Огненное погребение - Владимир Нестеренко Страница 12

КАБАН: Это их сумма убила, давно забыли, когда больше трешки в руках держали. Идейные, откуда сейчас у идейных бабло?

АНДРЕЙ: С приколом работают. Со скуки?

КАБАН: Ну да. Вася этот, Гитлер, он больше придумать (открывает бутылку пива, делает глоток). А Китай – исполнить. С детства кенты, подельники и все такое.

АНДРЕЙ: Пиво на хуй.

КАБАН: Чего это?

АНДРЕЙ: Потому что. Считай, мы уже в делюге, синька в запрете.

КАБАН: Не вопрос (завинчивает бутылку и бросает на заднее сиденье). За такое бабло я и курить брошу.

АНДРЕЙ: Ну, я тебя за язык не тянул.

Смеются.

* * *

Автомобиль, в нем Китай и Гитлер.

ГИТЛЕР: А еще чего говорят за этого Петелю?

КИТАЙ: Говорили, что из Бутырки свалил. Или с пересылки, не уверен – с концами, не нашли. Лет пять в Европе был, нагнал там жути на буржуев. В Россию вернулся, его Интерпол в розыск объявил. Народу в Москве перебил массу. Говорят, за бабу, хотя, хуй знает, не похоже. Думаю, и срок заочный есть, не в цифрах, в буквах.

ГИТЛЕР: Терять, значит, не хуй. И этому Кольку тоже… А хули мы впрягаемся?

КИТАЙ: А чего здесь делать? Хоть Москву поглядим, я не был ни разу. Если что с Кольком не так, оно сразу видно будет. Говорили, Петеля порядочный, и в деньгах, и вообще, думаю, и крысоловов рядом не терпел. Когда у нас делюга толковая в последний раз была?

ГИТЛЕР: В Одессе. В позапрошлом. Помнишь, немец только: «Вас?» – а «Из дас» уже в багажнике говорил?

КИТАЙ (смеется): Ну… И телку я тогда на Палермо выцепил, полгода жили.

ГИТЛЕР (серьезно): Пока лавэ не кончилось. Да, гниль – она всегда проявится. Короче, впрягаемся, чтоб на Ленина в Эрмитаже глянуть? А чего, годится!

Смеются.

* * *

Дом на Мемзера, ночь. Андрей, Кабан, и Чижик.

КАБАН: Как Ксюха проспится, рассчитаешься с хозяйкой, и валите домой.

ЧИЖИК: Так денег нет.

КАБАН (достает деньги, отсчитывает): Две штуки. И с автоматов пусть у тебя останется.

ЧИЖИК: А ты куда?

Андрей смеется, затем смеется и Кабан.

КАБАН: Фраером родился – фраером помрешь.

ЧИЖИК: Что делать, если она опять зависнет? Силой тащить?

КАБАН: Скажешь ей, что денег нет, только на дорогу. И что барыга заявление кинул, за мошенничество. Глаз не спускай, до самого дома. Я тебе отзвоню еще.

ЧИЖИК: Понял.

Люба выходит из другой комнаты с сумкой.

КАБАН: Пойду жену поцелую на прощанье.

Кабан заходит в комнату, откуда вышла Люба, Андрей прощается с Чижиком и выходит, за ним выходит Люба.

* * *

Утро, горы, лес. На поляне в лесу стоит небольшой вагончик, времянка. Перед ней – две машины, Андрея и Гитлера. У времянки Сторож и Китай.

КИТАЙ: Лишних не было?

СТОРОЖ: Не, тихо. Туристы какие-то были на полянах, неделю назад. Песни пели.

КИТАЙ: А ты чего?

СТОРОЖ: Повыл волком, луна хорошая была, притихли.

Китай и Сторож смеются.

* * *

Внутри времянки Кабан, Гитлер, Люба и Андрей разбирают вещи.

Во времянке нет мебели, сплошной деревянный помост с лежащими на нем матрацами и казенными армейскими одеялами, такой же, грубо сколоченный из досок, стол вдоль противоположной стены. На вбитых в стену гвоздях висит камуфляжная одежда, в углу стоят пластиковые ведра, лопата, разный хозяйственный хлам.

КАБАН: Во, как в старину – сплошные нары, деревянные.

ГИТЛЕР: Я еще застал, на пересылке.

КАБАН: Не встречал, только слышал. Другие видел, в Орле. Из арматуры. И спецом ведь какая-то блядь конструкцию рассчитала, арматура редкая (показывает руками расстояние между арматурой), матрац проваливается, бока болят. Хуй поспишь, короче.

ГИТЛЕР (выкладывает из рюкзака на стол пакеты с крупами, тушенкой, хлеб): Да какой там спецом. Хозяин арматуру на дачу упер, ну и остальные мусора понемногу, клетки для кроликов варить. Что осталось – из того и делали, вот оно так и получилось. Не немцы – спецом рассчитывать.

АНДРЕЙ: Покатом спать – оно и лучше, теплее. Ну что, пацаны, пока Люба здесь приберет и насчет обеда, пробежимся?

КАБАН: Не спавши? Куда?

АНДРЕЙ: На соседнюю горку. (Гитлеру.) Ты там все взял?

ГИТЛЕР: Взял.

АНДРЕЙ: Пакуй в мешки, и побежали.

* * *

Горы, тропинка между деревьев, по ней бегут Андрей, Гитлер, Китай и Кабан. Они в камуфляже, в разном, российском, украинском, видавшем виды, больше похожем на робы авто-слесарей.

Кабан отстает, Китай дожидается его и берет у него мешок.

Вершина горы, день. Из лесу выбегают Гитлер и Андрей.

ГИТЛЕР (запыхавшись): Не думал, что добегу.

Гитлер падает на землю, Андрей развязывает вещмешок, достает оттуда пневматический пистолет, бумажные мишени, срезает с дерева несколько веток, устанавливает мишени на разных уровнях. Из лесу выбегают Китай с Кабаном, не говоря ни слова добегают до лежащего на земле Гитлера и падают на землю.

АНДРЕЙ: Сборная ветеранов прибыла умереть за родину.

* * *

Вершина горы, день.

АНДРЕЙ: Долго целишься, Витек.

КИТАЙ: Так зато попадаю.

АНДРЕЙ: Надо не целясь попадать. Смотри (берет пистолет, засовывает его за пояс сзади, затем быстро выхватывает и стреляет, затем делает то же самое медленно). Тащишь его из-за пояса, рука к телу прижимается. Не снизу вверх, а вперед. Как выдвигаешь. И не целясь, только мушкой лови (стреляет несколько раз). Сбегай посмотри.

Китай бежит к мишени.

* * *

Вершина горы, вечер. Раздается звук вертолета.

АНДРЕЙ: Воздух!

Все бегут в лес, укрываются под деревьями. Над вершиной пролетает милицейский вертолет.

Чего это они? Третий раз за сегодня.

КИТАЙ: Сезон заканчивается – видно, план не выполнили. Раньше у них свои поля были, они и не лезли. Сейчас новый порядок навели. Поле снимут, хозяину срок, дуст на продажу, сено на камеру сожгут. Уборочная у них.

КАБАН: А мы пострелять хотели.

АНДРЕЙ: Постреляем вечером. Вася, подгони арсенал, посмотрим, что там у нас.

Гитлер развязывает вещмешки и передает Андрею, тот достает из них оружие и раскладывает его на камуфляжной куртке.