвой, раз согласна на детей с дурной наследственностью и на мужчину, который тебя не полюбит (потому что наркоман всерьез любит только наркотики, алкоголик – алкоголь, а псих – зеленую обезьяну или еще что) и ПЧС не даст.

Поэтому гораздо приятнее сделать вид, что ты-то ангел и мать Тереза, снизойти к этому несчастному и попытаться его перевоспитать. А когда не получится, всласть поговорить об этом – друг с другом и по телику.

Что происходит с нашими инстинктами, почему мы их не слушаем, почему нам не дают их слушать, почему их вообще отрицают? Почему некоторые из них узаконены (материнский, например), а некоторые, напротив, считаются чудовищными?

Ответа у меня нет, но к этой истории я придумала эпиграф, к сожалению, такой, что эмоционально перевесил бы весь текст и увел тему в сторону. Поэтому я просто напишу еще одну спорную вещь, а вы сделаете вид, что ее вроде как нет.

Однажды я услышала, как мужчина рассказывает о своей бывшей жене:

«Она не хотела ребенка, но я уговорил ее, заставил родить. Она даже не стала его кормить, сам сидел в декрете. У ребенка были серьезные проблемы со здоровьем с рождения, я намучился» и т. д. Ясно же, всякий скажет – он герой, она дрянь, а особо чувствительная часть аудитории взвоет: «Ребеночек-то больной родился, потому что мамка его не хотела, он в животике знаааал, что его не люююбят, ииии». Ой, конечно, я согласна.

Но давайте рассмотрим эту историю не «про соседку», а как отстраненную такую притчу какого-нибудь латиноамериканского автора, например:

Одна женщина не хотела ребенка от своего мужчины. Не по ряду социальных причин (тогда опять Россия получится), не потому, что отказывалась быть машиной для изготовления куличиков (это вообще «страшный феминизм»), и даже не оттого, что не любила его. Она просто знала, что сейчас и от этого человека у нее не получится здорового ребенка – такое видение ей было или чутье подсказало. А он ее заставил, уломал.

Теперь сделайте паузу и представьте ежедневную муку этого знания, неизбежности, стыда, неспособности объяснить, что происходит.

Родила, когда ее тело и душа не были готовы, дитя получилось больным, а она превратилась в чудовище. И в глазах общества, и в собственных. Может, вообще превратилась, покрылась шерстью и убежала в леса – от этих латиноамериканских постмодернистов всего можно ожидать.

Интересно, она все еще дрянь?

При всей детской моей доверчивости и почти буддийской толерантности, есть вещи, в которые я не верю. Вот мне говорят – а я не верю. Существование беспроигрышных финансовых пирамид, инопланетян, бессмертия и способа похудеть без диет я вполне допускаю. Но когда слушаю некоторые истории о межличностных отношениях, меня терзают смутные сомнения. Воля ваша, но я не верю

в долгое счастье открытых браков

что взрослой женщине удобно жить без мужа

в неревнивых жен

в семейную жизнь без секса

и в пьяную романтику.

Первые четыре пункта понятны, истории типа «а мы уже шесть лет», «а я давным-давно…» вполне предсказуемы и ни в чем меня не убедят, но на «пьяной романтике» остановлюсь.

В смысле алкоголя я вообще довольно противная, как нерусская просто, – ну не люблю пьяниц. Не жалею, не доверяю, не связываюсь. Не могу вспомнить, когда у меня был секс с пьяным мужчиной, – толку от этой дряни в постели все равно никакого. Я отнюдь не строгий поборник «чистого» секса, напротив, считаю совокупление под психоделиками [2]величайшим изобретением человечества, вроде Интернета и ядерной бомбы. Но пьяные, они же неприятно пахнут, мало что чувствуют и почти ни на что не годятся. Ну и зачем лезут-то? Чтобы что? Загадка.

И уж тем более я не допускаю романтических отношений с пьяницами. Конечно, вечером, когда чувак принял, психика у него подвижная и душа трепещет, он вполне может объясниться в любви, залиться слезами и предложить даме руку и ногу. Но не дай бог поверить и с утра заявиться к нему с вещами жить – похмельное чмо в лучшем случае просто не вспомнит, «а че было-то», а в худшем наблюет вам в рюкзачок. То есть вы вчера тратили на него свои настоящие душевные силы, а он – заемную алкогольную энергию, которая ничего не стоит. Вообще, пьяные слезы – вода, пьяный катарсис – истерика, пьяное творчество – дешевка. Но это личное дело пьющего, конечно же. Не надо только ждать от меня сопереживания, и все у нас будет хорошо. Мне кажется, жить с алкоголиком унизительно. Закрадывается подозрение, что в трезвом виде выносить тебя невозможно. Да с ними просто страшно. И как-то безысходно.

И поэтому, когда я вижу блестящего нетрезвого мужчину, у которого глаза горят, а выхлоп пылает, никакой такой задор меня не охватывает. Потрепаться, это да, а так – нет, не могу и все. Не партнеры они.

С некоторым удивлением отметила, что с течением жизни мое отношение к заглавным понятиям в корне изменилось. Сначала меня интересовали только ритуалы, а теперь все больше традиции.