Свежий начальник - Ашот Аршакян Страница 12

Наумов родился в пятьдесят шестом году в Москве. Работал в Канаде и Великобритании. В восемьдесят девятом году вернулся на Родину и разбогател, став акционером ряда нефтедобывающих компаний. Эту информацию о Наумове Архипов знал. Но что заставило бизнесмена вложить все состояние в грандиозный и убыточный исследовательский проект «Север Атлант», Архипову еще предстояло выяснить. На следующий день после смерти Наумова в редакцию газеты пришел факс от гендиректора «Север Атланта», он хотел дать эксклюзивное интервью.

Высокая зеркальная башня, плавно расширяющаяся к верхней части, сказочно смотрелась среди тайги. Вертолет сел на крышу здания. Вокруг посадочной площадки раскинулся японский сад. На дорожке из мелкого красного гравия Архипова встречал японец в черном костюме. Он представился генеральным директором Ямамити.

— Красивый сад! — начал разговор Архипов.

— Господин Наумов любил гулять в этом саду, — сказал Ямамити, — я дам вам интервью в его кабинете, он находится тут же, на крыше.

— А отчего же он умер? — спросил Архипов.

— Сердечный приступ.

— Вы хорошо говорите по-русски.

— Я пятнадцать лет изучаю русский язык.

Петляя вокруг беседок, валунов и прудиков, Архипов с Ямамити вышли к тенистой оранжерее. Внутри — длинный стол, в него был вмонтирован большой монитор и микрофоны.

— Если позволите, — попросил Ямамити, когда Архипов достал диктофон, — я буду дублировать запись разговора на нашей аппаратуре тоже.

Ямамити нажал кнопку и стал рассказывать:

— Корпорация «Север Атлант» была создана на деньги господина Наумова. Пятнадцать лет назад я руководил лабораторией компьютерного моделирования в университете Саппоро. Японские фирмы давали нам небольшие тендеры, государственных дотаций не хватало. В университете прошел слух, что богатый русский ищет специалиста по компьютерному моделированию.

Я встретился с Наумовым, мы поговорили. Спустя год началось строительство. Господин Наумов был странным бизнесменом. Он очень любил компьютерные игры. Получал доход с акций и, сидя дома, отстреливал монстров, бегающих на экране монитора. Но постепенно его интерес как игрока, сменился интересом исследователя виртуального пространства. Теперь ему нравилось оценивать последние достижения компьютерной графики. Нравилось путешествовать по искусственным мирам. Но он понимал, что это всего лишь картинка. И что даже объемные приближенные к реальности предметы не имеют того же содержания, что и в жизни.

— И как же вы хотели помочь Наумову?

— У меня была идея. В своем университете я занимался компьютерным моделированием субатомных процессов, ядерных реакций, то есть, с точки зрения размера, я работал на элементарном уровне, в просторах микрокосмоса. Идея была в том, чтобы наполнить реальным содержанием виртуальное пространство. В малейших деталях, до последнего тахиона оцифровать любой предмет, атмосферу его окружающую, действующие на него силы… задача эта сложная, необходимо современнейшее оборудование, компьютерные системы. В деньгах господин Наумов меня не стеснял. Он сам настоял на строительстве научного центра в Сибири. Через японские кадровые агентства нанял нужных мне сотрудников. На организацию проекта были потрачено состояние, и прошло шесть лет, прежде чем я смог приступить непосредственно к работе. А задача требовала чрезвычайной кропотливости и систематизации в подходах к ней. Господин Наумов поселился в городе, но все дни проводил здесь. Он вырастил этот сад, гулял, посещал лаборатории, обедал со мной. Спустя пятнадцать лет со дня нашего знакомства с господином Наумовым я смог показать ему первые результаты…

Тут Ямамити заплакал.

— Что с вами? — удивился Архипов.

— Ничего, все в порядке, — успокоил его Ямамити, вытираясь платком, — господин Наумов так долго ждал, не вмешивался в мою работу, а когда я рассказывал ему об оцифровке субатомных элементов, не понимал, махал руками, кричал: «Покажите мне виртуальный мир!», и шел поливать карликовые деревья в саду. Он умер в лаборатории, в тот момент, когда увидел наши первые достижения.

— А можно мне посмотреть? — спросил Архипов.

— Конечно, — Ямамити встал, — я провожу вас в главную лабораторию.

Они спустились на лифте в подземную часть научного комплекса. Прошли дезинфекцию. Главная лаборатория — круглая комната, в центре которой стояло просторное кресло.

— Садитесь, — сказал Ямамити.

— А это безопасно?

— Конечно, я сам не раз тестировал оборудование.

Архипов сел. Из стены бесшумно выплыла белая сфера и раскрылась, чуть не касаясь его лица. Архипов дернулся.

— Сидите спокойно, — успокаивал его Ямамати и просунул руки Архипова в перчатки.

— Пошевелите пальцами.

Архипов послушался.

— Хорошо, начнем…

Сфера замкнулась вокруг головы Архипова. Его окружило неяркое бежевое пространство, перед собой он увидел две руки, которыми он мог двигать.

— Загрузите модель, — приказал Ямамати.

Рядом с Архиповым появился выщербленный красный кирпич, вокруг него были рассыпаны кирпичные крошки.

«Многопустотный», — подумал Архипов.

— Видите? — воскликнул Ямамати, — Он точь-в-точь как настоящий, возьмите его!

Архипов взял кирпич в руки, он был тяжелый.

— Ну как?! Видите крошки, оставшиеся на поверхности? Роберт Евгеньевич выронил модель.

— Но это всего лишь кирпич! — громко сказал Архипов, полагая, что из-за шлема его плохо будет слышно.

Ямамати не ответил. Архипов подождал, перекинул кирпич из одной руки в другую и, думая, что его все-таки не услышали, еще раз крикнул:

— Тут только кирпич!

Ямамати молчал. Архипов уже забеспокоился, когда тот все-таки чуть слышно проговорил:

— Господин Наумов перед смертью сказал то же самое.

На втором этаже кинотеатра «Перекоп» есть бильярдный клуб «Бартон Хаус». Бармен Леша протирал пивной бокал, не догадываясь, как гармонично это смотрится из глубины зала, уставленного кожаными диванами. Поглядывая на клавишника и вокалистку Людочку, которая исполняла песню про какую-то малолетку, таблетку, клетку, Леша с сожалением вспоминал те времена, когда молодые люди в ковбойских шляпах и в коже просили сделать тяжелый рок погромче и щедро расплачивались с утра за причиненный ущерб. На танцполе перед стойкой подергивался китаец в компании полной блондинки. Он в третий раз заказывал «малолетку».

На диване рядом с танцполом выпивали два молодых человека. Один, толстый и небритый каждые пять минут бегал в туалет и на обратном пути цеплял пару водки, умоляя бармена снабдить набор дефицитным под вечер лимончиком. Второй, высокий, выкладывал лимонные косточки на стол и щелчком отправлял их в сторону музыки.