Марта Квест - Дорис Лессинг Страница 12

Тогда он останавливался и снова бросал на жену гневный взгляд, виноватый и укоризненный, ибо она пускала в ход оружие, которого он больше всего боялся; ведь она как бы говорила: «Мог бы, кажется, хоть раз в месяц вывезти меня куда-нибудь! Заставил жить на этой ужасной ферме, да еще в такой нищете. До того дошли, что дети наши ничем не отличаются от детей каких-то ван Ренсбергов, и…»

— Ну ладно, ладно, будь по-твоему, — говорил он, снова садясь, брал газету и закрывался ею.

— Так, значит, завтра, — говорила она. — Мы отправимся сразу после завтрака. Марта поможет мне собраться.

Она не видела возмущенного лица мужа, но газета слегка вздрагивала в знак протеста; зато Марта смотрела на мать в упор и сердито спрашивала:

— А как, собственно, мы должны готовиться к получасовому путешествию?

— Ну… ты же знаешь… столько всего… — И миссис Квест смущенно умолкала.

— О господи, — раздраженно продолжала Марта, — послушать нас, так можно подумать, будто мы собираемся, по крайней мере, в Англию или еще куда-нибудь.

Эту шутку часто повторяли в их семье, и миссис Квест всякий раз пользовалась случаем, чтобы рассмеяться своим еще девически звонким и довольно приятным смехом, хотя никто, кроме нее, не смеялся.

— Ну, с такой семейкой, как у меня, да когда никто не хочет и пальцем шевельнуть…

Она не ворчала, она скорее просила: «Ну, пожалуйста, пожалуйста, ради бога, рассмейтесь!», обращаясь к недовольным, вечно спорящим мужу и дочери, которые ни за что не хотели хоть немного разрядить атмосферу. Но, видя, что лицо Марты продолжает хранить мрачное выражение, а газета по-прежнему стоит между нею и мужем, миссис Квест только вздыхала.

На следующее утро за завтраком она говорила:

— Не забудьте, мы сегодня едем на станцию.

И тут уж мистер Квест смирялся:

— Мы в самом деле должны ехать?

— Да, должны. И потом ты ведь сам будешь доволен, когда мы туда приедем.

Вот это уже было ошибкой со стороны миссис Квест.

— Ничего подобного. Я ненавижу эти поездки. Да и бензина у нас нет.

— У нас есть целая канистра в кладовке, — твердо заявляла миссис Квест.

Возражения иссякали: мистер Квест громко вздыхал и мирился с неизбежной судьбой. Но уже направляясь к баракам, он словно оживал: завеса, отделявшая от него внешний мир, как бы приподнималась, и глаза его внимательно следили за тем, что делают руки. Марте всегда становилось тревожно и неловко, когда она видела, с каким трудом он принуждает свой отсутствующий взгляд сосредоточиться на чем-то, смотреть на окружающий мир, следить за своими руками, словно они нескладные существа, живущие независимой от него жизнью.

Гараж представлял собой две оштукатуренные стены из жердей под жестяной крышей, открытый с двух сторон. Мистер Квест медленно, задним ходом выводил машину, которая, подскакивая и подпрыгивая на кочках, доезжала до зарослей, а потом давал полный ход вперед и выводил ее на расчищенную площадку. Затем он вылезал из машины и, нахмурившись, глядел на нее. Это был очень старый «форд». Краска с него слезла, занавесок на окнах не было — их где-то потеряли; одна дверца была привязана веревкой, а часть брезентового верха, прогнившего до дыр, покрыли сверху соломой. Мистер Квест купил машину за тридцать фунтов десять лет тому назад.

— Мотор совсем как новенький, — с гордостью бормотал он. И, подозвав Марту, пускался в разглагольствования: — В машине главное совсем не кузов. Только дураки способны бросать на ветер деньги за окраску и лак. Главное — мотор.

Мистер Квест любил, чтобы Марта была поблизости, когда он возился с машиной. Он даже посылал за ней в таких случаях прислугу. Марте тоже было наплевать, как выглядит машина, а вот то, что их драндулет ползет невероятно медленно, раздражало ее, и поэтому выражение ее лица становилось таким же отсутствующим и рассеянным, как у отца, который тем временем приносил воду в ведре, заливал ее в радиатор, отвязывал веревку от пришедшей в негодность ручки, а потом снова привязывал. И поскольку Марта никак не реагировала на его замечания, он начинал кидать на нее все более разгневанные взгляды.

— Все это очень хорошо, — говорил он, — по-твоему, хорошо, конечно…

Как правило, он так и не кончал фразы, ибо на лице Марты появлялась ироническая усмешка, и взгляды их встречались.

— Ох, папа! — ворчливо протестовала она. — Почему ты это говоришь? Я же не произнесла ни слова!

Тут она начинала потихоньку отходить все дальше и дальше от машины, с вожделением поглядывая на дом. Было так жарко! Зной и яркий свет били ей прямо в глаза, отражаясь от старой потрепанной машины.

— Куда это ты направилась? — с обидой спрашивал он.

Она возвращалась и, усевшись на подножку, раскрывала книгу, которую захватила с собой. Мистер Квест сразу смягчался, и в голосе его даже появлялись веселые интонации, когда он, поглаживая теплую солому на крыше машины, говорил:

— Всю жизнь любил соломенные крыши. На аккуратную соломенную крышу смотреть приятно. Помню, был у меня двоюродный брат Джордж — мастер был крыть соломой крышу! Конечно, у нас, на родине. Знаток своего дела, не то что эти окаянные черномазые, они бросают солому как попало. Когда поедешь в Англию, Мэтти, первое, что ты должна сделать, — это съездить в Колчестер и посмотреть, вышли ли дети Джорджа хоть наполовину в отца. Если да, то ты увидишь такие соломенные крыши, каких больше нигде в мире нет…

— Мэтти! — вдруг окликал он дочь, заметив, что она сидит, низко нагнув голову, всецело погруженная в чтение.

— Ну что? — спрашивала она в отчаянии, поднимая глаза от книги.

— Ты меня не слушаешь!

— Я слушаю.

— По-твоему — все хорошо… — долетал до нее ворчливый голос отца.

В тот день, провозившись с машиной около часа, мистер Квест вернулся домой в сопровождении Марты и потребовал чаю: он уже не пойдет сегодня на поля. А около двенадцати он начал волноваться, что завтрак запаздывает и они, видно, сегодня не выедут.

— Но, Альфред, — говорила несчастная миссис Квест, — сначала ты вовсе не хотел ехать, а теперь начинаешь волноваться за несколько часов…

— Вам хорошо говорить, а каково вести по этим дорогам машину двадцатилетней давности!

Марта даже зубами заскрипела от злости. С их холма видно было, как между деревьями, точно маленькие черные пчелки, мчатся машины других фермеров, оставляя позади облачко красной пыли. Все, ну положительно все доезжают до станции за несколько минут.

После завтрака мистер Квест, которому уже не терпелось двинуться в путь, поспешил к машине и снова проверил радиатор. Оказалось, что он пуст; тогда мистер Квест потребовал полдюжины яиц и, разбив их одно за другим, вылил в нутро машины. Яйца, образуя клейкую массу, залепляли распаявшийся радиатор. Однажды кто-то из соседей предложил применить маисовую муку; мистер Квест тотчас испробовал это средство с осторожностью и энтузиазмом ученого-экспериментатора. «В этом что-то есть», — шептал он, всыпая пригоршнями белую муку в чрево машины. Но на полпути раздался взрыв, пробка радиатора стрельнула вверх, и по ветровому стеклу веером разлетелись брызги мучнистой каши, а машина, точно вдруг ослепнув, замедлила ход и уткнулась в большое дерево. «М-да… — в раздумье проговорил мистер Квест, — интересно… Пожалуй, если бы мука была более мелкого помола…»